Срочно требуется муж! - Саша Майская Страница 4

Толстяк пал на грудь участковому и чистосердечно признался, что вчера немного перекушал абрикосов, в результате чего сегодня после завтрака (молочная каша, масло, сыр, кофе растворимый) в животе у него началось бурление, и он был вынужден на некоторое — довольно продолжительное — время уединиться в клозете… Далее историю слушал уже один участковый, так как, ввиду ее интимности, рассказчик предпочел начать шептать участковому на ухо.

Так вот, проведя в неестественной для человека позе достаточно долго, толстяк почувствовал, как затекли ноги, и решил размяться. Бросив прощальный взгляд на место, так сказать, своих страданий, он заметил, что из… ну, короче, паспорт в сортире! Самый настоящий! А ведь кто-то ищет, волнуется!

Последние слова толстяк произнес в полный голос, после чего наступила мертвая тишина, и все собравшиеся с искренним сочувствием посмотрели на Германа.

О том, как спасали САМ паспорт, умолчим. Больше в Крым Герман никогда не ездил, предпочитая Сочи, как и советовала мама.

В тот же вечер, после многочисленных охов и ахов сочувствующих родных, закрывшись в своей комнате, Ольга Ланская дала себе страшную и нерушимую клятву: никогда и ни за что не позволять чувствам брать верх над здравым смыслом, всегда думать, потом еще раз думать, потом еще немножко думать — и только тогда делать.

Это случилось тринадцать лет назад, и с тех пор Ольга ни разу не изменила своей клятве. Разум — а вовсе не красота — стал ее оружием, убийственной сталью, элегантным клинком. Чувствам отныне приходилось довольствоваться второстепенными ролями. Симпатичная девушка превратилась в Леди Совершенство, однако превращение это совершалось отнюдь не через постели влиятельных любовников, а благодаря несгибаемой воле и холодному, почти мужскому разуму Ольги Ланской.

Годы становления капитализма стали для Ольги всего лишь временем получения еще одного высшего образования. Она училась зарабатывать деньги — в то время как большая часть страны торопливо их воровала. В результате к моменту условного окончания «смутного времени» Ольга стала настоящим, хорошим специалистом в своем деле и, с некоторым недоумением поглядывая на коллег-капиталистов, растерявших за годы боев кто — зубы, кто — здоровье, кто — нервы, взялась за накопление капитала. К настоящему моменту она являлась главой не очень крупной, но стабильной и процветающей компании «Хельга», занимавшейся в основном дизайном и рекламой.

Родители были вежливо, но решительно отправлены на жительство в прекрасный, выстроенный по авторскому проекту их заботливой дочери загородный дом, но сама Ольга наезжала туда нечасто: дела фирмы требовали ее постоянного присутствия в городе. Жила она в центре, в пентхаусе, расположенном на крыше старинного доходного дома.

Отдельные отсталые жители данного микрорайона (впрочем, пока их было явно больше, чем передовых и продвинутых) формулировали эту ситуацию несколько иначе: «Богатейка чердак выкупила и ванну там поставила. А ну как эта жакузя навернется? Ведь все этажи пробьет!» После чего, как правило, приводили в пример случай с одним армянином с Садовой. Этот самый армянин якобы заделал себе в старинном доме полы с подогревом, но, мучимый ностальгией по исторической родине, распорядился проложить этот замечательный подогрев под плитами из розового карабахского гранита. Поскольку же семьей этот зарвавшийся сибарит обременен не был, то роскошнейшую ванну-джакузи, стилизованную под фонтан Треви, брюнет-капиталист вынес прямо в большую комнату.

В результате, согласно народному преданию, в день своего окончательного новоселья бедняга решил понежиться в джакузи среди великолепного новехонького интерьера — и вместе с фонтаном, розовым гранитом и со всеми прочими своими впечатляющими достоинствами провалился в квартиру этажом ниже, лишь по счастливой случайности никого в ней не задавив.

Ольга всех этих страшных историй не слышала, потому как не имела ни минуты свободного времени. Точнее, оно, свободное время, у нее было, но строго по графику. Вся жизнь Ольги строилась по этому самому графику, и ей это очень нравилось. Никаких неожиданностей, никаких сюрпризов. К точности соблюдения распоряжений Железной Леди сотрудники привыкали мучительно, не без потерь и довольно долго, но вот теперь, последние три года все вроде бы окончательно наладилось.

Ей было тридцать пять лет, выглядела она на двадцать семь (сауна по субботам, бассейн с утра каждый день, фитнес-центр через день вечером, массаж ежедневно), волосы стригла коротко, косметикой пользовалась исключительно швейцарской и исключительно ради дела. В одежде предпочитала строгий стиль и высокие каблуки — так легче подавлять партнеров-мужчин, среди которых наметилась странная и пугающая тенденция: чем успешнее был мужичок, тем меньше волос у него оставалось на голове, тем круглее был животик и сильнее одышка.

Впрочем, внешние данные Ольгу Ланскую в деловых партнерах совершенно не интересовали. В рамках все того же графика она завела себе мужчину…

Тут нужны пояснения. Разумеется, мужчина — не котенок, не рыбки, не попугайчик и не щенок, чтобы его так вот прямо «заводить». И — нет-нет! — Ольга вовсе не имела на содержании избалованного альфонса для удовлетворения исключительно природных инстинктов. Просто к половому вопросу она подошла так же, как и к любому другому, то есть разумно. Как раз три года назад, когда дела фирмы окончательно устроились, у нее появились время и возможность заняться собой.

Задумчиво поглядев на себя в зеркало, Ольга подумала, что неплохо бы ей обзавестись спутником жизни, хотя бы неформальным. С этой целью она внимательно просмотрела старые телефонные книжки, залезла в Интернет, сходила на встречи одноклассников и однокурсников, после чего методом исключения оставила в списке кандидатов пять кандидатур.

На старых знакомых она остановилась сознательно — новые, как сейчас принято выражаться, бойфренды, скорее всего, погнались бы за ее деньгами, а доскональная их проверка заняла бы чересчур много времени. А старый друг, как известно… Пообщавшись с каждым из пяти отобранных кандидатов, решительная бизнес-вумен остановилась на одном. Так в жизни Ольги Ланской появился Петечка.

Двадцать лет назад они учились в одной школе, только в параллельных классах. Романа между ними не было, но глаза их — серые Олины и голубые Петины — время от времени встречались, и от этих случайных взглядов в груди у каждого разливалось приятное тепло. И это тепло обоим запомнилось.

Происходил Петечка из интеллигентной семьи, жизнь свою посвятил гуманитарным наукам и искусствоведению, время от времени читал какие-то лекции (какие именно и где — это Ольгу совершенно не интересовало), а вот в бизнесе ничегошеньки не понимал.

Внешне Петечка, хоть и был ровесником Ольги, напоминал молодого Атоса, только не в исполнении известного киноактера Хохоталкина, а, скорее, такого, каким его себе представляешь, читая великую книгу первый раз в жизни.

Роста Петечка был высокого, сложения изящного, а над ясными голубыми глазами загибались нечеловеческой красы ресницы, за которые любая юная дева удавилась бы без всякого сожаления. Разговаривал он в основном о высоком: об искусстве позднего Средневековья, литературе раннего Возрождения и отечественном кинематографе эпохи застоя.