Принц похищает невесту - Кристина Додд Страница 39

Дома не походили на те дома, которые она видела в других деревнях Шотландии. Они были скромными, но крыши чуть наклонены относительно конькового прогона. Окна более широкие и низкие. Серебряные кресты закреплены над входными дверями – кресты, которые она узнавала, точно такие же, как тот, который она носила на шее.

Понимание обрушилось па Сорчу, словно удар кувалды. Это была деревня Бомонтани, перенесенная в глушь Шотландии!

– Я узнаю это место, – сказала она.

– Ты здесь бывала? – вскинул бровь Арну.

– Нет. Да. – Она сама не знала, что говорит. – Эта деревня напомнила мне мою родину.

– Вот это совпадение! Я слышал, здесь хороший постоялый двор. Если мы здесь остановимся, ты сможешь привести себя в порядок перед приездом в Эдинбург.

– Именно это побудило тебя остановиться на постоялом дворе?

Она бросила на него кокетливый взгляд.

– Да.

– Да?

Сорча вздохнула. Почему Арну так упрям? Почему отказывается от близости с ней? Прошлую ночь они провели в сенном сарае, и он хотел ее. Когда он обнял ее, чтобы согреть, Сорча почувствовала, как его член упирается ей в спину.

И все же…

– Привести себя в порядок – это чудесная мысль.

Принять настоящую ванну в настоящей лохани казалось настоящим блаженством. Не таким, как спать обнаженной в объятиях Арну, но она больше не станет об этом говорить. По крайней мере сейчас. Неожиданная атака будет гораздо эффективнее. Она вымоется и наденет ночную сорочку, которую ей подарили девицы в заведении мадам. И тогда Арну перед ней не устоит.

Они свернули на улочку, которая вела к главной площади. Здесь здания были более высокими, а над дверьми висели вывески: пивная «Рыжая скала», мясная лавка «Ледяная вершина», постоялый двор «Серебряный ключ». Мужчин и женщин где-то около дюжины собралось у колодца в центре площади. На женщинах были маленькие вышитые шапочки и белые фартуки. На мужчинах – черные штаны с красными подтяжками. Сорча сразу заподозрила, что это изгнанники. Ее подозрения подтвердились, когда она рассмотрела колодец: у него была островерхая крышка на столбиках, выкрашенных голубой краской.

– Ты только посмотри! – сказала она Арну, указывая на центр площади.

– Колодец, – невозмутимо отозвался Арну.

– Это не просто колодец! Острый верх крыши отгоняет зло, которое может опуститься сверху. А голубой цвет благословляет воду и отводит дурной глаз. Это – традиции Бомонтани и Ришарта. – Возможность снова увидеть все это утоляла тоску, которую она скрывала.

– Значит, у Бомонтани и Ришарта одинаковые традиции.

Арну говорил так, словно знал ответ.

– У них общая граница. Общие традиции. Общий язык. У них одна церковь. И они спорят обо всем. – Сорча широко улыбнулась, потому что самой давней традицией было то, что жители Бомонтани осуждают жителей Ришарта, а жители Ришарта порицают жителей Бомонтани. – Как думаешь, они иностранцы?

– Иностранцы? – Ренье с притворным недоумением посмотрел на нее. – Ты считаешь, они не из Шотландии?

– Ладно. Я сама узнаю.

Она направила коня к собравшимся у колодца. Одна из женщин, уже немолодая, сидела на скамейке у колодца. Деревенский священник в традиционной черной сутане и трое полных мужчин стояли, пробуя вино. Пять молодых женщин – Сорча решила, что это сестры, – встали в кружок, наблюдая за Сорчей и пересмеиваясь, словно находили ее крайне забавной. Одна, беременная, поглаживала живот. Две женщины лет сорока с небольшим спорили о том, кому первой взять ведро.

Когда Сорча въехала на площадь, все замолчали и настороженно уставились на нее. Она широко улыбнулась: у всех были острые носы, высокие скулы, кремово-смуглая кожа, глаза – разных цветов. Сорча никогда не встречалась с этими людьми, но она их знала. Они были частью самого красивого народа в мире. Сорча не удержалась и спросила:

– Вы из Бомонтани?

Они попятились, несколько встревоженные. Ренье не стал вмешиваться, лишь ухмыльнулся. Сорче здесь ничто не угрожало. Жители деревни – люди осторожные, к тому же очень скоро узнают, кто она. И тогда они поймут, как им повезло. Однако Сорча покорит их своим бьющим через край жизнелюбием еще до того, как они узнают ее имя. Ренье в этом не сомневался.

– Я из Бомонтани! – крикнула она. – Вы бежали от мятежников?

– Некоторые из нас из Бомонтани, другие – из Ришарта.

Востроглазая, тонкогубая, костлявая женщина – спорившая с другой женщиной из-за ведра – подошла ближе к Сорче:

– Как ты докажешь, что ты родом из Бомонтани?

Сорча перешла на язык их общей родины и сказала:

– Пусть я далеко от дома, но у очага моих соотечественников мне всегда рады.

Услышав знакомую пословицу, которую Сорча произнесла так напевно и легко, женщина прижала ладонь к груди.

По небольшой толпе пробежал тихий шепот.

– Добро пожаловать, добро пожаловать! – Женщина заулыбалась. – Простите мне мое недоверие. К нам из дома никто не приезжал с тех пор, как мы здесь поселились. Нам пришлось бежать из родных стран, и мы осели здесь, в Новой Проспере, ища безопасности. Безопасность не всегда так легко дается: некоторые люди в Шотландии недовольны вторжением чужаков, а другие боятся тех, кто говорит на незнакомом языке.

Полный джентльмен пробился сквозь толпу и встал рядом с говорившей дамой.

– Я – господин Монтаро, хозяин постоялого двора. А это – моя жена, Тулия. Заходите, выпейте вина. Отдохнете, поедите и расскажете нам, что вам известно о Ришарте.

– И о Бомонтани, – добавила Тулия.

– Я ничего не знаю. Уже десять лет я живу на чужбине, но сейчас возвращаюсь домой!

Говоря об этом, Сорча буквально светилась от радости.

– А он?

Господин Монтаро указал на Ренье.

– Он из Нормандии, – ответила Сорча. Тулия пристально на него посмотрела:

– Он похож на бомонтаньяра.

– Нет, он из Ришарта, – сурово поправил ее господин Монтаро. – Не все красивые молодые люди родом из Бомонтани.

– Если они оттуда – значит, им не повезло! – парировала Тулия.

Одна из пяти молодых девиц постаралась поймать взгляд Ренье. Ей было не больше двадцати, она была хорошенькая и кокетливая. Она указала сначала на хозяина постоялого двора, потом на его жену и выразительно закатила глаза. Ренье сразу же понял, что супруги постоянно спорят, как это свойственно всем бомонтаньярам и ришартианцам. А когда в переднем ряду оказались еще три молодые девицы, имевшие сходство с господином Монтаро и Тулией, он решил, что эта чета занимается любовью с не меньшим жаром.

Сорча спокойно улыбнулась: