В плену страстей - Ферн Майклз Страница 38

– Да, Баском, я сделаю, как ты скажешь, – согласилась Лидия, надевая через голову нижнюю юбку и затягивая завязки под грудью.

«Я знаю: должен быть другой Бог, а не тот, которому ты молишься», – подумала Лидия. Перед тем, другим Богом она встала на колени и начала слезно молить его, но не о прощении, а об избавлении от этого сумасшедшего фанатика, который был ее мужем.

* * *

Лотти открыла входную дверь, повернула голову и прислушалась. Шаги трех человек… Ребята возвращаются.

Она тихо закрыла дверь и села в кресло-качалку. Мохнатый рыжий кот устроился у нее на коленях и громко заурчал. Лотти ласково погладила кота грязными руками с обгрызенными ногтями, не отводя невидящих глаз со спящей девушки. Что с ней будет? Лотти сердцем чувствовала, что настанет тот день, когда Рэн выйдет замуж за достойного джентльмена, который будет преданно любить ее до конца жизни.

В дверь постучали – три раза и еще один. Лотти вскочила с кресла, а рыжий кот, сброшенный на пол, недовольно зашипел от столь бесцеремонного обращения.

– Никаких лишних слов, только самое главное, – приказала Лотти парням.

– «Морская Сирена» отчалит в полночь. Корабль не везет никакого груза, только пассажиров в американские колонии. Пуритан. За большие деньги нам удалось купить это платье, – Барт передал Лотти сверток. – Девушка должна проскользнуть на борт незаметно. Если они станут считать по головам, нам придется отвлечь какую-нибудь женщину. Лукас согласился исполнить это маленькое поручение. Так или иначе, но девушка будет на борту, когда корабль отчалит. Сид заложил рубин и получил около двухсот фунтов, приставив нож к горлу ростовщика. Мы правильно поступили, Лотти?

– Очень даже верно, Барт. Я и сама бы лучше не сделала, – подтвердила Лотти, пожимая его руку в знак того, что гордится своими ребятами.

Как заботились о ней эти воры с тех пор, как старуха потеряла зрение! Старина Сид даже мыл ее дважды в год, не обращая внимания на ее дряблое тело. Он намыливал ее, как ребенка, и вытирал, как собственную мать. Эти приятные детали делали терпимой жизнь старой женщины.

– Я накрыла вам завтрак в соседней комнате, – довольно проговорила Лотти. – Ешьте хорошенько, верные друзья. Сейчас я разбужу девочку и подготовлю ее к путешествию.

Лотти погладила спящую девушку по спутанным волосам и провела шершавой рукой по гладкой щечке. Старуха никак не прореагировала, почувствовав на щеке Рэн влагу. Детка плакала во сне – что ж, это бывает.

– Давай, Рэн, пора вставать и готовиться к новому дню. Просыпайся.

Она тихонько потрясла Рэн за плечо и, когда та села, протянула ей сверток. В нескольких словах Лотти объяснила Рэн, что следует делать и куда она отправится, потом ласково потрепала девушку по щеке. Рэн скрылась в отгороженной занавесками части комнаты, чтобы переодеться. Облачившись в черное пуританское платье и заколов волосы под чопорной белой шляпкой, она вернулась и села за стол рядом с Лотти. Рэн быстро проглотила свой завтрак и облизала пальцы, чтобы показать, как ей понравилась еда.

– Слушай меня, детка, – сказала Лотти, извлекая на свет потертый кошелек, – здесь сто фунтов, вот в этом мешочке – драгоценные камни. Спрячь их как следует. Только богу известно, что тебя ожидает в Америке, а эти вещи помогут тебе не умереть с голоду и как-то устроиться. Я бы дала тебе больше, если бы имела, но мне надо присматривать за своими парнями.

Рэн вытаращила глаза.

– Это слишком много, Лотти! Я не могу все взять. Хватит и половины. Я сильная и смогу найти там работу, а деньги нужны тебе самой.

– Не говори ерунды, детка. Мы всегда сможем добыть себе еще. А ты не знаешь, что таит чужая земля; возможно, там не самое подходящее место для женщины, которая ищет работу. Ты должна принять мой подарок и использовать его разумно.

– Мне так не хочется уезжать, Лотти, но оставаться здесь нельзя. Я не хочу подвергать всех вас опасности… Но я никогда не смогу отблагодарить тебя за доброту…

– А мне ничего и не нужно; достаточно знать, что ты благополучно села на корабль. Однако ты можешь сделать мне маленькое одолжение – если, конечно, представится возможность.

– Все, что захочешь! Просто скажи, что я должна сделать, – Рэн приготовилась слушать.

– Сид сказал, что на корабле голландца поплывет человек по имени Обри Фаррингтон. В наших местах он известен как хитрейший картежный шулер. За день или два до прибытия в порт назначения разыщи его и сыграй с ним в карты. Используй все трюки, каким я тебя учила. Вытяни из этого «почтенного» джентльмена все до последнего пенни. А когда обчистишь его до нитки, скажи, что выиграла у него Лотти. Он поймет. Сделаешь это для меня?

Рэн кивнула, и лицо ее осветила озорная улыбка.

– Говоришь, каждый трюк, Лотти?

– Каждый, – настойчиво повторила Лотти. – Сид подслушал его разговор с молодым ван дер Рисом. Вот откуда я узнала, что он тоже будет на этом корабле. Ты за меня сведешь с ним старые счеты. Один-единственный раз в жизни меня ободрали как липку, я до сих пор не могу смириться с этим и хочу сравнять счет.

– Не волнуйся, Лотти, я все сделаю. А когда прибуду в Америку, сразу пошлю тебе письмо с выигрышем или передам его с первым кораблем, направляющимся в Англию.

– Не стоит, детка. Оставь все себе. Я просто хочу, чтобы он знал: я ничего не забыла и выигранные у него деньги мне не нужны. Но я желаю увидеть его побежденным. Играя с ним, используй эту колоду, – Лотти порылась в одном из карманов своего потрепанного платья. – Что бы ты ни делала, не теряй их! Помнишь пометки на картах, а? Работа Сида! Недаром он был лучшим фальшивомонетчиком во всей Англии, его твердой руке не было равных! Взгляни на перья на хвостах павлинов – и отчетливо увидишь пометки.

– Я помню их, Лотти. Даю слово, что выполню твою просьбу.

В комнату вошли трое мужчин и улыбнулись Рэн.

– Мы с Лукасом будем на пристани, а Сид вернется за Рэн, когда подойдет время, – спокойно сообщил Барт.

Лотти кивнула, и воры исчезли за дверью; рыжий кот последовал за ними.

* * *

Обри Фаррингтон остановился у иллюминатора в каюте Калеба, чтобы украдкой проследить, как Малькольм Уэзерли проникнет на судно. Поскольку ван дер Рис был человеком наблюдательным, Обри решил отвлечь его внимание содержательной беседой.

– Ладно, Кэл, я вижу, что шуточки закончились, и мне ничего не остается делать, как выложить тебе все начистоту, – затараторил Фаррингтон. – Все очень просто. Когда ты уехал, а картежная лихорадка прошла, я оказался совсем без денег, поэтому вынужден был согласиться… свести одного моего приятеля с… одной знакомой леди. А потом он…

– Стащил королевское ожерелье, – закончил за него Калеб. – Я заподозрил, что ты замешан в этом деле, как только услышал новость. Единственное, что меня удивляет, так это то, что тебя до сих пор не поймали, – лицо Калеба стало напряженным и мрачным, но в глазах прыгали озорные искорки. – И сколько на черном рынке, Обри?