Последний сезон - Элизабет Бикон Страница 4

— Чепуха, ему повезло с вами, и он прекрасно знает о своей удаче, — воодушевилась Кейт. — В том-то и дело, Элиан, я не сомневаюсь, что можно кого-то любить, однако невыносимо думать, будто мое счастье зависит от чувств другого человека.

— Смешно так рассуждать, Кейт. Копните немного глубже. В том-то и дело, что мы теряем это чувство, как только пытаемся логически осмысливать наши поступки.

— Понимаю, но никак не могу перебороть себя, хотя вокруг много примеров счастливого брака по любви, — покаялась она перед Элиан.

— Я виню себя, — мрачно ответила та. — Мне следовало настоять и немедленно забрать вас из-под опеки дедушки, когда ваша сестра Миранда однажды утром постучалась в мою дверь. Она смотрела так жалобно, так горестно, что я поняла: он не в состоянии должным образом присмотреть даже за парой котят, что уж говорить о трех ранимых девочках.

— Не принимайте ту печаль близко к сердцу, в этом нет вашей вины. Да и каким образом вы могли забрать нас из Вичвуда — разве что похитить? К тому же наше исчезновение рано или поздно обнаружилось бы, разразился скандал, и тетушка непременно вернула бы нас и приструнила. Не вините себя за наше детство, милая Элиан. Если бы не вы, нас так и не отправили бы в школу, мы не познакомились бы с Шарлоттой Уэллс. Даже представить трудно, что бы мы все делали без нее тогда.

— Ну да, верно, Шарлотта — девушка мечты и жена моего названого сына… Правда, Бен не одобряет, когда я так его называю, он давно уже стоит на собственных ногах и вряд ли нуждается в опеке, пусть даже и мачехи. Но знаете, Кейт, Шарлотта никак не могла заменить вам семью. У вас, голубушка, громадный запас нерастраченной любви, и жаль, если богатство вашей души пропадет втуне или останется невостребованным в пресном бесплодном браке. Не сомневайтесь, вам воздастся сторицей, если только вы решитесь поверить, что способны влюбиться и любить.

Даже если бы сестры Элстоун уродились простолюдинками, трижды кривыми и косыми, маркиза Пемберли все равно восхищалась бы ими, уверенная в том, что каждая из них заслуживает достойнейшего джентльмена, покаянно думала Кейт, подавив свое раздражение. Как им повезло, что она всегда была рядом! Элиан все-таки заблуждается в отношении ее, и если Кейт на роду не написано умереть старой девой, надо подыскать уважаемого человека, чтобы родить от него желанных детей. Какой смысл сожалеть о том, что она могла бы обрести взамен?

Итак, судя по всему, все ее мосты к Эдмунду, виконту Шаттлворту, сожжены, и придется подыскивать иного кандидата в мужья. «Это к лучшему», — уверяла себя Кейт. Она всегда держала в узде склонность к любви и мелодраме, чтобы они не завели ее в лабиринт ревности и ярости, где так легко заблудиться среди душераздирающих желаний и непоправимо потерять голову.

— Составлю список, выберу самого подходящего для себя жениха, найду способ убедить в том джентльмена, — рассуждала она, отводя глаза под взглядом Элиан. Ее план, высказанный вслух, обернулся теоремой, блеклой и сухой.

— К чему ждать? — сардонически подсказала Элиан, явно потеряв терпение в споре с этой упрямицей. — Если вы решительно настроились пойти против своей натуры, — да поможет Бог тому бедняге, которого вы изберете на заклание, — почему бы не приступить к поискам прямо сейчас? Сегодня вечером вам представится идеальная возможность, ибо большинство дебютанток пока не нагрянули, а те, кто приехал, еще слишком запуганы и провинциальны, чтобы состязаться с вами. Так что поле пока за вами, голубушка, если, конечно, не принимать в расчет засидевшихся девиц, жаждущих поймать пристойного жениха.

— Мне всего двадцать один, — вяло напомнила Кейт.

Элиан легко взмахнула своим изящным веером:

— Да уж, не блистающая юностью дебютантка, но и не одиозная дева, которая вот-вот окажется на смертном одре. Однако как жалостливо будут взирать на вас трепетные девочки, едва слетевшие со школьной скамьи, — продолжала она жестко, надеясь спровоцировать Кейт на яростный спор и тем самым доказать, что та не столь равнодушна, как желает казаться. — Бурное начало, а затем — кто бы мог подумать! — три безрезультатных года. Остается только заключать пари: то ли вы держите фигу в кармане и вознеслись до небес, то ли джентльмены перестали вас домогаться.

— Тогда зачем, интересно, они до сих пор осаждают меня? — рассеянно оправдывалась Кейт, снова скосив глаза на лорда Шаттлворта, который, похоже, почувствовал ее упорный интерес, поскольку решил позволить рассмотреть себя поближе.

— Потому что им свойственно соблазняться свободой, — ответила леди Пемберли, чуточку серьезнее, чем хотелось бы Кейт, — и я не желаю, чтобы вы стали мишенью для светских жуиров, милая. Уж лучше было принять тогда Шаттлворта, чем вращаться в этом вихре удовольствий и довести себя до несчастья. Брак с ним держал бы этих хищников на расстоянии, по крайней мере до тех пор, пока вы не одарили бы его парой наследников. Да, он не стал бы благодушно закрывать на то глаза, — закончила она свою речь, предупредительно кивнув в сторону притягательного для их взоров мужественного силуэта.

— Прошу вас, любезная Элиан, не надо вить из меня кельтские узлы [2]и ожидать, что я озолочу чью-то руку.

Кейт следила за лордом, пробивающимся к ним сквозь толпу. Мелькнула мысль: неужели его чувства к ней не так остыли, как он пытается показать? Если так, его притворство доказывает смехотворность тех представлений о любви, которыми приятельница только что пичкала ее.

— Куда мне, красавица моя, — смиренно ответствовала леди Пемберли. Кейт раздраженно стрельнула в нее печальными глазами и продолжила исподтишка наблюдать за Шаттлвортом.

Если он все еще не прочь пасть к ее ногам и умолять выйти за него замуж, что ж, они могут обвенчаться к концу сезона, после чего никто не посмеет читать ей морали о любви и браке. Правда, повзрослевший и ожесточившийся Эдмунд Борт вряд ли предпочтет их нежный союз, скрепленный взаимными интересами и учтивой дружбой, обжигающе яркой любви, которую некогда обещал. Действительно, трудно представить, чтобы их семейная жизнь протекала столь умеренно, но может ли она предложить ему нечто более экзотическое?

— Лорд Шаттлворт, — приветствовала она и, как ни странно, огорчилась, когда он изобразил равнодушие на лице.

Она смущенно улыбнулась, надеясь восстановить обоюдно уважительные отношения. Большее, вероятно, уже невозможно. Он осторожно покосился на нее, словно опасался, что эта подскочившая с места сумасшедшая внезапно отобьет перед ним чечетку и опозорит перед всей ассамблеей.

— Наш танец, милорд? — неловко спросила она, внутренне застонав от собственной оплошности. Да, она явно не способна поощрять джентльменов, хотя для того надо всего лишь добавить немного светского лоска.