Вкус страсти - Дженнифер Блейк Страница 38

Так проходили дни. Они смеялись, обменивались шутками, кормили друг друга. Маргарита читала ему «Смерть Артура» и другие легенды и рыцарские романы. Она с большой осторожностью меняла ему повязку, давала больше красного мяса, уступая его требованиям, и вместе с Оливером поддерживала его, когда он неуверенно поднимался или спускался по лестнице. Однако Маргарита никогда не могла сказать наверняка, о чем Дэвид думает или чего он хочет.

Одним прекрасным утром, спустя неделю после нападения, когда Астрид отправилась за хлебом, мясом и элем и попросила Оливера помочь ей принести все необходимое, что-то изменилось. Дэвид больше ни минуты не желал оставаться в постели. Он встал и сам побрился, не прибегая к помощи Оливера. Обуваться не захотел, но надел штаны, рубаху и простой камзол из синего бархата. К поясу прицепил обеденный нож — еще один подарок короля Франции Карла VIII, с прекрасной рукоятью из черного дерева, украшенной золотом.

Он стоял возле узкого окна с открытыми, с самого утра ставнями, поставив затянутую в чулок ногу на подоконник, находившийся на высоте обычной скамьи, и положив ладонь на колено. Его задумчивый взгляд был устремлен на тренирующихся во дворе воинов — до окна долетали крики, и проклятия, и приказы. День был пасмурным, серо-стальной свет имел легкий желтоватый оттенок. Слабые солнечные лучи делали резкими черты лица Дэвида, акцентируя запавшие щеки и болезненную бледность кожи. Но даже такое невыгодное освещение не могло скрыть его рвущуюся наружу жизненную силу — силу, которую нельзя уничтожить простым ударом ножа, поскольку она зависела от крепости духа, а не мышц и сухожилий.

— Нет! — запротестовала Маргарита. — Я не думаю, что вы уже готовы участвовать в том, что происходит внизу.

Он грустно улыбнулся.

— Опять читаете мои мысли?

— Это не трудно, когда у вас вид мальчика, которому запретили играть.

— Я не мальчик. — Он снова уставился в окно.

Нет, такое сравнение ему не подходило. Мальчик, каким он когда-то был, исчез навсегда. Она почему-то оплакивала того нежного веселого паренька, хотя и знала: он до конца дней останется жить в ее памяти.

— Я никогда не говорила, что вы мальчик, — заметила она, подходя к нему.

— Не говорили. — Он помолчал. — Полагаю, вы находите забавным, что я сижу здесь взаперти.

— Почему вы так считаете?

Во взгляде, который он бросил на нее, читалась ирония.

— Вы, как правило, практически всегда сидите взаперти, так как дама может приходить и уходить, только когда ей это разрешат.

От его понимания этой простой истины Маргарите стало легко и тепло, но она постаралась, чтобы ее слова прозвучали беспечно:

— Такова женская доля. В юности я считала это жестокой шуткой, но теперь редко об этом задумываюсь.

— По крайней мере, когда все закончится, вам больше не придется спрашивать разрешения у мужчины.

Она посмотрела через окно на серые тучи, собирающиеся над зелеными дальними лугами и синими холмами. В небеса, испуская радостные трели, взмывал жаворонок, и она любовалась его полетом, а ее губы кривились в усмешке.

— Я не думала об этом в таком свете.

— То есть, конечно, если вы не вернетесь в Бресфорд-холл. Там вы сможете общаться со своей сестрой, Изабеллой, но вам придется принять защиту Бресфорда, а следовательно, подчиняться ему.

— Он — прекрасный человек, — тут же заметила она, — и весьма разумный. Теми же качествами обладает супруг Кейт Данбар. Однако я предпочитаю жить независимо.

— Я так и думал.

Она повернулась к нему и окинула его внимательным взглядом: вид у него был мрачный и задумчивый.

— Так вы поэтому заключили сделку с Генрихом?

— Я уверен, он выполнит все условия. Когда придет время, вам нужно будет только попросить его распространить свою защиту на один из полученных вами в наследство от благородного отца замков, чтобы вы могли туда удалиться.

Он прекрасно знал о том, что три сестры унаследовали значительное состояние после смерти отца, погибшего, когда Маргарита была еще младенцем. Ее мать вышла замуж повторно, но прожила только несколько лет. Затем умер ее второй супруг, а вскоре и его единственный наследник. В результате Маргарита и ее сестры унаследовали и это состояние. Теперь у Маргариты был широкий выбор мест, где она могла бы поселиться.

— Я с радостью удалюсь от света.

Он слегка наклонил голову, соглашаясь с ее словами.

— Но справедливый ли это обмен — свобода и одиночество в вашем собственном доме вместо семьи и безопасности у Бресфорда?

— А почему вы считаете, что я буду одинока? — спросила она, постаравшись, чтобы это прозвучало как можно небрежнее.

— Вы собираетесь найти себе мужа? — Он бросил на нее мимолетный взгляд.

— И передать ему все то, что принадлежит мне, чтобы он вел жизнь придворного или спустил все доходы на игры, безделушки и других женщин? Подобная перспектива меня нисколько не прельщает. — Она настороженно покосилась на него. — Астрид предложила мне завести любовника.

— Любовника, — напряженно повторил Дэвид.

— Она имела в виду какого-нибудь воина, который не стал бы претендовать на роль супруга.

— Не будьте глупой! — презрительно произнес он. — Любой мужчина, которого вы пустите в свою постель, начнет думать о том, что еще он может получить.

— Вы так считаете? — В ее тоне сквозил ледяной холод. — Ну да, полагаю, одной только постели будет недостаточно, чтобы его удержать.

— Нет, Маргарита. Постель неминуемо внушит ему мысль о том, что нужно что-то сделать, чтобы навеки закрепить за собой подобную привилегию.

От его тихого голоса у нее в животе возникло странное ощущение, как и от мысли, что мужчине может настолько понравиться обладать ею. Ей стоило больших усилий, чтобы голос не выдал ее волнения.

— Теперь подобное предприятие кажется мне чересчур опасным. Возможно, именно поэтому вы пытаетесь отговорить меня.

— А если и так?

— В таком случае, как я уже говорила, очевидное решение — жениться на мне самому. Тогда вам не придется переживать, что какой-то мужчина захочет получить больше преимуществ, чем я решу ему дать.

— Вы неосмотрительны, — сказал он, покосившись на жаворонка вдалеке. — Очень многие ухватились бы за такое предложение.

— Но вы не такой.

— Вы знаете…

— Я помню, что вы уже отказались стать моим супругом. Но мы не обсуждали вопрос физической любви, целомудренная она или нецеломудренная.

— Маргарита…

— Я уверена, Генриху это понравится, поскольку он явно стремится соединить нас. Возможно, он считает себя прекрасным сватом, ведь он так удачно устроил брак моих сестер.