Чудовище - Дженни Даунхэм Страница 4

4

«Иди вниз, – велела я себе. – Ты должна это сделать».

Но, глядя с верхней площадки пожарной лестницы на шикарных гостей в саду, я чувствовала себя Золушкой. Или, скорее, ее уродиной-сестрой, той самой, которая отрезала себе пятку, чтобы влезть в хрустальную туфельку. В маминых изящных туфельках мои ноги казались здоровенными, как ласты, а руки неуклюже торчали из рукавов. Мама туго меня подпоясала, так что платье облепило грудь и бедра, и сказала: «Моя красавица».

Платье, которое я собиралась сегодня надеть, сидело на мне в точности так, как обещало описание на сайте: «Подчеркивает достоинства и прячет недостатки». В нем я выглядела классно. Но когда я спустилась в гостиную и продемонстрировала свой наряд Джону, он закричал: «Нет-нет!» – и позвал маму.

– Платье слишком откровенное, – заявил он, тыча в меня пальцем. – Так нельзя ходить. Это ты ей купила?

Мама ответила, что в первый раз видит это платье; пришлось сознаться, что я тайком воспользовалась ее аккаунтом на «Амазоне». Джон попенял маме за то, что она плохо следит за дочерью; я извинилась и в который раз пообещала, что буду паинькой.

Мама обняла меня и увела к себе в комнату.

– Пойдем поищем что-нибудь еще.

Она перебирала плечики в гардеробе, вынимала то одно платье, то другое, прикладывала ко мне, хмурилась и вешала обратно. Наконец выудила черное платье в прозрачном целлофановом чехле из химчистки.

– Вот это, – сказала мама. – С запа́хом. Купила на дедушкины похороны.

– Весело, ничего не скажешь.

– Дорогое, между прочим. Будешь выглядеть солидно.

– Я буду выглядеть так, словно у меня кто-то умер. На вечеринку такое не надевают!

Мама рассмеялась.

– Ну, то, что выбрала ты, для вечеринки тоже чересчур.

– Ладно, я его надену, но только если ты дашь мне бабушкино ожерелье. – Мой дедушка, мамин папа, подарил его моей бабушке на сорокалетие свадьбы: это ли не доказательство, что бывает любовь до гроба? – Между прочим, дедушка говорил, что когда мне будет шестнадцать, мы с тобой сможем носить его по очереди.

– Но тебе пока что пятнадцать.

– Сегодня особый случай, да и жаль, что такая красота лежит взаперти.

Мама отказала, мол, ожерелье слишком дорогое, и если я его посею, она не переживет.

Я надела платье, мама сделала мне прическу.

– Я тебе не рассказывала, – проговорила она, – но когда мы с тобой только-только перебрались в эту квартиру, мы с дедушкой не разговаривали. Он злился на меня за то, что я забеременела так рано. И еще ему было стыдно, что твой отец от меня отказался.

– Ты же не виновата.

– Ну, мне тоже надо было думать головой. А я пустила будущее псу под хвост. – Она улыбнулась мне в зеркале. – Я согласилась, чтобы дедушка оплатил мне жилье, но и только. Я хотела ему доказать, что и сама справлюсь. Мне восемнадцать, на руках ребенок, в Лондоне не знаю ни души. Ни работы, ни друзей, ни денег.

– Зато у тебя была я.

– Да, у меня была ты. И ты была чудом. – Мама туго завязала мои волосы лентой. – Но порой мне по несколько дней не с кем было словом перемолвиться. Я сидела в парке, смотрела на парочки с детьми и сама себе казалась инопланетянкой. Потом я познакомилась с Мерьем, у меня появились подруги, но мне все равно приходилось туго. С мужчинами я не встречалась несколько лет и даже подумывала, что меня уже никто и никогда не полюбит.

– Мам, фу!

Она рассмеялась и собрала мои волосы в пучок.

– Подрастешь – поймешь. Я лишь пытаюсь тебе объяснить, что когда в моей жизни появился Джон, мне показалось, будто во мне снова зажегся свет.

– Фу-у-у!

– Поэтому мне так важно, чтобы вы с ним поладили.

– Да ты мне постоянно об этом твердишь.

– А теперь, раз мы с ним поженимся, тем более.

– Ладно. Поняла.

– Вот и хорошо. Кстати, Мерьем сегодня тоже придет, так что тебе будет с кем поговорить.

– Она твоя подруга, а не моя.

– Но ты с ней сто лет знакома, вот и поболтаете. К тому же, может, она будет с Беном.

– А его ты зачем пригласила? Я его и так в школе каждый день вижу. Вот была охота с ним общаться! – По маминому лицу пробежала тень, и я спросила: – Ты думаешь, у меня нет друзей?

Она вздохнула.

– Нет, я думаю, что у нас осталось ровно двадцать минут до прихода гостей. – Она заколола пучок на моей макушке. – Готово.

У меня вечно все не слава богу. Даже волосы непослушные, и приходится их закалывать. И мне хотелось, чтобы хоть что-то было как надо. Так что, когда мама ушла одевать Айрис, я тайком забрала из шкатулки ожерелье. Толстая золотая цепь с восемью рубинами: такое и королеве впору. Камни полыхали огнем.

И теперь, стоя на верхней площадке пожарной лестницы, я подставила ожерелье свету.

– Дедушка, – прошептала я, – пошли мне сил.

Чтобы мертвые помогли, им надо дать что-нибудь взамен – например, оставить угощение, оказать какую-нибудь услугу, да хотя бы сохранить их тайны. Всякий раз, как я просила дедушку о помощи, обещала, что никогда его не забуду.

Айрис нарядилась эльфом. Она кружилась на лужайке, и у нее за спиной развевались локоны и блестели крылышки. Заметив меня, она меня окликнула и помахала рукой. Я махнула в ответ, и сестренка взбежала ко мне по лестнице. Я взяла ее на руки, Айрис обхватила меня ножками за талию, и я принялась ее кружить.

Наблюдавший за нами Джон крикнул:

– Осторожнее, Александра, не упадите с лестницы!

Я аккуратно поставила Айрис на ноги.

– Пожелай мне удачи с канапе.

– Хочешь, я тебе помогу?

– Я обещала, что сама справлюсь. И пообщаюсь с гостями.

– Можем вместе. Получится, что ты уже вроде как общаешься.

Я взяла Айрис за руку.

– Только чур говори ты.

– А ты будешь держать поднос?

– Именно. Будем действовать сообща, как сестры. Ты умная, а я сильная.

Айрис блистала. Я держала поднос и старалась ничего не уронить, а малышка щебетала ангельским голоском:

– Кростини? Еще есть тарталетки из слоеного теста, волованы и креветки в кляре. Все очень вкусное, я пробовала.

Гости таяли от одного лишь взгляда на нее.

– До чего милая девочка!

– Чудесная.

– Неудивительно, вся в отца…

– Она с каждым днем все красивее, клянусь.

– А старшая кто?

– Она не его дочь.