Я научу тебя летать - Ева Ночь Страница 4

Сокрушённо вздыхаю: там мои вещи, сумочка. Уйти по-английски не получится. Пока я раздумываю, посетить ли туалет, раз уж сюда попала, в коридорчик ещё кто-то вваливается.

Рассмотреть толком я ничего не успеваю: этот некто цепляется ногой за что-то и, чертыхаясь, летит прямо на меня. Реакция у меня хорошая. Это как в футболе: либо ты ловишь мяч, либо не вставай на ворота. Я не футболист, но подачу приняла. Не знаю, разумно ли то, что я сделала, но всё на инстинктах, всё только автоматически: ноги пошире и покрепче, и руки в стороны.

И эта туша на меня свалилась. Очки, сбитые рукой падающего тела, жалобно звякнув, закончили своё существование на кафельном полу, А я упала. Не выдержала напора, так сказать. Мужчина навалился на меня всей своей массой. Как-то удачно упали. Я даже почти не ударилась. Одно плохо: мир потерял границы. Смазался, раздвоился, перестал радовать своей чёткостью.

– Ух ты, – хриплый голос разбежался мурашками по телу. – Надо же.

А потом осторожные пальцы сняли прядь с моего лица и ощупали скулу, уголок губ, мазнули по подбородку. – Ну, здравствуй.

Илья

Варежка. Та самая чудачка в очках. На языке так и вертится мягкое пушистое прозвище. У неё потрясные глаза. Крышесносные. Хочется смотреть и смотреть в лицо, изучая. А лучше – трогая. Чем я и занялся.

Она притихла подо мной, затаилась. Кажется, и не дышала вовсе, пока я убирал и взвешивал в ладонях тяжёлые рыжеватые пряди. А затем грудь её поднялась при вдохе, и это касание оказалось таким острым, волнительным, до темноты в глазах. И, кажется, я совсем с ума сошёл: поймал взглядом её губы – полные, сочные, тёмные, как спелые вишни. И понял: если сейчас не попробую их на вкус, умру не умру, но жалеть буду однозначно.

Она еле слышно вздохнула. Губы разомкнулись. И я припал к ним, как верующий к иконе. Сладкие. Одуряющие, как отрава или наркотик, который хочется ещё и ещё.

Я целовался, как подросток – увлечённо. Не спешил, исследовал, проводил языком по губам – и в какой-то момент она дрогнула, перестала лежать бревном подо мной. Выгнулась, прильнула, запустила пальцы в мои короткие волосы на затылке. И всё – в башке словно тумблер выключили – буммм! Я с катушек слетел. Целовал её так, словно нет ничего важнее. Конец света, потоп, светопредставление – это без меня. И без неё. Мы заняты.

– Совсем охренели! – взвизгнул кто-то над нами. – Вы больше другого места не нашли, чтобы трахаться?!

Упс-с-с. Девушка подо мной дёрнулась, замерла, а затем начала вырываться. Мы вскочили на ноги, словно пружины нам в задницы кто вставил.

– Простите. Извините, – Варежка лихорадочно поправила волосы, облизнула вспухшие губы, покраснела, как помидорка на солнце, и по стеночке начала отступать. Скромница. Может, ещё и девственница?

– Подожди, – попросил я её, но от звука моего простуженного голоса она рванула так, словно перед её носом петарда взорвалась. Пугливая лань. Стройная берёза. И ножки у неё зачётные.

Я провожаю её глазами и чувствую себя похотливым козлом первой гильдии: хочется сделать что-то сумасшедшее, идиотское, чтобы её впечатлить, сразить наповал. Чтобы она смотрела на меня глазами газели, открыв от восторга рот. И тогда я возьму её тёпленькую. Сожму, впечатаюсь, вдолблюсь, привяжу к себе на всю ночь, а может, и утро. А вероятнее всего, на все выходные. Давно меня так не колбасило.

