Хрустальная мечта - Селина Дрейк Страница 4

Никси вволю повеселилась, глядя, как он просовывает руки в рукава рубашки, которая была ему явно мала. А тут еще Вирджиния подлила масла в огонь:

— Эй, Дороти, не забудь свое платье. — И она протянула Буну большой бумажный пакет.

Глаза дяди Джима полезли на лоб от удивления.

— Дороти? Платье?

— Дядя, я тебе потом все объясню, — поспешно сказала Никси.

— Можете не беспокоиться, — заверила Вирджиния, — под колготками у него мужское хозяйство.

Бун весело рассмеялся. Похоже, вся эта сцена доставила ему удовольствие. Пожилая женщина в приемном покое осуждающе посмотрела на него и поджала губы.

— Ты здорово изменился с тех пор, как мы тебя видели в последний раз, — сказал дядя Джим, добродушно улыбаясь.

Они направились к машине.

— А вы, мистер Кордеа, ничуть не изменились.

— …А потом дядя Джим узнал о платье и стал похож на питбуля, вцепившегося в мясную кость. Такого случая он упустить не мог, — рассказывала Никси своей тетке. — Пока мы ехали к дому Буна, он предлагал заехать в магазин купить кое-что из косметики, а также колготки. Он спросил, какие лифчики тот предпочитает, с застежкой спереди или сзади. — Никси набрала горсть попкорна и передала бумажный стакан дочери. — Бун был в хорошей спортивной форме и ловко отшучивался, но мне почему-то стало немного не по себе.

— Значит, он тебе по-прежнему небезразличен, — констатировала тетя Лаура.

Никси задумчиво покачала головой.

Джим и Лаура стали для нее вторыми родителями после того, как мать сбежала с любовником, а отец погиб в результате несчастного случая на стройке. Ее дядя был веселым, остроумным человеком. Он любил всякие шутки и розыгрыши, и восьмилетний Чад, подражая ему, сделал жертвой своих проказ старшую сестру Стефани. Тетя Лаура, напротив, всегда была спокойна и сдержанна. Именно она стала Никси опорой в течение последних восьми лет, прошедших после смерти мужа, а зачастую и плечом, в которое можно поплакаться. Разумеется, пожилая женщина мечтала о том, чтобы личная жизнь племянницы наладилась, и поэтому появление Буна Шелтона обрадовало ее.

— Да он меня терпеть не мог и всегда дразнил, — наконец ответила Никси.

С улыбкой, полной любви, Лаура обратила свой взор на мужа, который, как обычно по пятницам, занял свое место в широком кресле перед телевизором.

— Когда твой дядя Джим стал дергать меня за косы, я сразу же поняла, что он ко мне неравнодушен.

Старик оторвался от экрана.

— Твои волосы выглядели слишком красивыми. Я просто проверял, не парик ли это, — проворчал он.

Дети захихикали.

— Тетя, у нас с Буном ничего не выйдет. Он не в моем вкусе.

— Почему? — спросила Стефани, которая уже начинала проявлять интерес к противоположному полу.

— Потому что… — начала Никси, тщетно пытаясь объяснить свое негативное отношение к Буну. Но ей в голову не пришло ничего, кроме странного аргумента: — Потому что он молодой.

— Ну и что?

— Твоя мама хочет сказать, — вмешался дядя Джим, — что предпочитает выйти замуж за какого-нибудь старого хрыча, вроде меня.

— Так кто же тебе нужен? — не отставала тетка.

Никси немного подумала и, вздохнув, ответила:

— Мне нужен мужчина начитанный, способный поговорить о хорошей книге. Мой избранник должен быть умным и чутким. И, конечно, — стать хорошим отцом Стефани и Чаду.

Лаура похлопала Никси по руке.

— Дорогая, второго Пола тебе не найти. Но мне кажется, к Буну Шелтону стоит присмотреться повнимательнее. Он преуспевающий бизнесмен и недавно стал владельцем «Лейквудского глашатая».

— Тоже мне достоинство, — фыркнула Никси.

Она задумалась. Почему Бун решил вернуться в родной город? И кто дал ему такой глупый совет — стать владельцем местной газеты, которая уже давно не пользовалась доверием у жителей города, получив ироническое название «Лейквудский лжец».

Тетя Лаура взглянула на нее поверх очков.

— Ты тоже в свое время стала владелицей магазина.

Она, как всегда, тактично поставила племянницу на место. Когда-то Пол поддержал решение жены купить магазин, и поначалу дела у нее шли хорошо, но потом Никси пришлось не только вникать в принципы торговли, но и наращивать оборот. Она немало потрудилась, чтобы добиться успеха и завоевать доверие покупателей.

— Сдаюсь, — признала она.

— Мам, Чад сказал, что оставил клетку Коко открытой, и теперь попугай будет гоняться за моей кошкой, — пожаловалась Стефани.

Мальчишка улыбался с таким видом, словно ему удалось в очередной раз удачно подшутить над своей сестрой. Никси взглянула на часы.

— Перестань хныкать, давай пойдем и проверим, как там Коко терроризирует твою кошку.

Никси обняла тетю и дядю, пожелав им спокойной ночи, и они отправились домой.

Когда дети вошли в свой просторный трехэтажный коттедж, все оказалось в порядке. Целая и невредимая, Китти, мурлыча, вышла им навстречу. Никси поискала взглядом Коко, но его нигде не было видно. Войдя в гостиную, она увидела сына, сидящего возле клетки. С плутовской улыбкой он сообщил:

— Должно быть, я ошибся. Коко сидит взаперти.

— Мам, он нарочно это сказал. Тебе надо как-то проучить этого маленького… — И Стефани разразилась потоком жалоб на своего младшего брата.

Никси быстро успокоила дочь, но подумала о том, что с Чадом действительно пора что-то делать. В его шалостях не было злого умысла, но стала появляться какая-то жестокость. А дядя Джим еще и поощрял его выходки!

Никси передернуло, когда она вспомнила, как обнаружила в своей туфле игрушечную, но очень искусно изготовленную дохлую мышь. Чад позаимствовал эту гадость у дяди Джима. Нет, ей определенно нужно заняться сыном. Но как найти к нему подход?

Она грустно вздохнула. Мальчишке нужна твердая рука. И не такая, как у дяди Джима.

Да, мужчина в доме необходим не только ей самой.

Утром в субботу, когда Никси разбирала постельное белье, а дети выполняли свои обязанности по дому, раздался звонок в дверь.

— Подожди, я запру клетку, а то Коко улетит, — крикнул Чад.

На пороге стоял Бун Шелтон. В старенькой рубашке с короткими рукавами и потертых джинсах он смахивал на бродягу.

Никси первым делом взглянула на его лоб и порадовалась, что шишка исчезла и остался только розовый след.

— Какая красивая косынка. — Он показал на ее голову.

Она застенчиво улыбнулась и тут же одернула себя. Неужели в его присутствии она всегда будет превращаться в неуверенную девочку-подростка?