Взрослые сказки (сборник) - Олег Бажанов Страница 38

Взглянув на Еву, Алексей не без сожаления поднялся из-за стола. Лёля Сержантова повисла у него на плече.

На такси они доехали до гостиницы. Алексею пришлось чуть ли не на руках занести в номер бесчувственную столичную начальницу. Но как только он переступил порог её номера, взгляд Лёли прояснился, глаза открылись, она втолкнула Алексея в комнату и закрыла дверь на ключ.

– А это зачем? – спросил Алексей, хотя уже догадался, что будет дальше.

– Раздевайся! – приказала Сержантова.

– Обязательно? – Алексей не пошевелился.

– А ты думал, почему я тебя назначила директором? За какие такие твои заслуги? Понравился ты мне. Понял? А теперь будешь отрабатывать должность и свою высокую зарплату. Возражения не принимаются. – Рыжая Лёля стала стаскивать с себя платье.

– Спокойной ночи! – сказал Алексей и направился к двери мимо раздевающейся Лёли. – Ключ дайте.

– Сюда иди! – Это было сказано властно и с вызовом.

– Лёля Юрьевна, – спокойно произнёс Алексей не оборачиваясь, – я вам очень благодарен за всё, но ключик дайте. Иначе я сломаю дверь.

– Не глупи! – Она в одном нижнем белье подошла сзади, притянула его к себе и прошептала в самое ухо: – Вот ключ. Но, если уйдёшь, очень пожалеешь.

– Уже жалею! – Он взял из её руки ключ и открыл дверь. Затем посмотрел в пылающие злостью глаза начальницы: – Лучше мы завтра обо всём договорим.

– Пиши заявление по собственному желанию! – Это было брошено в его удаляющуюся спину.

Жирков не учёл две вещи: женщина – существо не очень мирное, а в мести и в любви женщина вообще варвар больший, чем мужчина.

На следующий день по причине воскресения и дождя со снегом Эдик Нахлобучкин сидел дома в плохом настроении и строил планы, как отомстить этой стерве Еве. Он зализывал раны. Больше моральные, чем физические. Хотя промежность ощутимо болела.

Звонок по мобильному телефону оторвал его от сладких грёз, в которых его папа забирал Еву в милицию, а в камере её, связанную, жестоко насиловал Эдик Нахлобучкин.

– Эдуард? – произнесла трубка женским голосом.

– Да? – осторожно ответил он.

– Это Лёля Юрьевна Сержантова.

– А-а! Здрасьте, Лёля Юрьевна! – Эдик изобразил в голосе радость, потому что знал, что начальству нужно угождать.

– У тебя «мерседес» на ходу?

– На ходу, Лёля Юрьевна.

– Приезжай на работу. Разговор есть. Жду через час. – Она отключила свой телефон.

«Голос ласковый», – подумал он.

Предчувствия его не обманули. Столичная начальница встретила Эдика приветливо и, сидя за столиком в кафе, предложила разделить с ней компанию.

– Как ты смотришь на то, чтобы возглавить это заведение? – неожиданно спросила она.

– Я?.. – чуть не поперхнулся кофе Эдик.

– Да. Ты.

– Почему я?

– Потому что у тебя представительный вид, ты из хорошей семьи, отец занимает высокую должность. В институте учишься. Машина у тебя престижная.

– А как же директор? – Эдик был польщён, но боялся.

– Кто? Жирков? – Рыжая Лёля скривилась в болезненной усмешке, не сумев побороть эмоции. – Мы его переводим. Так согласен?

– Я согласен! – поспешил заверить Эдик – Мокрый Гусь, опасаясь, что столичная начальница передумает.

– Пиши заявление! – приказала она.

Потом Сержантова заставила Эдуарда везти её в ресторан. Там она пила без меры, смачно шутила, щипала Эдика за все места, обзывая жиртрестом, и часто выходила на улицу курить. Эдуард сидел на стуле как пригвождённый инквизицией еретик, потому что не знал, как себя вести в такой ситуации. Шутки и выходки пьяной женщины пугали, а пить он не мог, так как был за рулём, и не потакать капризам тридцатипятилетней начальницы он тоже не мог – очень хотелось стать директором, потому что давно уяснил, что иметь кабинет и секретаршу – это действительно круто!

После перекура возвратилась пьяная Лёля. И вновь принялась за Эдуарда:

– У моей бабушки был кот по кличке Эдвард. Правда, сдох позже бабушки, тварь вредная. Это я про кота. Похож на тебя – такой же толстый. Я буду называть тебя Эдвардом. А то как-то мелко для директора: Эдик, педик… Ты не против?

– Ладно, – пожал плечами Эдик.

– Тогда наливай!..

– А вы классная, когда выпьете! – Он решил сделать осторожный комплимент.

– И ты классный, когда я выпью…

Эдуард Нахлобучкин, наречённый Эдвардом, лежал и смотрел в белый потолок гостиничного номера. Удивительно, сейчас в нём открылись способности к логическому мышлению. Он размышлял о своей несчастной жизни. «Ну почему, – думал он, – для того, чтобы чего-нибудь достичь, нужно чем-то жертвовать?» Эдуард покосился направо. Рядом на подушке лежало с закрытыми глазами рыжее веснушчатое лицо. От лица несло тяжёлым перегаром. «Стоит ли должность директора развлекательного центра таких мучений и унижений? Стоит ли она того, чтобы, просыпаясь, пугаться по утрам?» Но мысль эта вышла какой-то обречённой и тусклой, как и перспектива всей его дальнейшей жизни.

– Ты куда? – поинтересовался Алексей, выходя из директорского кабинета и закрывая его на ключ.

– Я тоже ухожу, – сказала Ева, собирая в сумку свои вещи из стола в приёмной.

– Но тебя никто не увольняет.

– Ты считаешь, что я смогу работать с этим бараном Нахлобучкиным?

Ева посмотрела на Алексея так, что его следующий вопрос вырвался сам собой:

– Ты со мной?

– Если не прогонишь…

Из торгового центра они вышли на улицу взявшись за руки.

– Знаешь, – сказал он ей, – ты очень похожа на мою мать: такая же красивая и решительная!

О том, что нет никого краше мамы, знают все маленькие мальчики. Большие мальчики об этом тоже догадываются, но предпочитают молчать, лишь стараются поселиться поближе к родительскому дому. А так как, начиная с определённого возраста, быть маменькиным сынком считается неприличным, мужчина ищет спутницу жизни почти такую же классную, как и его мать. Психологи говорят, что у мужчин срабатывает рефлекс и они западают, в первую очередь, на женщин с чертами лица, напоминающими маму. А если избранница к тому же готовит так же неплохо, как мама, счастью мужскому не бывает предела…

2012

Было это перед самой Германской войной. Под вечер возвращался молодой холостой казак по имени Илья домой с ярмарки. В дороге стала одолевать его тяжкая дрёма. Боролся с ней казак, да дрёма сильней оказалась. Конь его вороной по кличке Бандит путь до самой хаты знал, и решил казак, что может чуточку подремать, и отпустил вожжи. Бандит не спеша топал в стону родного хутора по петляющей по степным равнинам дороге, а бравый казак Илья отдыхал после удачно проведённого дня.