Лестница на небеса - Светлана Полякова Страница 39

— Дмитрий Сергеевич, — умоляюще сложив на груди руки, заговорила Таня. — На сцене-то легче… Там ничего не видишь, а тут Вера Ивановна глазами ест.

— Не реагируй, — усмехнулся он. — В зале, между прочим, будет сидеть человек двадцать Вер Ивановен. И прибавь еще критиков… Так что, милая, если ты не избавишься от своих страхов и ужасов, тебе трудно будет…

— Да я все одно не поступлю…

— Равно, — механически поправил ее Дмитрий Сергеевич. — Говори правильно… И не надо предсказывать заранее — все равно ошибешься…

— Вам хорошо говорить…

— Я, конечно, в жизни не был абитуриентом, — рассмеялся он. — Я родился прямо режиссером. Ты талантлива. Не говорю, что звезда из тебя получится, но актриса получится хорошая…

Он достал сигареты.

— Ладно, времени в обрез… Думаю, что я тебя все-таки услышу. Как и… — На секунду он умолк, продолжая смотреть на Мышку. — Как и вас, — мягко улыбнулся он ей. — Вы ведь тоже боитесь? Я угадал?

И, не дожидаясь ответа, спустился, по лестнице, оставив девушек одних.

— Уф, — выдохнула Таня. — Я при нем курить боюсь… Вроде ничего не скажет, а только все еще жив ужас школьницы… Пошли.

* * *

Когда они проходили мимо Иранцевой с компанией, те громко расхохотались. Мышка по привычке приняла это на свой счет и выпрямила спину.

— Это они не над тобой, — угадала ее мысли Таня. — Они меня ненавидят… За то, что Дмитрий меня выделил. Тут как бы два враждующих клана. Верины и Митины. Только Верины-то больше шансов имеют. Она народная, а они все — блатные… А Митя у нас — молодой режиссер с идеями. И никакой у него нет поддержки…

Она свернула за угол, увлекая Мышку за собой. На лавке сидел мальчик небольшого роста — Мышка, только подойдя ближе, поняла, что она его видела там, на консультации.

— Вовка, ты чего не вышел до сих пор?

— Гении должны появляться к занавесу, — сказал он. — Сейчас же пускай пройдет середняк…

— Иранцева, что ли, гений? — презрительно фыркнула Таня.

— Иранцева к ним себя причисляет, — невозмутимо усмехнулся парень.

Он подвинулся, чтобы девочки могли сесть рядом с ним.

— У тебя лицо классное, — сказал он, глядя на Мышку. — Такие лица не забываются…

Она снова покраснела. Чего они все к ней пристали с этим лицом?

— Ты поступаешь?

— Не знаю, — призналась Мышка. — Наверное, нет… Я домой собиралась уйти…

— Ты что? — округлила глаза Таня. — Вовка, на нее Дмитрий закинулся, глаз не сводит, а она…

— Зря вы так, мадемуазель, — улыбнулся Вовка. — Останьтесь, право… Сейчас самое интересное начнется. На вашем месте я бы ни за что не пропустил это действо…

— Но я уже не хочу ничего читать, — сказала Мышка.

— А вы так просто посидите… Нет, правда. Тебя как зовут?

— Аня.

— Ты просто послушай. Меня, например. Останешься?

Она кивнула. Мальчишка был трогательный. Она вообще ощущала себя сейчас странно — как будто тот мир, со школой, и даже с Кингом, отдалился от нее. Эти ребята были ее ровесниками, и в то же время — вот ведь удивительно! — они были такими же, как она. Мышка испытывала, общаясь с ними, странную легкость.

— Ладно, — улыбнулась она. — Только ради вас с Таней… Но я буду молчать.

— Молчите, — согласился Володя. — У вас, мадемуазель, даже молчание получается прекрасно. Вы-ра-зи-тель-но…

Он взглянул на часы и подскочил.

— Ну-с, дамы, мы опаздываем… Сейчас даже Дмитрий на нас посмотрит косо, чего уж о Веруне говорить. Давайте быстрее шевелить нижними конечностями…

* * *

Конечно, они опоздали.

— Вот черт, — пробормотала Таня, заглядывая в дверную щелку. — Придется подождать, пока он кончит…

Молодой человек с бледными ланитами и горящим взором читал Апухтина.

Мышка слушала его и снова думала, что это так глупо, она совершенно зря сюда пришла… Ведь она же решила, что читать не будет, и тем не менее покорно пошла с Таней и Володей. «У меня вообще нет собственной воли», — грустно вздохнула она. Теперь она попала в глупое положение, и снова все станут буравить ее взглядами.

Наконец Таня сообщила:

— Все. Быстрыми шагами, давайте…

Они постарались прошмыгнуть внутрь незаметно, и, конечно, у них ничего не вышло.

— Аристархова, — услышала Мышка голос гранд-дамы и невольно втянула голову в плечи, хотя обращались не к ней.

— Да, Вера Ивановна, — остановилась Таня.

— Я думала, что ты знаешь правила…

Голос вполне соответствовал внешности — низкий, грудной и властный, он невольно подчинял себе. Мышка мгновенно распрямилась — всегда, когда у кого-то появлялось желание подчинить ее, в душе рождалось чувство протеста, и Мышке хотелось сделать что-то назло, против…

— Мы больше не будем, Вера Ивановна, — сказала Таня, ничуть не смутившись. — Мы время потеряли…

Она совершенно спокойно прошла к своему месту, и Мышка проследовала за ней.

Они сели, и Таня, воспользовавшись моментом, когда Вера Ивановна отвернулась, быстро скорчила рожу.

— Иранцева, — трагическим шепотом сообщила она Мышке. — Надо было еще минут двадцать курить… Готовься, сейчас ты услышишь полный косноязычный кошмар…

На ее лице появилось скептическое выражение, но Мышка ничего криминального в чтении Иранцевой не обнаружила. Нормально, подумала она. Ничем не хуже других… В принципе, человек не виноват, если его лицо сливается с остальными… Она скоро забыла об Иранцевой. Погрузившись в себя, вспомнила Кинга и вдруг так остро захотела уйти отсюда… Оказаться в привычном мире, рядом с ним…

Кто-то дернул ее за руку. Она встрепенулась, подняла глаза.

Ее взгляд встретился с глазами Дмитрия Сергеевича.

— А вы? — снова спросил он ее.

— Я? Я…

Мышка уже хотела сказать, что она читать не будет, пришла сюда по ошибке, и теперь это поняла, но Таня сказала за нее:

— Дмитрий Сергеевич, она боится…

— Нет, — покачала головой Мышка. — Я не боюсь… Просто я поняла, что ошиблась. Это не мое…

— А вы попробуйте…

— Зачем? — нахмурилась Мышка. — Мне и так понятно, что я зря пришла.

— Зато мне это не совсем понятно, — улыбнулся он. — Давайте так — вы сейчас попробуете меня в этом убедить. Что вы пришли зря…

— Хорошо, — подумав, согласилась Мышка. — Я должна что-то прочитать?

— Ну, было бы желательно…

Она уже приготовилась читать басню, и вдруг он сказал: