Пенелопа и прекрасный принц - Дженнифер Эшли Страница 38

– Все равно. Может воспалиться. Надо промыть и, может быть, сделать припарку, – в смущении проговорила Пенелопа.

Широкая грудь Деймиена придвинулась к груди Пенелопы, его руки скользнули ей за спину.

– Исцели меня, Пенелопа!

Его блестящая, соленая от пота кожа оказалась в нескольких дюймах от ее губ. Пенелопа прикоснулась губами к его плечу. Деймиен зарычал, его руки сильнее стиснули девушку.

– Мне понадобится вода, – растерянно пробормотала Пенелопа и, с трудом высвободившись из его завораживающих объятий, подошла к наполненному водой тазу, который, очевидно, приготовил все тот же предусмотрительный Петри. Девушка намочила край висящего тут же полотенца, отжала его, вернулась к принцу, заставила того сесть и осторожно промыла царапины. Деймиен не отрываясь следил за ней своими синими глазами, ресницы его подрагивали при каждом ее движении.

– Ты ведь понимаешь, что означает эта церемония связывания? – обманчиво спокойным голосом спросил он.

– Да, Мы обручены. И теперь можем… – Покраснев, Пенелопа запнулась и с деланным вниманием углубилась в изучение ранок, тщательно оттирая уже засохшие капельки крови.

– Не только это. Мы соединены. Стали одним существом, парой на веки вечные. Связаны друг с другом и ответственны друг за друга.

Пенелопа подняла взгляд.

– Но мы еще не женаты. Я думала, свадьба будет в самой Нвенгарии.

– Конечно, будет. – Деймиен улыбнулся. – Сегодняшняя церемония в старые времена была единственной. Миссионеры, которые бродили в наших местах и пытались цивилизовать варваров, навязали нам свой ритуал брака, но не уничтожили прежний. Поэтому сейчас у нас проводится две церемонии. Католические священники поступили мудро. Они поняли, что наш ритуал связывания очень важен для нас, и разрешили его сохранить в качестве церемоний обручения перед христианской свадьбой. Разумеется, если бы проповедники не позволили нвенгарам сохранить свои ритуалы, их порвали бы на куски, а нвенгары до сих пор оставались бы язычниками. У нас и сейчас очень чтят древние обычаи.

Пенелопа бросила на принца удивленный взгляд. Она закончила смывать кровь и положила полотенце на стол.

– Поэтому дети, зачатые после обручения, не считаются незаконными, – продолжал Деймиен. – По нвенгарским обычаям мы уже женаты.

– О!

– Но по английским законам – еще нет. Так что, Пенелопа, если ты хочешь сбежать, то пока можно.

Пенелопа посмотрела ему в лицо. Темно-синие глаза Деймиена вглядывались в нее с тревожным ожиданием.

– И ты этого хочешь?

Большим пальцем Деймиен провел по ее нижней губе.

– Ты мне нужна. Не только ради пророчества и не только ради Нвенгарии.

– Ради того, чтобы тебя не убили… – прошептала Пенелопа.

– И даже не ради этого. Ты мне нужна по гораздо более глубокой причине, чем та, из-за которой я сюда приехал.

– Тебе нужна принцесса. – Пенелопа почувствовала, что ее охватывает жар. – Ты приехал за принцессой, любой принцессой.

– Вероятно, я и сам в это верил, когда покидал Нвенгарию. И даже когда приехал в Литтл-Марчинг. Верил, пока не увидел тебя, пока не поцеловал. – Он взял в ладони ее лицо. – А потом все изменилось.

– Это пророчество.

– Ему многое можно приписать. Саша считает, что оно направляет звезды. Я никогда не верил, что мои действия зависят от пророчества. Никогда не думал, что буду тебя любить. – Он притворно вздохнул. – Но так случилось, и будь что будет.

– Ты всегда умеешь найти нужные слова. Прекрасный принц – этого у тебя не отнимешь.

Деймиен скорчил рожицу.

– Сейчас я не чувствую себя таким уж обаятельным и прекрасным. Я с ума схожу от желания. А слова выскакивают случайно.

У Пенелопы тоже горело все тело, но она вдруг застеснялась.

– Почему ты должен меня хотеть? Я всего-навсего обычная девушка, Пенелопа Траск.

Деймиен улыбнулся.

– Любой мужчина, у которого есть глаза, будет тебя хотеть. Чего стоило одно только изумление на лице Эгана, когда он с тобой знакомился! Ради одного этого не жалко пуститься в такой далекий путь.

Пенелопа покраснела.

– Всего только два джентльмена делали мне предложения, и ни один из них не хотел меня. Магнус, может быть, и хотел, но как-то противно. Он хотел не меня. Ему подошла бы любая молодая женщина.

– Если я когда-нибудь встречу этого Магнуса, то проткну его шпагой, – пообещал Деймиен. – Пусть тебе делали предложение только двое мужчин, но, полагаю, хотели тебя очень многие, просто они молчали, потому что ты была незамужней мисс, но они хотели тебя, непременно хотели. Когда все эти мужчины узнают, что ты больше не невинна, мне придется со шпагой в руках охранять свое достояние.

Пенелопа рассмеялась.

– Ты так любезен.

– Вовсе я не любезен. Я просто пытаюсь сдержаться, чтобы не швырнуть тебя на кровать и получить все, чего хочу. Ты достойна того, чтобы все было медленно.

– Я не хочу медленно. – Пенелопа порывисто вздохнула. – Мне уже не терпится. – Она поцеловала влажную чистую кожу возле ранки.

– Не терпится, – горячим шепотом повторил Деймиен. – Хорошее слово. Очень подходящее.

Пенелопа прикоснулась языком к твердой мышце на руке Деймиена.

– Что мне надо делать?

– Расстегни корсаж. – Он провел пальцами по ее волосам, распуская прическу. – Я хочу на тебя посмотреть.

Пенелопа повиновалась, потянулась за спину и негнущимися пальцами стала расстегивать крючки на задней части лифа.

Деймиен пытался унять нетерпение. Ему следует действовать медленно, ввести ее в мир наслаждения без спешки, не торопясь. Но возбуждение не оставляло ему шансов. Он хотел войти в нее и все. С каждым мгновением это желание становилось все более жгучим.

Деймиен не выдержал, обхватил ее руками, рванул застежку, крючки посыпались на пол. Пенелопа удивленно вскрикнула, но ее взгляд сказал Деймиену, что она испытывает ту же жажду, что и он.

– Сними платье, – хрипло произнес он.

Она послушно уронила с плеч лиф, обнажая руки и корсет, который поддерживал ее груди, затем спустила платье на пол. Показалась нижняя юбка из тонкого батиста. Пенелопа быстро переступила через платье, нагнулась, встряхнула его и аккуратно положила на кресло. Деймиен едва сдержал усмешку, наблюдая за ее практичными действиями.

Пенелопа повернулась к нему лицом, такая хорошенькая в своем неглиже. Нижняя юбка мягко облегала ее ноги, подчеркивая их форму.

Деймиен расстегнул крючки на корсете, отложил его в сторону и поймал ладонями тяжесть ее грудей, коснулся большими пальцами заострившихся и потемневших сосков.

Пенелопа вскрикнула, ее глаза затуманились.