Убежденный холостяк - Данелла Хармон Страница 38

— Не сказала.

— Тогда у нас нет другого выхода, как пригласить ее, — уныло заключила Нерисса. — Естественно, мне этого не хочется, но…

— Но если ты намерена выйти за ее сына, тебе стоит сохранять с ней добрые отношения, — закончил Люсьен.

Мужчины спешились, передали лошадей конюхам и помогли дамам выйти из кареты. Все вместе они прошли через высокие кованые ворота. Джульет намеренно игнорировала леди Брукхэмптон, Эми держалась с подчеркнутой любезностью, а Нерисса с грустью думала о том, что утро будет очень скучным.

Харрис, дворецкий, встретил их в мраморном холле, низко поклонился сначала герцогу, потом остальным. Он держался скованно, явно испытывал неловкость и казался встревоженным.

— Ваше сиятельство, — тихо проговорил он, — позвольте побеседовать с вами наедине.

— Ради Бога, Харрис. Пройдем в библиотеку.

Они ушли. В холле появились лакеи. Молчаливые, напряженные, они забрали у дам плащи, а у Чарльза и Гарета — пальто и шляпы. Братья переглянулись. Женщины нахмурились. Только леди Брукхэмптон трещала без умолку, как сорока, и, казалось, не замечала ничего вокруг.

— Леди Нерисса, вы должны обязательно прийти ко мне завтра на чай, — тараторила она, намеренно игнорируя Джульет и Эми. Она презирала обеих: одну — за то, что та утащила Гарета прямо из-под носа у ее дочери Кэтрин, другую — за то, что та похитила Чарльза. — Мне нужно многое понять и осмыслить. Все только и говорят Франции. Какой ужас, не исключено, что мы скоро окажемся перед новой войной — спасибо этим мерзким американским колонистам. Я слышала, они направили своего эмиссара, господина Франклина, в Париж за помощью! Боже, спаси нас, если «лягушатники» решат развязать новую войну ради американских предателей, этих жестоких бунтовщиков…

— Прошу прощения. — Гарет взял Джульет под руку и тем самым помешал ей ответить на столь явное оскорбление. Чарльз сделал то же самое с Эми, и обе пары неторопливо пошли прочь, оставив Нериссу наедине с леди Брукхэмптон.

— А что с ними такое? — изобразив непонимание, спросила леди Брукхэмптон.

Нерисса уже открыла рот, чтобы дать отпор старой ведьме, но тут увидела Люсьена. В отличие от дворецкого герцог не был ни встревожен, ни напряжен. Он выглядел так, как всегда, когда стремился к какой-то цели.

— Что вы стоите в холле? — любезно осведомился он, приближаясь к дамам. — Давайте пройдем в гостиную. Скоро подадут чай. — Он снял перчатки и отдал их лакею. — Между прочим, Нерисса, Харрис сказал мне, что вчера вечером принесли посылку. — Он подмигнул сестре. — Подозреваю, она от умирающего от любви молодого повесы. Харрис положил ее на твою кровать.

Нерисса покраснела, на мгновение ее охватила радость, которая тут же сменилась паникой. Тот, кто прислал посылку, знал, что она едет в Лондон. А единственным человеком, который знал об этом, был Перри. Ого! Девушку так и подмывало побежать в свою комнату… А вдруг посылка не от Перри? И как же она объяснит этот факт женщине, которая, очевидно, скоро станет ей свекровью?

— Ты не хочешь распаковать ее? — с усмешкой осведомился Люсьен. — Уверен, ты умираешь об любопытства. Кстати, почему бы тебе не пригласить с собой леди Брук-хэмптон?

Взгляд Люсьена ясно говорил: «И держи ее подальше от Джульет и Эми как можно дольше».

Некоторые черты в характере брата не переставали поражать Нериссу. Видя, как Люсьен старается не только спасти ситуацию, но и уберечь чувства невесток, она почти простила его за то, что он манипулировал жизнями других людей.

— Конечно, — ответила она, пряча свое замешательство. Ей совсем не хотелось разворачивать посылку в присутствии матери Перри. — Леди Брукхэмптон, прошу вас, пойдемте со мной наверх.

Нерисса знала, что старая ведьма не откажется. И та, естественно, согласилась. Нерисса обречено пошла к лестнице.

Что-то разбудило ее.

Челси еще несколько секунд дремала, наслаждаясь уютом и теплом, но вдруг резко открыла глаза, когда поняла, что греет ее не собака, а мужчина, под боком у которого она свернулась клубочком. Вернее, не просто свернулась, а даже прижалась к нему, положив голову на его руку и уткнувшись носом ему в грудь. Эндрю спал на спине и дышал глубоко и ровно.

Челси приподняла голову и посмотрела в окно. Снаружи все еще шел дождь, и она не смогла определить, который час. В комнате было холодно. Причем настолько, что ей стало страшно вылезать из-под одеяла. А мысль о том, что нужно уехать до того, как обнаружится ее присутствие, вообще привела в ужас.

И все же уезжать надо. И поскорее. Однако у нее не было желания покидать свое уютное гнездышко. До чего же удивительно! Ей следовало бы бежать от его кровати, как зайцу от гончей. А вместо этого она пытается вспомнить, когда в последний раз просыпалась в таком хорошем настроении. Если бы вчера кто-нибудь сказал ей, что с мужчиной спать гораздо приятнее, чем с собакой, она бы не поверила. А выясняется, что это правда. С мужчиной спать действительно приятнее.

Снизу уже доносился шум, в комнату проник соблазнительный аромат тостов. У Челси заурчало в желудке. Шум внизу стремительно нарастал, и вскоре стало казаться, что там огромный мастиф противостоит браконьеру. Однако Эндрю никак не реагировал на этот шум, он даже не шевельнулся, а веки с длинными ресницами не дрогнули и ритм дыхания не изменился.

Челси легла так, чтобы видеть его лицо. Сейчас она могла разглядывать Эндрю без помех. Ей нравился его нос. Прямой, ровный, он придавал его профилю благородство. Ей нравилось, как волосы, густые и волнистые, блестящей массой рассыпались по подушке, а также форма рта, не очень широкого, но очень чувственного. Четко очерченные губы слегка приоткрылись, и Челси представила, как приятно их целовать.

Господи, да все в нем просто замечательно! Ну, почти все. Кроме непредсказуемых смен настроения. Но лежа рядом с ним в кровати, легко забыть об этом недостатке. И, вспоминая, как они держались за руки и делились своими тайными мечтами, легко вообразить его таким, каким она хотела бы видеть его всегда. За свою жизнь Челси встречала немало мужчин. Одни из них были красавцами с пустой душой. Другие отличались умом и остроумием, но обладали отталкивающей внешностью. А вот лорд Эндрю… Создается впечатление, что он соединил в себе все возможные достоинства. Он и красив, и умен, у него богатое воображение и безграничные творческие возможности, он добр и отважен и наделен чувством юмора. А еще он очень раним.

Да, она знала, что вчера, когда Эндрю прогонял ее из комнаты, он чувствовал себя беззащитным. Тогда почему же он был так настойчив? Люди часто болеют. Стоит ли стыдиться того, что ты простудился и у тебя поднялась температура?

Эндрю во сне нахмурился, его дыхание участилось, глаза под веками задвигались. Не удержавшись, Челси нежно погладила его по лбу. В следующее мгновение он открыл глаза.

«Боже, как же мне хочется поцеловать его!»

— Доброе утро, — с улыбкой прошептала она. Поморгав, Эндрю протер глаза. Он выглядел расслабленным и чрезвычайно соблазнительным.