Плейбой с повадками пирата - Натали Андерсон Страница 4

Знакомое обжигающее ощущение разлилось у Стеллы внутри. Каждая ее клеточка томилась пламенем при виде его, а сердце отчаянно колотилось.

Она всегда считала его красивым. А еще знала, какое у него на самом деле великолепное, идеальной лепки тело. Знала о его внушительном мужском естестве. Его силе. Его умениях.

Ее пульс учащенно бился, ладони вспотели. Как мужчина мог просто стоять тихо в сторонке и при этом обладать такой властью над ее предательским телом?

Молчание затянулось, воздвигая барьер между ними.

С каждой секундой нервы Стеллы натягивались как струна. А принц лишь неотрывно смотрел на нее этими обворожительными, проницательными глазами. Ждал.

– Ты не можешь по своей прихоти похищать мирных граждан, – наконец произнесла она.

– Ты – не гражданское лицо, – бесстрастно изрек Эдуардо.

Помнится, он был вне себя от ярости, когда узнал, кем она была.

– Теперь – гражданское, – многозначительно парировала она.

Что-то мелькнуло в его глазах, но он не ответил. Хотя явно понимал, что она потеряла все из-за него.

Отвернувшись, Стелла притворилась, будто изу чает корешки книг на ближайшей полке. Ей нужно было отвести от него взгляд. Его притягательность была просто невероятной.

Ее раздражение росло.

– Я что, заключенная?

– Ты здесь потому, что это единственное место, где мы можем уединиться.

– К чему нам уединяться? – огрызнулась Стелла.

Она не хотела находиться с ним рядом. Только не наедине.

Тишина становилась зловещей.

Стелла обернулась, чтобы бросить полный злобы взгляд.

Его лицо все больше мрачнело. Стелла подавила дрожь. Много лет она работала бок о бок с наводящими ужас сильными мужчинами и теперь узнала эту резкость в его глазах.

– Тебя уволили с военной службы, – резко произнес он.

– Да.

– Потому что ты беременна.

Его тон звучал неприятно, изобличая и осуждая. Горло сжало спазмом. Стелле доводилось бывать в серьезных переделках, но никогда еще ей не было так страшно. И так одиноко.

Он оттолкнулся от двери и направился к ней легкой походкой, контрастировавшей с его напором и силой. На его лице застыла бесстрастная маска. Это был не тот учтивый, с сияющими глазами Прекрасный принц, которого обожала публика. Перед ней стоял холодный, злой незнакомец, будто высеченный из гранита. Но даже теперь от него исходила чувственная сила. И всего через несколько секунд Стелла наверняка уступила бы ей.

Это тоже приводило ее в ужас.

Она не могла оторвать от него взгляд. Она никогда еще не встречала столь привлекательного мужчину. И никогда еще не желала мужчину с такой силой. В ее ослабленное потрясением сознание снова ворвались воспоминания. Он, обнаженный, прижавший ее сверху, его глаза, сверкающие и неистовые, его тело, карающее и оберегающее…

– Стелла.

Ее щеки залились краской, и она отмахнулась от обжигающей страстью картины, сгорая от стыда.

Эдуардо подошел ближе, не отрывая взгляда от ее лица. Сдержанность так и сквозила в его чрезмерно выверенных движениях и сжатой линии рта. Но на какую-то секунду он вдруг впал в ярость.

Только хваленая самодисциплина удержала Стеллу от инстинктивного порыва отступить. Ее глупое тело охватило сущее безумие, бросив в другую крайность. Вместо того чтобы мерзнуть, оно вспыхнуло жаром. Кровь восторженно вскипела от его близкого присутствия. Ну почему она была так слаба? Порочная, безрассудная часть ее хотела только одного – чтобы он прикоснулся к ней снова, заставив забыть обо всем на свете.

К счастью, он этого не сделал. Лишь остановился в одном шаге от нее, приняв настороженную позу хищника, – словно ждал, что она попытается сбежать в любую секунду.

– Стелла Замбрано, – произнес он тихо, сквозь зубы. В его ярких глазах отразились резкость, твердость, холод. А его слова вонзились будто кинжал: – Добро пожаловать в Секрето Реал. Мы поженимся здесь завтра.

«– Поженимся? – засмеялась про себя Стелла. – Ну конечно!»

Она была разжалованной военнослужащей. Он – привыкшим к развлечениям принцем. Сама мысль об их союзе представлялась сущим абсурдом.

– Ты слышала, что я сказал, Стелла? – Его синие глаза омрачила тень. – Ты поняла?

Почему он говорил с ней как с ребенком?

– Ты не женишься, – отозвалась она.

Когда этот плейбой наконец-то остепенится – а произойдет это как минимум лет через пять, – он свяжет себя узами брака с одной из юных представительниц какой-нибудь европейской королевской семьи.

– Я. На тебе. Завтра.

Она покачала головой:

– В этом нет надобности. Я не беременна.

Он схватил ее за запястье.

– Не лги мне. Никогда.

Она вздрогнула и вся сжалась, чтобы прогнать возбуждение, охватившее ее от этого прикосновения.

– Я не беременна.

Уж она-то наверняка об этом знала бы, да? Появились бы какие-нибудь признаки. Она силилась вспомнить свой последний цикл, но другие воспоминания – мысли о ее матери – наполнили сознание. Сбили с толку. Напугали до смерти.

Ее кожа горела. Перед глазами все дрожало и плыло.

– Ты говоришь, что результаты обследования неверны?

– Я говорю, что не знаю, – нахмурилась она.

– Ну а я говорю, что, если ты беременна, мы женимся немедленно. Я не допущу, чтобы мой ребенок родился вне брака и был обречен жить на задворках общества.

Стелла не могла допустить, чтобы кто-то взял под контроль ее жизнь.

– Даже если я беременна… кто сказал, что ребенок – от тебя? – с вызовом бросила она, тяжело дыша.

Повисло гробовое молчание.

Он еще крепче, до боли, сжал ее запястье, потом схватил за подбородок сильными пальцами и приподнял ее голову. Она дерзко встретила его взгляд.

– Только попробуй повторить это, – проговорил он одними губами.

Она не могла ответить. Не могла дышать. Сердце колотилось, пытаясь вырваться наружу.

– Я помню, – произнес он, вне себя от ярости. – Я помню все.

Они оба знали правду.

Оба помнили о ее пылкой неопытности. О ее физической реакции – о пятне потерянной невинности, которое нельзя было подделать. Она не знала ни одного мужчину до и ни одного мужчину после него.

Если она действительно носила под сердцем ребенка, его единственным возможным отцом был принц Эдуардо Де Сантис.

– Мы ведь использовали защиту… – сокрушенно прошептала она.