Так угодно судьбе - Элизабет Моул Страница 4

Журналистка все поняла и громко объявила:

— О'кей! Мы рады, что интервью нашло отклик в ваших сердцах. Смотрите нас на канале «Нью-Тон» каждый день, утром и вечером. Спасибо за внимание, а теперь нам пора идти.

И, взяв Нэш за руку, стремительным шагом вышла из кафе на улицу. Уоррен еле поспевал за ними. Положив камеру на заднее сиденье автомобиля, он довольно потер руки.

— Ты молодец, Нэш! Держалась отлично, хотя это наверняка стоило тебе не малых усилий. Все в порядке, детка, расслабься, все позади.

— Что ты мелешь, Саммер? — возмутилась Салли. — Это для тебя все позади. А Нэш мы разбередили душу, и теперь ей, наверное, еще тяжелее, чем прежде.

Нэш молча слушала их диалог и думала лишь об одном: поскорее остаться одной, упасть на кровать лицом вниз и дать наконец волю слезам.

— Нэш, послушай, нам надо мчаться на студию, готовить к эфиру материал… Извини, что бросаем тебя в такой неподходящий момент, но ты ведь все понимаешь, да?

Салли попыталась еще что-то объяснить. Но, видя, что женщина полностью погружена в свои мысли, наскоро попрощалась с ней и затолкала глупо улыбающегося Уоррена в машину. Джип с ревом умчался, унося зафиксированные на пленке боль и тоску Нэш.

Постояв немного на тротуаре, она не спеша побрела к подъезду своего дома, где из окна ее квартиры раньше так хорошо были видны окна офиса Доминика. Боже, как же давно это было! Казалось, вечность прошла с тех пор, как они расстались, как спорили, обвиняя друг друга в непонимании…

Насколько незначительными видятся теперь вчерашние слезы! Насколько горше и беспомощнее слезы сегодняшние!..

Не сознавая, что делает, Нэш поднялась по лестнице, отрешенно прошла по коридору. Как в тумане отперла дверь и, не снимая туфель, вошла в спальню. Ее любимая спальня с японскими татами, служившими кроватью. Обстановка, продуманная до мелочей, модные обои фисташкового цвета и огромное окно от пола до потолка, целиком заменяющее одну стену, — все, чем гордилась Нэш, в одночасье превратилось для нее в кошмарное напоминание о гибели Доминика.

Это было словно вчера…

— Нэш, детка, послушай меня! — закатывал глаза к потолку Доминик. — Как ты не можешь понять! Если ты собираешься оформить спальню в японском стиле, татами — это то, что ты ищешь!

Нэш, надув для приличия губы, в конце концов конечно же согласилась со своим другом и даже купила вдобавок несколько деревцев-бонсай, планируя создать уголок для отдыха с камнями и журчащим фонтанчиком. Однако осуществить задумку она так и не успела, и теперь деревца, молчаливые свидетели того чудного, беззаботного времени, сиротливо стояли в углу.

Нэш уселась на середину татами, поджав под себя ноги. Как же она любила раньше сидеть вот так, глядя в окно, из которого были видны окна офиса Доминика, и представлять, что тот делает в этот момент! Она мысленно представляла любимого: вот сейчас он в кабинете один, ослабил галстук, закинул руки за голову, кресло откатил от стола и положил ноги на тумбочку, как всегда любил делать. Наверное, он думает о ней в эту минуту… Или он вызывает секретаршу, очень много о себе воображающую Бренду Картер. Ох, с какой радостью та прыгнула бы в объятия шефа, будь у нее хоть малейший шанс на взаимность!

При встрече с Домиником Нэш разыгрывала эти сценки в лицах. Он очень веселился и говорил, целуя ее:

— Признайся, ты установила в моем офисе скрытые видеокамеры и следишь за мной. Мне нельзя быть таким легковерным, отныне я буду начеку. Да я и не знал, что ты шпионка! — Затем вполне серьезным тоном добавлял: — Если честно, ты не ошиблась: Бренда и я… Ну, сама понимаешь… Я давно хотел тебе сообщить…

— Ах ты! — Нэш делала вид, что принимает его слова за чистую монету, и с оскорбленным видом набрасывалась на него с кулаками.

Доминик пытался увернуться, они вместе падали на пол, резвясь как малые дети… А потом, обнявшись, смотрели на проплывающие за окнами облака, раскрашенные закатом в цвета фламинго, и мечтали о том, что когда-нибудь…

— Нет, я не вынесу этих воспоминаний, — всхлипнула Нэш и уткнулась лицом в подушку. — Почему ты ушел навсегда, Доминик? Как я теперь буду жить без тебя?..

Долго и беззвучно оплакивала она своего единственного друга, человека, с которым всем сердцем желала быть рядом до конца своих дней, в горе и в радости, в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит их. Пока… Кто же мог предположить, что этот момент наступит так скоро? Как жестока судьба, которая не оставила Нэш даже возможности достойно похоронить любимого. Как страшно: от Доминика не осталось ничего, будто его и не было вовсе! А Нэш будет жить дальше — с воспоминаниями в сердце, с пустотой в душе, которую еще вчера заполнял собой любимый…

Нэш не заметила, как уснула. За окном стемнело, но в спальне было непривычно светло. Планируя интерьер квартиры, Нэш нарочно не стала вешать плотные шторы, так как небоскреб, стоящий напротив, настолько загораживал пространство за окном, что даже днем приходилось зажигать светильник. Но теперь ничто не могло помешать ее сну. Женщина погрузилась в сладостные грезы, которые так настойчиво возвращали ее в те далекие дни, когда она еще не знала о существовании человека по имени Доминик Корсэрес.

Давно, практически со времени учебы в колледже, Нэш мечтала о собственном деле. Ее не привлекали ни работа в душном офисе, ни захватывающие для кого-то командировки в разные концы земного шара… Все вокруг только и говорили о том, как бы выгодно устроиться на престижную должность, начать делать карьеру, зарабатывать деньги. А Нэш любила цветы. Она мечтала посвятить жизнь общению с прекрасным. И если это еще будет приносить доход, тем лучше.

Нэш составила план действий. Сначала, естественно, пришлось потратить время на учебу, но оно окупилось сторицей. Отец сразу поддержал порыв любимой дочери и обещал вложить некоторую сумму в качестве начального капитала. Уверенность в успехе предприятия росла с каждым днем. А когда удалось договориться об аренде помещения в центре города, Нэш поняла, что ее мечта осуществится. Цветочный магазинчик будет всегда на виду, его смогут посещать люди, которые позволяют себе тратить большие суммы на маленькие прихоти.

Итак, организационные дела остались позади. Интерьер приведен в надлежащий вид, пристроена оранжерея, закуплено необходимое оборудование, набран персонал, подвезены ящики с цветами, разослана реклама…

В свой первый официальный рабочий день Нэш волновалась, как на выпускных экзаменах. Но, увы, первую половину дня всем пришлось провести без дела, если не считать того, что хозяйка магазинчика постоянно требовала проверять показатели термометра, барометра и приборов, поддерживающих должную влажность в оранжерее. Кроме того, она была недовольна нарядом продавщиц: ей показалось, что синие с оборками переднички смотрятся на них как-то фривольно. В довершение всего обнаружилось, что из заказанных двадцати наименований комнатных растений им доставили только восемнадцать. Кошмар!