Опасная рапсодия - Энн Мэтер Страница 4

Эмма покачала головой.

– Мне очень жаль, – сказала она, чувствуя неадекватность своих слов. – Будет ли она когда-нибудь видеть?

– Специалисты думают, что это возможно, но я не разделяю их надежды, – проговорил он медленно. – В любом случае, еще слишком рано говорить об этом. Она еще слишком мала для любой серьезной операции. Я не дал бы согласия. – Он пожал широкими плечами. – Вот в чем проблема. Няня, которая была с Аннабель восемнадцать месяцев со времени катастрофы, выходит замуж. Мне нужна новая компаньонка и няня для ребенка. Я не люблю чужих людей в доме – тебя, по крайней мере, я знаю. Договорились?

Эмма была смущена и сбита с толку. Ей нужно было время, чтобы обдумать все это. Меньше всего ей хотелось бы жить в одном доме с Деймоном Торном, часто видеть его и заботиться о его дочери. Но какой у нее был выбор? Или она соглашалась и спасала Джонни от тюрьмы, или отказывалась, и тогда Джонни оставался один на один со своей судьбой.

– У... у меня есть работа, – сказала она уклончиво. – Я в штате больницы, и к концу года ожидаю повышения. Я не знаю, что и сказать.

Он насмешливо улыбнулся.

– О, я думаю, что ты согласишься, – произнес он равнодушно. – В конце концов, если ты не согласишься, дело обернется крупными неприятностями для твоего брата.

– Ты отвратителен, – воскликнула она, не в силах больше сдерживаться.

– Можно было бы сказать, циничен! – сказал он насмешливо. – А если и так, тебе следует благодарить за это только себя, не так ли?

Эмма отвернулась. Она не могла больше смотреть на него. Он не знал, что он говорил. Он не знал, о чем просил.

– Кажется, у меня нет выбора, – сказала она тихо. – Я... я должна подать заявление об увольнении. Заявления обычно подаются за месяц...

– Укажи, что ты отработаешь только полмесяца, – сказал он коротко. – Я заплачу тебе за две другие недели. Если кто-то будет возражать, отошли их ко мне.

Эмма вскинула голову.

– Ты думаешь, что за деньги все можно купить! – почти выкрикнула она гневно.

Он покачал головой.

– Я знаю, что нет, – сказал он серьезно. Я не понимаю, почему ты так злишься. Ты должна быть мне благодарна. Вместо того, чтобы провести остаток зимы в этом холодном климате, ты будешь нежиться на солнце на Багамах.

– На Багамах! – Эмма была изумлена.

– Конечно. Я живу теперь там, разве ты не знала? Впрочем, возможно, что ты и не знала. Как и здоровье Аннабель, эта информация не для печати.

Когда Эмма вернулась в квартиру, в которой они жили вдвоем с Джонни, он уже ждал ее. Они поселились в этой маленькой квартирке возле Эрлз-Корт четыре года назад после смерти их родителей. Каких-либо средств существования у них не было, и они были вынуждены продать свой старый дом.

Джонни вскочил с кушетки, на которой он лежал в ожидании ее прихода, с волнением глядя ей в глаза.

– Ты видела его? Он не прижмет меня? Ты смогла убедить его, что это не моя вина? Что он сказал?

Эмма устало покачала головой.

– Джонни, – воскликнула она. – Дай же мне сказать. Ты задал сразу целую дюжину вопросов. Да, я видела его. Нет, тебя не отдадут под суд...

– О, Эм! Эм, дорогая! – Джонни подхватил ее и, подняв в воздух, закружил по комнате. – Я знал, что ты сможешь это сделать!

Эмма села на стул и закурила сигарету. Руки ее еще дрожали. Она еще не свыклась с мыслью о предстоящих переменах в жизни. Помимо всех ее трудностей, была еще проблема, касавшаяся Джонни. Хотя ему было двадцать шесть, и он был на год старше нее, всегда казалось, что он был младшим в семье, и когда он попадал в неприятности, вызволять его всегда приходилось Эмме. Только подумать, что она должна была оставить его и уехать за тысячу миль... откуда уже не сможет следить, чтобы он регулярно питался и не пил слишком много, покупать ему рубашки и костюмы.

Джонни закурил сигарету и закружился по комнате, вальсируя.

– Эм, ты сокровище! Эмма вздохнула.

– Ты еще не знаешь всего, – сухо сказала она. – Даже Деймон Торн хочет иметь кое-что за свои деньги.

Джонни резко остановился.

– Что же он хочет? Кроме своих денег, конечно.

– Он хочет меня. По крайней мере, мои профессиональные услуги. Ему нужна няня и воспитательница для его дочери Аннабель. Это его цена.

Джонни передернул плечами и скривился.

– О, ну это не так ужасно, не так ли? Я имею в виду, что, работая на Торна, ты не будешь вкалывать задаром, да? Я сначала подумал, что ты имела в виду... – он замялся. – Но почему у тебя такое кислое выражение? Работа у Торна будет гораздо легче, чем твой каторжный труд в больнице.

Эмма смотрела на него, широко раскрыв глаза, как будто только в первый раз увидела его по-настоящему.

– Честно говоря, Джонни, это уже предел всему! Ты же прекрасно знаешь, что я люблю свою работу, к тому же в конце года меня ожидало повышение. Я вовсе не хочу бросать свою работу, чтобы быть нянькой у маленького ребенка. Но тебе нет дела до меня, не так ли? Лишь бы тебе выйти сухим из воды!

Джонни несколько смутился.

– Ну, не надо так, старушка.

– И не называй меня «старушкой», – воскликнула она рассерженно. – Может быть, ты не будешь так доволен собой, когда я скажу тебе, что я уезжаю из Англии. Аннабель живет на Багамах, у Деймона там дом.

– Что? – Джонни был обескуражен. – А я... А квартира?

Так как больница, где работала Эмма, была недалеко от ее квартиры, она могла все свое свободное время проводить дома. Она была и экономкой для Джонни, и кухаркой, и уборщицей, покупала продукты и чинила одежду. Она безропотно несла весь этот груз обязанностей – с тех пор, как она рассталась с Деймоном, не было мужчин, которые бы играли в ее жизни сколько-нибудь серьезную роль, и Джонни привык полностью полагаться на нее.

– Мне жаль, – сказала она. – Но это цена, которую мы должны заплатить. Или я соглашаюсь поехать на Санта-Доминику и заботиться об Аннабель, или ты отправляешься в тюрьму, все очень просто.

Джонни в гневе, сжал кулаки.

– Как типично для него – выставлять свои условия, – воскликнул он раздраженно.

– Джонни! Ты сам втянул нас в эту историю, – ответила Эмма, непроизвольно защищая Деймона Торна. В конце концов, его условия не были такими уж суровыми.

– Я знаю, знаю. Можешь не напоминать мне. Но это типично для него – сделать какую-нибудь подлость, чтобы заставить меня потом страдать.

– О, Джонни!

– Но ведь это правда! Боже мой, в Лондоне полно агентств, где можно найти и няньку, и компаньонку, и гувернантку, или что он еще хочет – и гораздо более квалифицированную, чем ты. Да и сколько лет его дочери? Ей не может быть больше шести. Это просто смешно. Почему он хочет именно тебя? Почему он не мог разрешить мне просто внести деньги и закрыть это дело?