Счастливая ошибка - Линда Николз Страница 4

Доктор Голдинг снова попытался выдавить хоть какое-то слово, но боль в груди стала разрастаться, грудную клетку словно сдавило железными тисками, дыхание сделалось частым и прерывистым. Неожиданно больничные стены начали покачиваться, надвигаться на Джейсона, угрожая обрушиться ему на грудь.

– Зови врачей! – раздался над его ухом громкий голос медсестры, и он заметил, как крашеная блондинка пулей вылетела из палаты.

Через некоторое время в палате уже толпилось множество людей. Они прилаживали к груди доктора Голдинга какие-то приборы, давили на грудь, вставляли что-то в горло, и ему казалось, что они его сейчас вообще задушат. Боль не исчезала, но, к счастью, и не усиливалась, хотя воображаемый Джексоном слон упорно не желал покидать его грудную клетку. В какой-то момент ему показалось, что боль понемногу стала отступать, но упрямый слон вдруг так зверски подпрыгнул, что у Джейсона искры полетели из глаз. Он глухо застонал, задергался, пытаясь сбросить ненавистного слона, и в нестройном хоре голосов, звучавшем над его ухом, внезапно различил знакомый голос медсестры, блондинки: – Дело ясное…

21 апреля, вторник

– Нет, мне действительно интересно! – воскликнула Этельда, склонившись над лежащим на столе выполненным ею планом реконструкции офиса доктора Голдинга и ткнув в него карандашом.

Джейк усмехнулся, наблюдая за Этельдой, по-хозяйски расположившейся в приемной за столом, где раньше сидела секретарша доктора Голдинга.

– Нет, правда, Джейк, объясни мне, – продолжала она, тыча карандашом в схему, – ну для чего этому психотерапевту понадобилось устанавливать ванну посреди комнаты?

– Какая разница? – пожав плечами, ответил Джейк, направляясь в кабинет доктора, чтобы закончить замеры стен. – Может, ему нравится принимать ванну у всех на виду. Или это такое новое научное веяние.

– Ну и ну, – удивленно протянула Этельда. „Конечно, это странно“, – думал Джейк, входя в кабинет доктора Голдинга.

Нормальный кабинет с удобным письменным столом. В примыкающем к кабинету небольшом помещении расположена ванна, не скрытая от посторонних глаз ни стеной, ни дверью. Правда, по мнению Этельды, опытного дизайнера, архитектор, планировавший данное помещение, и не старался, чтобы зрительно оно казалось просторнее.

„Кто знает, что на уме у этих психотерапевтов? – возразил ей тогда Джейк. – Возможно, именно такой кабинет ему и нужен“.

Впрочем, в глубине души Джейк согласился с Этельдой, поскольку был глубоко убежден, что все психотерапевты – люди со странностями. А уж этот доктор – тот еще тип, по словам Боба Мецгера, который и порекомендовал Голдингу обратиться в фирму Джейка и Этельды. Этот психотерапевт – с очень большими заскоками, однако они не мешают ему выколачивать из доверчивых клиентов кругленькие суммы. И уж что он только не придумывает, чтобы завлечь пациентов на так называемые курсы восстановительной психотерапии! Вот его последнее новшество: пациент погружается в ванну с горячей водой и, лежа там, воображает, будто рождается заново. Слушая Боба, Джейк лишь усмехался и качал головой. И как это люди покупаются на подобные бредни? И не жаль им тратить огромные деньги на столь сомнительное удовольствие, как бултыхание в ванне с горячей водой?

Размышляя над данной проблемой, Джейк вынул из кармана рулетку и принялся измерять длину стен. Нет, очевидно, эта комната быстро потеряет презентабельный вид, если в ней постоянно будет клубиться горячий пар. Но это не их с Этельдой дело. И он не собирался делиться с ней своими соображениями по этому поводу, как, впрочем, и теми отрывочными сведениями о докторе Голдинге, включая и его новый психотерапевтический метод, о котором ему рассказал Боб.

Этельда любит высказывать свое мнение по любому поводу, и если сообщить ей о причудах их нового клиента, то бурное обсуждение на обратном пути в Петалуму ему обеспечено. Откровенно говоря, Джейк не хотел браться за этот заказ, но в большом городе расценки на подобные работы всегда значительно выше, чем в маленьких городках, и он согласился. Петалума находится от Сан-Франциско в получасе езды на машине, если за рулем будет сидеть он сам, и сорок пять минут – если Этельда. Да и отказывать Бобу тоже не хотелось. Он их с Этельдой давний клиент и знакомый, хотя и дома заказов у них хватало. Соглашаясь на данный заказ, Джейк думал: „А как, например, множество людей встают в четыре утра, едут автобусом до Сан-Франциско, чтобы к восьми успеть на работу? " Несчастные люди. Сумасшедшие.

И все-таки за заказ на реконструкцию офиса Джейк взялся с тяжелым сердцем, словно предчувствуя, что доктор Голдинг потреплет им нервы. Даже высокие расценки на проведение работ Джейка не вдохновляли. И его мрачные предчувствия оправдались: этот чертов психотерапевт уже забрасывал их с Этельдой факсами, оставлял сообщения на автоответчике, требуя предоставить ему смету расходов и быстро выполнить все ремонтные работы.

Ему не терпится поскорее взглянуть на составленную смету? Он ее получит. А затем они с Этельдой, организовав производственный процесс, покинут его офис и, дай-то Бог, никогда больше не увидят психотерапевта!

Джейк с задумчивым видом побродил по кабинету доктора Голдинга, затем, вспомнив, что не произвел еще один замер, снова вынул из кармана рулетку "Стэнли". Измерил, свернул рулетку и записал в блокнот нужные цифры. Послышался скрип, Джейк повернул голову и увидел в проеме двери молодую женщину. Маленького роста, стройную, даже хрупкую.

"Совсем девочка", – мелькнуло в голове Джейка.

Лицо в пятнах, какие появляются на коже после слез, глаза красные, веки припухшие. К покрасневшему носу женщина прикладывала смятую мокрую бумажную салфетку, которую давно пора было выбросить.

Глядя в лицо незнакомки, Джейк сразу вспомнил свою сестру Шелли. В детстве между ними часто случались стычки даже драки, и Шелли закатывала такие истерики, такой рев! Слезы градом лились из ее глаз, она рыдала, всхлипывала, причитала, но Джейк всегда интуитивно улавливал, когда сестра рыдала от обиды, а когда устраивала сцены только для того, чтобы привлечь к себе внимание присутствующих и вызвать у них жалость. В большинстве случаев слезы были фальшивыми. Шелли вообще была притвора и актриса: могла разыграть любую сцену, особенно замечательно ей удавались трагические эпизоды с громкими обильными рыданиями и заламыванием рук.

И сейчас, глядя на незнакомую женщину и сравнивая ее плач с Шелли, Джейк сразу догадался, что ее слезы – искренние. Видимо, у нее какие-то неприятности. Джейк не относил себя к знатокам дамской натуры, и отношения с женщинами у него складывались по большей части неудачно, но уж отличить настоящее горе от притворного он умел. Спасибо сестрице Шелли.

Джейк бросил рулетку в кресло, стоящее около массивного письменного стола доктора Голдинга, машинально поправил фирменную кепку, на козырьке которой красовалась эмблема "Купер – Джексон контракшн", и взглянул на Этельду, бесшумно возникшую за спиной незнакомки. Этельда пожала плечами и развела руками.