Опасный обольститель - Кэрол Мортимер Страница 4

— Он сделал все для того, чтобы сегодня вечером затащить вас в постель, — раздраженно проговорил Бенедикт Лукас.

— Я и сама это прекрасно понимаю. — Женевьева равнодушно кивнула. — Но Сэндхерст приложил для этого массу усилий.

Бенедикт едва сдерживал ярость. Еще ни разу с ним не случалось ничего подобного, когда он разговаривал с женщиной. А если и случалось, он этого не помнил. Все считали его не способным на сильные чувства. Однако они ошибались — он просто всегда держал себя в руках и не показывал эмоций.

— Может быть, я плохо разбираюсь в любви и чувствах, но не вижу ничего романтичного в том, что граф Сэндхерст послал вам цветы, шоколад и открытку с парочкой нежных слов, думая лишь об одном — как бы затащить вас в постель. — Губы Бенедикта скривились от отвращения.

Женевьева насмешливо на него посмотрела:

— Но ведь вы хотите от меня того же самого, что и он. Вы хотели сначала поужинать со мной, а потом переспать. Но, в отличие от графа Сэндхерста, не прислали мне сегодня цветов, шоколада и открытки с нежными признаниями в любви.

Ноздри Бенедикта раздувались от гнева.

— Даже если и так, то, по крайней мере, в отличие от графа Сэндхерста, я был откровенен с вами, — парировал Бенедикт.

— Я бы сказала, слишком откровенны… — язвительно заметила она.

Лицо Бенедикта побледнело от гнева.

— Вы самая испорченная женщина, какую я когда-либо встречал, Женевьева! — вне себя от бешенства воскликнул он.

Она с удивлением воззрилась на него, потом не выдержала и расхохоталась:

— Да, я была права, когда говорила, что вы были даже слишком откровенны со мной. В этом ваша беда, Бенедикт.

Он зло взглянул на Женевьеву. Жгучий взгляд темных глаз, казалось, пронизывал насквозь.

— Сегодня вечером я буду на балу у леди Хаммонд, — сказал он. — Помните, что мое предложение остается в силе.

Женевьева равнодушно кивнула:

— Приму к сведению. Благодарю вас. А теперь, если не возражаете…

С этими словами она указала глазами на дверцу кареты. Бенедикту не оставалось ничего иного, как выйти, чтобы подать Женевьеве руку. Высокомерно кивнув в знак благодарности, она повернулась и, больше не обращая на него внимания, поднялась по ступенькам и позвонила в дверь своего дома. Судя по всему, ее ждали, дверь распахнулась в то же мгновение. Как только Женевьева вошла внутрь, дверь с громким стуком захлопнулась.

Бенедикт задумчиво проводил ее взглядом. Он заметил, что перед тем как исчезнуть за дверью своего дома, она все же обернулась и посмотрела на него…

— Граф Сэндхерст чем-то рассердил тебя? — обратился к Бенедикту лорд Эрик Каргил, граф Дармаус.

Лукас удивленно поднял брови. Он стоял посреди бального зала в доме леди Хаммонд и не заметил, как к нему подошел его крестный.

— Почему вы так решили? — громко спросил Бенедикт, перекрывая гул голосов. На бал к леди Хаммонд съехалось множество гостей. Все непринужденно болтали и громко смеялись. Бальный зал был ярко освещен множеством свечей. Среди гула голосов Бенедикт явственно услышал чей-то смутно знакомый смех, похожий на звон колокольчика.

— Потому что ты, не отрываясь, смотришь на него уже несколько минут, — ответил, хитро улыбаясь, пожилой джентльмен.

Бенедикт вновь устремил взгляд на танцующую пару, которая привлекла его внимание.

— Просто я не могу понять, что общего между графом Сэндхерстом и греческим богом, — пояснил Бенедикт, чтобы закончить этот разговор.

— А какая вообще может быть между ними связь? Как тебе это только пришло в голову?

Бенедикт иронично улыбнулся:

— Ну, это не мое мнение.

Пожилой джентльмен покачал головой, словно прогоняя наваждение:

— Тогда я не понимаю, почему этот человек так тебя интересует?

— Вам и не нужно понимать. Не обращайте внимания. Это не имеет значения. — У Бенедикта не было ни малейшего желания сообщать крестному, что причина, по которой его так заинтересовал граф Сэндхерст, в данный момент танцует в объятиях этого развратника и повесы.

Несколько минут крестный молча смотрел на Бенедикта, насквозь пронизывая взглядом. Но, видимо, понял, что все это действительно не имеет никакого значения и прекратил расспросы.

— Если бы я знал, что ты сегодня вечером приедешь на бал, то остался бы дома. Честно говоря, терпеть не могу подобные мероприятия, — поморщившись, проговорил крестный.

Полковник Эрик Каргил был военным в отставке. Сменив мундир на светский костюм, он продолжал служить королю, но теперь уже в другом качестве, выполнял тайные поручения его величества, проще говоря, был шпионом. Считалось, что он занимает небольшой министерский пост и любит появляться в обществе. Однако граф Дармаус любил балы и другие светские мероприятия не больше Бенедикта.

— Останься вы дома, лишили бы удовольствия тетушку Синтию. Вы же знаете, она обожает балы, но ни за что на свете не приехала бы сюда одна, — со смехом проговорил Бенедикт.

Тетя Синтия и дядя Эрик были женаты уже много лет. Детей у них не было, и после смерти родителей Бенедикта они приняли в его жизни самое горячее участие и помогли пережить горечь утраты.

— Да, это так. Жена без ума от балов, — добродушно усмехнулся граф. Его карие глаза игриво заблестели. — Думаю, вечером она как следует отблагодарит меня. Но мне кажется, это недостаточная плата за утомительный бал у леди Хаммонд. Тем не менее что поделаешь! Такова наша служба!

Прищурившись, он взглянул на танцующую пару, на которую до этого, не отрываясь, смотрел Бенедикт.

— Кто эта очаровательная молодая женщина, которая танцует с Сэндхерстом? — спросил Эрик Каргил.

— Думаю, это герцогиня Вуллертон, — сказал Бенедикт. Хотя танцующие находились от него далеко, он прекрасно знал, кто эта «очаровательная молодая женщина».

Эрик Каргил равнодушно взглянул на нее.

— Разве Джошуа Форстер все еще жив? — спросил он.

— Я хотел сказать, что она вдова герцога, — объяснил Бенедикт.

— Так, значит, это та самая юная жена покойного Джошуа Форстера, которую он увез в деревню сразу же после первой брачной ночи.

Бенедикт вздрогнул — так поразила его несвойственная крестному грубость.

— Значит, он не хотел, чтобы она выходила в свет. Но почему? — с удивлением спросил Бенедикт.

— Я не знаю, — пожал плечами граф.

— Вам следовало бы чаще бывать в обществе. Похоже, вы совсем его не знаете, — со смехом заметил Бенедикт.

Крестный поморщился. Сама мысль о том, чтобы чаще бывать в обществе, была ему противна.

— Вообще-то ты и другие члены организации могут делать это за меня.