Случай в Березкино - Нина Князькова Страница 4

– Это кто же столько денег тратит на муниципальное здание? – Присвистнула я.

– Это долгая история, – Алла подошла сзади и подтолкнула меня в спину, вынуждая двигаться к входной двери. Сумки мои так и остались в машине, но я не стала беспокоиться, потому что Клавдия так же отправилась с нами. – Я тебе как-нибудь потом расскажу. – Она завела меня внутрь здания.

– Ничего себе! – Опешила я, уставившись на картины, развешанные на стенах. И пол… мраморный?

Пока я восхищалась, Алла отловила пробегавшего мимо нас мальчишку и уточнила, где находится директор.

– В актовом зале. Саблезубов сегодня в лес сбежал, за территорию, и с барсуком подрался. А барсук после спячки…, – принялся было объяснять он.

Я решила, то мне послышалось. Не мог же ребенок подраться с животным в лесу? Да еще и за какой-то территорией.

– Идем, – Клава шикнула на мальца, подхватила меня под локоть и буквально потащила в нужном направлении. Меньше, чем через минуту, мы вошли в просторный зал, заставленный креслами.

– …бедное животное. Что несчастный зверек тебе сделал? Где ты вообще вычитал, что после спячки животные вялые и убежать не смогут? А если бы ты медведя нашел? Да еще и за ареалом нашего обитания…, – мужчина осекся, заметив нас и взмахом руки отпустил повеселевшего мальчишку лет двенадцати.

– Фома… Измаилович, я тебе учительницу привезла, – громко объявила Клавдия и чуть поклонилась, отпустив мой локоть.

Невысокий, полноватый мужчина тут же зашагал в нашу сторону.

– Ох, очень приятно. Фома Измаилович Карапетов, – он протянул руку.

– Вознесенцева Арина Владимировна, – я в ответ протянула свою, но к моему вящему ужасу, Карапетов склонился над ней и поцеловал тыльную сторону кисти. Я вздрогнула, но сдержалась и руку не отдернула.

– Очень приятно, – он быстро распрямился и выпустил мою кисть. – Как доехали?

– Хорошо, – соблюла я протокол вежливости. Не зря на уроки этики ходила. Правда, там что-то еще про субординацию было…

– Вот и отлично. Если вы не устали с дороги, то мы могли бы сейчас пойти и осмотреть школу, а затем можно будет и документы подписать, – мягко проговорил он.

Я удивлённо кивнула. А разве ему сначала не нужен мой диплом? Я когда помощником библиотекаря устраивалась, с меня разве что подписку о невыезде не взяли, не то, что проверили вдоль и поперек мои результаты и достижения. Об этом и спросила, когда мы вышли из актового зала.

– Знаете, к нам сюда… случайные люди не попадают, – совершенно серьезно ответил Карапетов. – И счастливые тоже не попадают, но случайных нет совсем. Тем более, что вас из центра направили, а уж они-то на ваши дипломы, наверное, насмотрелись.

Мне пришлось согласиться с логичностью такого объяснения. Если у них тут закрытый поселок, то лишних, наверное, и правда не бывает.

Мы вышли из здания интерната и пошли по дорожке направо. Обошли два дома и остановились у… Теперь мне было понятно, что это школа. Кирпичное здание, ухоженное, красивое, двухэтажное. Без колонн, но зато с пушистыми елями у входа. И стоило нам войти, как безумно знакомый детский гомон заставил меня замереть от радостного предвкушения. Неужели мне позволят здесь учить детей? Заниматься любимым делом? Ох, только бы все получилось.

– Идемте, вот ваш класс, – директор поманил меня за собой в кабинет, который располагался на первом этаже. Класс был просторным, но лишенным какой бы то ни было индивидуальности. Все новое, доска, плазменный экран почти под потолком, ремонт. Но ни одного вырезанного листочка или разноцветной аппликации. – Как вам?

Я еще раз оглядела помещение.

– Нужно будет сделать кое-какой учебный материал, но в целом класс очень хороший, – заверила я Карапетова.

– Ну и хорошо, – мне показалось, что он с облегчением выдохнул. – Понимаете, – сказал он, когда мы уже вышли в коридор, – предыдущая учительница у нас неделю назад ушла в декретный отпуск, а заменить некем. Класс пока раскидали на других учителей, но сами понимаете, они второй год почти отучились вместе…

Так, значит мне достался второй класс.

– Понимаю, – кивнула.

Мы поднялись на второй этаж, а Клава осталась внизу. Школа мне нравилась все больше и больше. Чистая, светлая… Смущал только мрамор под ногами, но ведь это может быть просто камень такой… стилизованный. Кабинет директора был просторным. Точнее, перед кабинетом была комната (для секретаря, видимо), а сам кабинет отличался деревянной отделкой стен и большущими окнами почти во всю стену.

– Секретаря тоже найти не могу, – смущенно признался мужчина, когда мы вошли в его вотчину. – Недостаток кадров, он такой. Мужчины заняты на производстве, а женщины… тоже заняты. В санатории в основном… Присаживайтесь, – он указал мне на стул, а сам подошел к большому шкафу с папками, где вынул одну и сел на свое место.

– Так, вот теперь давайте документы, – он открыл папку и повернулся ко мне.

Я открыла сумку и вынула из нее небольшую папку, где хранила все свои документы и даже медкарту. Карапетов первым делом почему-то открыл именно ее. Изучал долго.

– Что-то не так? – Забеспокоилась я.

– Что вы, все так. Я рад, что вы полностью здоровы, – улыбнулся он и принялся изучать все остальное. Задержался в паспорте на странице о семейном положении, в табель диплома даже не заглянул, просто номер переписал. Затем принялся вбивать данные в компьютер, стоявший у него на столе. Через пару минут принтер, ютившийся в нише шкафа, выплюнул несколько листочков. – Изучите, распишитесь там, где галочка, – велел он мне, протянув листочки.

Ну, я и принялась изучать.

– Зарплата… девяносто две тысячи триста сорок рублей? – Удивилась я. За эти деньги что, убивать надо? Здесь явно была опечатка. – Вы уверены, что тут все верно указанно?

Фома Измаилович чуть нахмурился, пощелкал мышкой и кивнул.

– Да, это на время испытательного срока. Затем будет прибавка к зарплате в тридцать четыре тысячи двести рублей, – пояснил он мне.

– Э-э, – я зависла, переваривая новости. – Это… несколько больше, чем в других школах, – с трудом сформулировала я, пытаясь как-то скрыть свою растерянность.

– Понимаю, – кивнул Карапетов. – Но и вы поймите. Вам придется жить в строго охраняемой зоне и подписать документ о неразглашении. Вы ничего не сможете рассказать о вашей жизни здесь. Никому. С вашими близкими, не подписавшими такой же договор, вы сможете говорить только о вашем доме, или работе. Но не о жизни поселка Березкино и города Май.

– У меня нет родственников, – покачала я головой. – Подождите, здесь и город есть? – Прибило меня новостью. Видимо, я что-то где-то пропустила мимо ушей.

– Да, минут сорок езды на машине, – кивнул мужчина.

Так это меняет все дело. То есть, потом можно будет и туда перебраться, если мне здесь не понравится. Я быстро прочла оставшиеся документы, подписала и замерла на последнем, в котором говорилось о моем проживании.