Любовный яд - Мэхелия Айзекс Страница 4

– Ладно, ладно, – согласилась она и покраснела, – прекрати так смотреть на меня. Займись лучше едой.

«... Сандра и Элизабет вскрикнули, заставив Лайта высоко подпрыгнуть. «Героиням так кричать не полагается», – поучал пес Лайт, но даже его испугало внезапное появление динозавра. Конечно, он убеждал себя, что тот настроен дружественно, но ведь не мог же он заставить себя любить его. Динозавр был большой, зеленый, как лягушка, и с некрасивой коричнево-серой чешуей на лапах. И нужно убедить сестричек, что не стоит бояться огромных лап. Ведь они, в конце концов, всего лишь маленькие девочки, и у них в друзьях есть сказочный летающий голубой слон, который всегда может прийти на помощь...»

Ну вот, это в защиту слабого пола, с насмешкой подумала Шарон, прочитав напечатанное, заложила руки за спину и потянулась. Тем более что Лайт – герой рассказа, а аудитория, для которой эта книга предназначена, вряд ли станет протестовать против защиты сестер, подруг, мам, бабушек.

Для писательницы это совершенно новая сюжетная линия, и она только начала ее разрабатывать. Она опять отвлеклась от работы. С тех пор как этот подозрительный человек появился на пороге ее дома, Шарон трудно было сосредоточиться на чем-либо, а ведь необходимо еще создать образ главного героя.

Однако, пыталась она успокоить себя, сыну рассказ понравился и следует выбросить из головы этот неприятный случай. Нужно пытаться писать о чем-то новом, несмотря на то, что редактор просил ее продолжать серию рассказов о Вэле Диме до тех пор, пока она не надоест молодому поколению. А ведь она уже написала их более двадцати, все посвященные этому герою.

Было очень жарко, и, хотя Шарон провела за машинкой чуть больше часа, спина ее стала мокрой, а шорты прилипали к телу.

Возможно, лучше было писать о желающем стать добрым динозавре, подумала она, критически просматривая написанное. Зеленый, как лягушка, динозавр показался Шарон более привлекательным. Ведь он постепенно превращался в такое доброе существо! Даже несмотря на то, что так напугал Элизабет и Сандру, подумала она, улыбаясь. Кроме того, зеленый цвет – цвет надежды!

Шарон глубоко вздохнула и посмотрела на плоскую золотую «Омегу» на руке. Одиннадцать часов – пора выпить чашечку кофе. Лайт может полчаса подождать, тем более что английские сеттеры к старости никогда не отличались большой сообразительностью. Иногда по характеру они напоминали хиппи.

С трудом поднявшись из кресла и разминая затекшие ноги, Шарон прошла через гостиную в просторную кухню, которую она сама обустроила. Возможно, та не вполне соответствовала современным стандартам, но в ней сочетались деревенский уют и технические достоинства шестидесятых годов. Правда, там не было посудомоечной машины, но зато полно всяческих кухонных приборов, необходимых для приготовления вкусной пищи.

За последние годы Шарон научилась прекрасно готовить. У нее проявился настоящий талант в печении пирогов, и она постоянно с удовольствием экспериментировала, совершенствуя свое искусство.

В начале своего уединения и добровольного исчезновения из светской жизни, прежде чем Шарон стала писать книги для детей, у нее оказалось много свободного времени. Уход за маленьким ребенком не требовал таких затрат энергии, как это было необходимо для постоянно занятой актрисы, и она не знала, чем занять себя. Безделие тяготило.

Не то чтобы она жалела о прошлом. Еще задолго до того, как Шарон приняла решение все бросить, она испытывала недовольство жизнью. Несмотря на блестящие успехи в кино и множество друзей, она устала ото лжи и ханжества окружающего ее мира. Все было так искусственно, так противно. Ей захотелось избавиться от всего этого.

Возможно, на это решение в какой-то степени повлияла смерть матери. Без ее настойчивости и требовательности Шарон вряд ли поступила бы в актерскую школу и добилась таких успехов в кино. Самой ей хотелось учиться в университете и выйти замуж. Она вовсе не желала стать актрисой. Богатство и слава не прельщали ее.

Правда, если честно признаться, она с удовольствием вспоминала первые дни своего успеха. Интерес прессы, приемы, встречи со знаменитостями – все это было так увлекательно для неискушенной Шарон Ино. Фотографы преследовали ее, каждый шаг молодой актрисы не оставался незамеченным.

Когда она попала в Голливуд, там широко начали распространяться сплетни о ее личной жизни. Неважно, что все это была наглая ложь, газеты продолжали печатать скандальные статьи о ней. Как будто ее успех вызвал обратную реакцию у ранее хваливших актрису репортеров. И с каждым новым фильмом она приобретала все более неприличную славу. Но к тому времени Шарон постепенно научилась бороться с нападками и оскорблениями. А обвинения в любовных связях со знаменитыми артистами только способствовали известности и вызывали интерес к фильмам с участием Шарон Ино.

Но она понимала, что все ждут, когда она снимется совсем обнаженной. Тогда они начнут кричать, что писали о ней только правду. В действительности же она никогда не участвовала в сценах с раздеванием и обязательно оговаривала это условие во всех контрактах.

Смерть матери лишила Шарон мощной поддержки в этой борьбе, и ей пришлось надеяться только на себя. Она стала требовательнее относиться к предлагаемым ролям, почувствовала себя свободной.

Конечно, это была не единственная причина ее отказа от работы в кино, вынуждена была признать Шарон, предавшись воспоминаниям. Ведь она уже так привыкла жить жизнью звезды, наслаждаться богатством и известностью. Были и другие серьезные обстоятельства.

Насыпав молотых зерен в кофеварку, Шарон вышла на увитую виноградом веранду, уставленную плетеной мебелью с мягкими подушками. Цветы бугенвиллеи укрывали ее от ярких солнечных лучей, а доски пола были чистыми и теплыми.

Шарон оглядела открывшийся перед ней чудесный вид, из-за прелести которого она и купила эту виллу. Но мысленно она вернулась к недавнему появлению здесь этого репортера. И как она ни старалась не думать об этом, что-то подсказывало ей, что этот визит не был последним. Правда, слава Богу, он не узнал ее! Зачем мучить себя сомнениями?

Она вздохнула, уставившись на волны, разбивавшиеся о скалу примерно в сотне метров от берега. Это было так красиво. Шарон не уставала наслаждаться этим зрелищем с того времени, как они с сыном поселились здесь. И с тех пор ничего не изменилось – было все так же умиротворяюще и прекрасно.

Шарон оперлась о перила веранды и заметила, что краска начала осыпаться. А ведь она покрасила их всего несколько месяцев тому назад. Солнце было безжалостным!

Теперь вилла выглядела совсем не так, как это было, когда она впервые увидела ее. Если бы не прекрасный вид на море, она бы тогда обратила больше внимания на облупившиеся стены, текущую крышу и огромное количество всяческой живности, прочно обосновавшейся в доме. Требовался значительный ремонт, но Шарон охотно взялась за дело. Ее ничто не пугало. Главное, что каждое утро она могла видеть прекрасный белоснежный берег и нежное голубовато-зеленое море.