Жить, чтобы любить - Ребекка Донован Страница 4

Одноклассники заметили мой интерес к происходящему и теперь пытались понять, что кроется за задумчивым выражением моего лица.

Да, я точно никогда раньше не видела этого парня. Выслушав его до конца, я вдруг поняла, что вопрос этот жутко меня задел. Какое право имеет человек без изъянов допрашивать эмоционально ранимых подростков по поводу их недостатков?! Интересно, кто способен открыто обсуждать свои угри, или плоскую грудь, или хилое телосложение?! И чем больше я думала об этом, тем сильнее злилась. Надо же, кем он себя возомнил?!

Незнакомый ученик сидел в самом конце класса. Одет он был в обтягивающие джинсы и небесно-голубую рубашку с расстегнутым воротом и закатанными рукавами, демонстрирующими гладкую кожу и отличную мускулатуру. Цвет рубашки удачно подчеркивал стальной отлив его голубых глаз, которыми он без тени смущения, несмотря на устремленные на него взгляды, обводил аудиторию. Похоже, он привык быть в центре внимания и ждал именно такой реакции.

А еще было в нем нечто такое, что я не сразу смогла определить: он казался старше других ребят. И явно тянул на ученика предпоследнего или даже выпускного класса. У него было юношеское лицо с лепными чертами: высокие скулы, твердый подбородок, прямой нос, красиво очерченный рот.

Когда он говорил, то без труда приковывал к себе всеобщее внимание. И даже меня сумел отвлечь от работы и заставил прислушаться. Его напористая манера излагать свои мысли явно наводила на мысль о том, что он привык выступать перед более взрослой аудиторией. Уж не знаю, чем это можно было объяснить: уверенностью или заносчивостью. Я выбрала последнее.

– Очень интересная идея, – начала мисс Холт.

– Вы серьезно?! – неожиданно для самой себя вклинилась я в разговор, сразу же почувствовав на себе изумленные взгляды всех двадцати восьми человек, сидящих в классе. Но я видела только незнакомого парня с наглым голосом и удивительными серо-голубыми глазами, которые сейчас были обращены прямо на меня. – Давай уточним. Ты что, хочешь эксплуатировать тему психологической уязвимости подростков, чтобы потом написать статью об их недостатках? А тебе, случайно, не приходило в голову, что твоя идея крайне деструктивна? Кроме того, в наших статьях мы пытаемся освещать новости. Они могут быть забавными, остроумными, но это всегда новости, а не сплетни.

– Ты не совсем правильно… – удивленно подняв брови, начал он.

– Или ты хочешь довести до общего сведения, сколько девочек хотело бы иметь большие груди и сколько мальчиков – большие… – Я запнулась, услышав, как весь класс судорожно вздохнул. – Хм, мускулы. Поверхностные и скользкие темы годятся только для таблоидов, хотя, может, там, откуда ты приехал, так принято. Но я даю нашим читателям возможность понять, что у них все в порядке с головой.

При этих словах раздались сдавленные смешки. Однако я даже не вздрогнула, а упрямо продолжала смотреть в его немигающие серо-голубые глаза. На его губах играла странная усмешка. Неужели моя словесная атака так его позабавила? Я упрямо стиснула зубы, приготовившись к ответному нападению.

– Я вполне серьезно отнесся к заданию. И надеюсь, мое исследование поможет выявить, как много между нами общего, независимо от степени популярности или внешней привлекательности. Поэтому я считаю, что моя статья не только не будет эксплуатировать ничьи чувства, но, наоборот, покажет, что у любого из нас присутствует элемент неуверенности относительно даже самой идеальной на первый взгляд внешности. И я обязуюсь сохранять конфиденциальность своих источников. Более того, я прекрасно понимаю разницу между рекламным трюком и настоящими новостями. – Голос его звучал спокойно и уверенно, но, на мой взгляд, слегка снисходительно.

Неожиданно я почувствовала, что у меня начинают гореть щеки.

– И ты что, всерьез рассчитываешь получить честные ответы?! Надеешься, что с тобой действительнозахотят разговаривать?! – Я еще никогда не говорила таким тоном, и, судя по воцарившейся тишине, одноклассники были удивлены моей резкостью не меньше меня.

– Я знаю, как найти подход к людям и заставить их раскрыться, – ответил он с презрительной, даже самодовольной улыбкой.

Но не успела я открыть рот, чтобы возразить, как мисс Холт меня прервала.

– Спасибо, Эван, – сказала она и, повернувшись, бросила на меня озабоченный взгляд. – Эмма, похоже, тебе, как редактору, придется позволить Мэтьюсу написать статью и даже оставить для нее место в верстке, а затем уж принимать решение об ее актуальности.

– На это я, пожалуй, могу согласиться, – сдержанно произнесла я.

– Мистер Мэтьюс, вас устраивает такой вариант?

– Вполне. Ведь редактор-тоона.

Господи, какой же он все-таки напыщенный! И, поняв, что больше не хочу его видеть, я повернулась к компьютеру.

– Чудесно, – вздохнула с облегчением мисс Холт и снова обратилась ко мне: – Эмма, ты скоро закончишь? Мне бы хотелось начать обсуждение.

– Все. Отсылаю, – не оборачиваясь, ответила я.

– Замечательно. А теперь, пожалуйста, откройте учебники на странице девяносто девять, на разделе под названием «Журналистская этика», – постаралась привлечь внимание класса мисс Холт.

Я села на свое место рядом с Сарой, чувствуя спиной удивленные взгляды одноклассников, и, чтобы хоть как-то сконцентрироваться, уставилась в учебник.

– В чем дело? – прошептала Сара, удивленная не меньше остальных, но я в ответ только пожала плечами.

И вот после пятидесяти минут, которые, казалось, тянулись целую вечность, урок журналистики закончился. Когда мы вышли в коридор, я поняла, что больше не в силах сдерживаться.

– Кем он себя вообразил? И вообще, до какой наглости может дойти человек?! – воскликнула я и заметила, что Сара, остановившаяся возле шкафчиков, смотрит на меня так, будто впервые видит. Не обращая внимания на ее смущенный взгляд, я продолжала кипятиться: – И в любом случае, кто он такой?

– Эван Мэтьюс, – послышался голос за моей спиной.

От неожиданности я напряглась и негодующе посмотрела на Сару, поскольку чувствовала себя совершенно раздавленной. Потом медленно повернула к нему покрасневшее лицо. Но ничего сказать так и не смогла. Интересно, как много он успел услышать?

– Надеюсь, я не слишком расстроил тебя, предложив подобную тему для статьи? Я вовсе не хотел тебя оскорбить.

Я не сразу сумела взять себя в руки. Сара стояла рядом. Собиралась наблюдать за схваткой, так сказать, из первого ряда.

– А я вовсе не оскорбилась. Просто хочу сохранить чистоту подачи материала в нашей газете, – по возможности равнодушно, словно происшествие в классе никоим образом меня не задело, произнесла я.

– Понимаю. Это твоя работа. – Его голос звучал вроде искренне. Или все же чуть-чуть покровительственно?

– У тебя что, сегодня первый учебный день в нашей школе? – поспешила сменить я тему.