Тайная победа - Лора Лэндон Страница 39

Да, Саймон женился на ней и пообещал защищать, но она не настолько глупа, чтобы мечтать о теплых чувствах и настоящей семье. Когда в обществе узнают о ее глухоте, муж быстро повернется к ней спиной. И она опять останется в одиночестве.

Джессика проглотила комок в горле и сказала:

– Пожалуйста, уходи. Я устала.

Саймон ослабил хватку, но не снял рук с ее плеч. Когда он начал медленно, нежно гладить их, у Джессики задрожали колени, и она закрыла глаза, молясь, чтобы Саймон оставил ее в покое.

Саймон привлек ее ближе к себе. Джессика не смела посмотреть ему в глаза. Она не хотела читать на его губах неискренние извинения.

Муж опустил руки и сжал ее ладони. От этого прикосновения по всему телу разлилась волна тепла, согревая Джессику, наполняя блаженством. Саймон сплел пальцы правой руки с ее пальцами, а потом одним опытным движением положил левую руку Джессики к себе на плечо, а ее саму обнял за талию и приблизил к себе.

– Что ты делаешь? – воскликнула она.

Теперь от Саймона ее отделяли тонкий муслин ночной рубашки и свободный пеньюар. Сквозь материю Джессика чувствовала жар тела Саймона, и от этого ее кожа стала невероятно чувствительной. Он крепко обнимал ее за спину, и ей казалось, что между его большой твердой рукой и ее телом ничего нет. Джессика едва могла дышать.

– Не надо, Саймон. – Она попыталась высвободиться. – Мне никто не поможет. Я не слышу музыку.

– Тебе и не нужно ее слышать.

– Без этого не получится танец. Одно дело – научиться читать по губам, и совсем другое – танцевать, когда не чувствуешь ритма. – Джессика уперлась обеими руками в грудь Саймона, стараясь отодвинуться. Но муж явно не желал ее отпускать. – Потому я не знаю ни одного танца, – добавила она глухим голосом.

От волнения сердце Джессики бешено билось в груди. В висках пульсировала кровь. Саймон не мог требовать от нее невозможного.

– Я буду слушать музыку за нас обоих, – сказал он.

Джессика закусила нижнюю губу и отвернулась. Как он не понимает? Неужели так сложно смириться с тем, что его жена никогда не будет нормальной? Саймон мог сколько угодно давить на нее, заставляя делать то, что для обычных людей очень просто, но правда оставалась прежней: она ничего не слышит.

Джессика ощутила его палец у себя на подбородке и задрожала. Саймон повернул ее лицо к себе. Их взгляды встретились, и она поразилась, с какой решимостью муж смотрел ей в глаза.

– Доверься мне, Джесс. Повторяй за мной все движения.

Он вытянул вперед правую руку и медленно шагнул в ту же сторону. Потом отступил назад и шагнул влево. Затем вправо. И так по кругу.

Джессика схватилась за Саймона и глянула вниз, на ноги. Но муж коснулся ее подбородка и поднял лицо к себе.

– Смотри на меня, Джесс. И двигайся в такт со мной. Я буду вести тебя.

Джессика переступила правой ногой, потом левой. У нее подкашивались колени. Она не могла танцевать, но все-таки делала это! И, боже правый, ей это очень нравилось. Саймон крепко обнимал ее, и они двигались вместе, словно были единым существом. Джессика попробовала опять глянуть на ноги, но муж предупреждающе сжал ей пальцы, и она сразу же подняла голову.

– Расслабься. Я веду, а ты должна следовать. В танце тебе следует полностью довериться партнеру.

И Саймон продолжил медленно вращать ее по комнате – сначала влево, потом вправо.

Его рука обнимала ее за талию нежно, но в то же время крепко. При каждом повороте в танце Джессика касалась мускулистой груди Саймона. Очень скоро ее охватила странная истома, какое-то сладкое и одновременно тревожное чувство, которое волнами распространялось из центра живота и шло ниже.

Джессика судорожно перевела дыхание и попыталась сбросить напряжение. Но как она могла расслабиться, когда Саймон держал ее в объятиях? Как могла спокойно думать, когда ее сердце было готово выпрыгнуть из груди?

Вправо. Влево. Вправо. Поворот, и опять влево. Джессика закрыла глаза, отпуская тело на свободу, позволяя ему двигаться вслед за Саймоном. Вправо. Влево. Поворот, и опять вправо…

Джессика не представляла, что кружиться в объятиях мужчины будет так приятно. Наверное, чувства, которые она сейчас испытывала, были не совсем приличными.

Саймон опять слегка сжал ее пальцы, и Джессика открыла глаза. Муж тепло улыбался ей.

– Ты хорошая ученица, – сказал он.

Джессика сглотнула. Почему-то ей было трудно дышать.

– У меня получается, потому что ты держишь меня, – кое-как удалось выговорить ей. – И заставляешь двигаться так, как будто наши тела стали одним целым. Вряд ли лорд Милбанк будет держать меня так.

– Пусть только попробует, и ему не поздоровится.

Джессика поморщилась. Наверное, она неправильно поняла движения его губ.

Саймон кашлянул. Джессика почувствовала, как задвигалась его грудь.

– Теперь ты понимаешь, что весь танец состоит из повторения серии шагов, – сказал он. – Начинай с правой ноги и делай один большой шаг и два маленьких, быстрых. Вот так. – Саймон показал их, а потом опять обнял ее за талию и начал танцевать.

Джессика споткнулась на первом же движении. Тогда Саймон остановился и начал вновь.

Его терпение вселяло в нее уверенность. Второй раз все прошло лучше, а скоро она уже двигалась так, будто танцевала вальсы всю жизнь.

Почувствовав, что Саймон снова сжал ее пальцы, Джессика подняла взгляд. Он ослепительно улыбнулся ей и сказал:

– Смотри не вниз, а на партнера. И улыбайся.

Они все быстрее кружились по комнате. Одна ее рука лежала на рельефном плече Саймона, другая пряталась в его широкой ладони. Ей было хорошо в кольце его рук, и она больше не отворачивалась от мужа. У Саймона было очень красивое лицо. Его близость пробуждала в ней чувства, которые она никогда не испытывала раньше – странные, тревожные, но очень приятные.

И они заставляли ее тело дрожать, а руки – совершать неожиданные движения. Джессика нежно провела по плечу Саймона. Тонкая материя рубашки не скрывала упругости мускулов, тепла кожи. Шнуровка на груди была распущена. От мужа буквально исходило ощущение силы. У Джессики опять закружилась голова.

Ее взгляд как магнитом притягивали губы Саймона. Те самые, которые целовали ее так, что она едва могла дышать, прикосновения которых надолго остались в ее памяти. Даже сейчас Джессика таяла, когда вспоминала об их первом и единственном поцелуе.

– Я правильно танцую?

– Да, Джесс, ты танцуешь очень хорошо.

Он крепко прижал ее к себе и продолжил вальсировать.

Это был не танец, а сущее блаженство. На балу, среди посторонних людей и при ярком свете, так хорошо ей не будет, Джессика знала это наверняка. Там она растеряется, запутается, и рядом не будет Саймона, чтобы помочь ей.