– Ты где пропал? – Рик толкает меня в плечо, и я наконец прихожу в себя. Удрала. Ладно, я её потом найду. Ещё не вечер. – Там тебя невеста ищет, скандалит. Где ты такую стервь оторвал только, Драконов?

– Она мне по наследству досталась, – туманно объясняю я, продолжая думать о своём. – Любимая дочь, наследница большого состояния. Умная. Красивая.

– Ты сейчас её сватаешь или хочешь передать по наследству мне? – хрюкнул от удовольствия Рик, иронично приподняв бровь. Видимо, рожа у меня та ещё – отмороженная. Пытаюсь не показывать вида, но мысли мои Варежкой заняты. Я строю планы, как продолжить знакомство. Но появление Тинки немного осложняет задачу. По легенде я должен невесту окучивать. Знаки внимания оказывать.

– Э-э-э. Нет, конечно. Тина – замечательная. И купле-продаже не подлежит.

Господи, что я несу? Особенно, если учесть, что её как раз «продали» как товар: наши отцы договорились поженить старшеньких заочно, не спрашивая ни разрешения, ни мнения. Свели, как собак на случку, в ресторане и поставили перед фактом. Что Тину, что Диму – брата моего Драконова-старшего.

Думаю, историю эту как семейную легенду будут передавать из уст в уста грядущим поколениям. Тем более, что Димка женился на Нике и уже в молодом семействе ждут пополнения. А мы с Тинкой всё так и застряли в отношениях «жених и невеста». И, странное дело: старики как-то поутихли, угомонились. А нам это только на руку.

– А, ну-ну, – смотрит на меня свысока Рик, мерзко ухмыляется и, показывая пальцем на рот, делает замечание: – Тогда помаду вытри. А то как бы тебя твоя замечательная на немецкий крест не порвала.

Вот гад. Я бы мог и в помаде выйти – без вопросов, но решил, что не доставлю Риканову столько удовольствия. Ибо Тинка не из тех, что тактично молчат или делают вид, что не видят. Даже если я ей безразличен, она ни за что не упустит возможности выпить литр моей драгоценной драконовской крови.

– Ну, наконец-то! – чересчур бодро восклицает моя прекрасная невеста. – Я уже думала, ты сбежал, наплевав на честь и совесть.

– Что ты, дорогая, – галантно целую Тинкину руку, – тот, кто осмелится в твою сторону совершить плевок, не доживёт до завтрашнего утра. И прошу тебя, о, моя прекрасная леди, сегодня без выкрутасов, угу? В последний раз ты была чересчур активна, слухи о твоих легендарных подвигах долетели до ушей великого отца твоего, и снова папа грозились тебя немедленно замуж выпихнуть.

– Пф-ф-ф! – фыркает пренебрежительно Тинка. – Я как бы уже не боюсь. Ты ведь меня подстрахуешь, правда?

– Папа Лунин выразил мнение, что я не способен с тобой справиться, а поэтому он активно ищет жёсткого, властного кандидата, который быстро приведёт тебя в чувство.

Тинка скисает, как молоко на жарком солнце. Забавно наблюдать за сменой эмоций на её лице. Это самое яркое и захватывающее шоу. Ни у кого не видел столь выразительной и говорящей мимики.

– Скажи, что ты пошутил, – кусает губы моя несчастная невеста. Жаль, в клубе нет роты солдат. Тинка разжалобила бы всех и, уверен, целая толпа идиотов пошла бы, не задумываясь, защищать её честь, если бы она пошевелила прекрасным пальчиком и дала команду «фас!».

– Какие шутки, Лунина? Ты уже израсходовала все свои бессмертные жизни и контрольные выстрелы в голову. Терпение родителя не безгранично.

– И что ты предлагаешь? – смотрит она задумчиво мне в глаза. От её «горя» и следа не осталось.

– Предлагаю вести себя скромнее. Не напиваться. Не отплясывать на столах. Не демонстрировать народу нижнее бельё. И не рассказывать всем имеющим уши, что я тебя не люблю, что я предатель и сволочь. Список продолжать?