Мелодия души - Мэри Бэлоу Страница 39

Была и другая причина, побуждавшая его ехать в Лондон. Как-то его вместе с другими ближайшими соседями навестила леди Верни. Эта пожилая дама рассказала о сыне и дочери, проводивших сезон в Лондоне. Их звали Генри и Барбара. Эшли пугала встреча с сэром Генри Верни, любовником Элис, которая, судя по всему, любила его фанатически. Верни, как полагал Эшли, исковеркал ей жизнь.

Если бы Элис не любила Верни и если бы он по какой-то причине не бросил ее, то она, возможно, не дошла бы до такой крайней ненависти к самой себе. А она вела себя так, будто ненавидела себя. Эшли был в этом уверен. Она нередко вызывала и у него чувство ненависти, но он испытывал к ней и жалость.

Ему не хотелось встречаться с Верни, но, как он теперь понимал, его заставило приехать сюда именно желание разобраться в том, что произошло в Пенсхерсте пять лет назад и повлекло последующие события. Он хотел обрести душевный покой, хотя понимал, что это недостижимо: ему не удавалось преодолеть чувство собственной вины.

Его управляющий весьма умело вел дела поместья. Экономка и дворецкий превосходно справлялись со своими обязанностями. Соседи с пониманием отнесутся к тому, что он отложит обещанные ответные визиты. У него не было никаких причин для отказа присутствовать на брачной церемонии Тео.

К тому же если он поедет, то на некоторое время освободится от гнетущего воздействия этого дома. Он сможет навестить Верни. И увидит Эмми.

Эшли закрыл глаза, представив, как она сидит, скрестив ноги, на мокрой траве в Боудене, в промокшем платье, которое облепило ее фигуру, босая, с влажными распущенными волосами. Она сосредоточенно хмурит брови и прикасается кончиками пальцев к его горлу. Он слышал ее низкий, странно привлекательный голос, произносящий «д-а-а».

Он увидит Эмми, если поедет.., когда поедет в Лондон.

Нечего раздумывать. Не может же он не присутствовать на бракосочетании.

* * *

К счастью, ночь была теплой. Эмми надеялась на это всю прошлую неделю, когда было облачно и холодно. Но сегодня погода была превосходной. Переезжая на лодке на другой берег Темзы, они могли любоваться лунной дорожкой на поверхности реки и звездами, отражающимися в ее водах.

Когда они подъехали к берегу, виконт Бердетт взял за руку Эмили, лорд Куинн помог выйти тете Марджори, а граф Уэймс – Дорис. Несколько минут спустя они стояли у входа в Воксхолл-Гарденз <Увеселительный сад в Лондоне (существовал с 1661 по 1859 г.).> и Эмили оглядывалась вокруг.

Справа от них тянулась, теряясь вдали, колоннада под готической крышей, увешанной золотистыми и красными фонариками. Прямо перед ними живописно располагались деревья и кустарники, среди которых были проложены многочисленные тенистые дорожки. Среди деревьев на центральной широкой аллее Эмили увидела ярко освещенную ротонду, где играли оркестры, выступали знаменитые певцы и можно было потанцевать. Посетители побогаче сидели за столиками в отдельных ложах, пили, закусывали и смотрели представление. Виконт Бердетт заранее заказал ложу на нынешний вечер.

– Леди Эмили, – спросил он, прикоснувшись пальцами к ее руке, опиравшейся на его локоть, – вам здесь нравится?

Еще бы! Трудно поверить, что это всего лишь парк с деревьями, травой и небом над головой. Интересно, как он выглядит, когда гаснут все эти фонарики и здесь становится темно и безлюдно? Но Эмми прогнала эту мысль.

Она весело улыбнулась человеку, который был самым постоянным кавалером из многочисленной толпы поклонников, следовавшей за ней, куда бы она ни пошла. Она и сама не понимала, чем заслужила такое внимание. Возможно, им никогда не приходилось ухаживать за женщиной, которая лишь улыбалась и кивала в ответ на самые неуклюжие комплименты или скучный разговор.

Однако лорд Куинн считал, будто их привлекает то, что она самая красивая молодая леди в Лондоне, а может быть, и во всей Англии. Эмили лишь смеялась. Тетя Марджори полагала, будто все дело в том, что Эмили искрится радостью и каждая улыбка лишь увеличивает ее красоту. Ее слова тоже забавляли Эмили.

Беспечное чувство свободы и веселости, охватившее Эмили в ту минуту, когда тетя Марджори сделала ей в саду в Боудене свое неожиданное предложение, не оставляло ее до сих пор. Она сказала себе, что до сих пор не жила, зато теперь счастлива. Она знала, что уже никогда не откажется ни от ощущения свободы, ни от этого счастья. Она немного испугалась за себя, узнав, что тетя Марджори и лорд Куинн намерены пожениться. Но оба заверили ее, что останутся в Лондоне до конца сезона, а потом, возможно, отправятся путешествовать и возьмут ее с собой. «Любой леди недостаточно компании одного лишь мужчины», – сказал лорд Куинн. «Джентльменам тоже иногда нужно побыть в одиночестве, как и леди, – сказала тетя Марджори. – Хотя в отличие от леди они более свободны и имеют такую возможность. А леди нужна компаньонка». Вот Эмили и составит ей компанию.

Через несколько минут после прибытия они уже сидели в ложе ротонды. Виконт объяснил, что они успели как раз вовремя – сейчас начнется балет. До начала представления в их ложу наведывались джентльмены, желающие засвидетельствовать Эмили свое почтение и попытаться угадать, какой тайный смысл она вложила сегодня в форму и месторасположение черной мушки, украшавшей ее щеку.

Разумеется, никакого особого смысла в мушках не было, но ей было забавно наблюдать, как они изобретательны в своих домыслах и как веселятся. Она смеялась вместе с ними, но иногда переставала их слушать и оглядывалась вокруг. Она понимала, что ни один из них не интересовался ею как личностью. Никто из них не знал ее и даже не понимал этого. Но ей это было безразлично.

Она рассмеялась в ответ на чей-то комплимент. В это мгновение кто-то подошел к их компании. Еще до того, как она посмотрела в ту сторону, у нее замерло сердце.

Конечно, она знала, что Эшли должен приехать в Лондон, но не догадывалась, что он уже здесь, хотя ей следовало бы быть наготове.

К счастью, она успела надежно укрыться под маской, с которой свыклась с тех пор, как приехала в Лондон. Она повернулась к нему с лучезарной улыбкой.

В отличие от других мужчин он был без парика и волосы его не были напудрены. Уложенные правильными рядами крутых буклей на висках, они были аккуратно стянуты на затылке черным шелком. Его красивое лицо все еще выглядело слишком худым. Остальные джентльмены щеголяли шелками и атласами пастельных тонов, а он был в темно-синем бархатном костюме.

С тех пор как он уехал, не минуло и месяца. А казалось, что прошла целая вечность. Трудно было поверить, что события в Боудене случились на самом деле. Ей казалось, что они произошли с совершенно другим человеком, а не с ней.

– Привет, Эмми, – сказал он, окинув ее нежным взглядом, но не улыбнувшись.

Прикрывшись веером, она взглянула на него сверкающими глазами.

Он приветствовал свою сестру и всех, кто присутствовал в ложе, и когда его пригласили войти, уселся между тетей Марджори и лордом Куинном.