Прерванная игра - Кэтрин Куксон Страница 4

— Это было много лет назад, Коллум. — Грэн Уаггетт вытянула подбородок в сторону хрупкого мужчины, который узурпировал ее роль главной рассказчицы. Коллум крикнул ей в ответ с самым серьезным видом:

— Да о чем вы говорите, Грэн! Такое происходит каждый месяц в той или иной шахте.

— Ну все, хватит об этом, — впервые за все время подала голос Кэтлин Лири.

Муж посмотрел на нее и тупо повторил:

— Проклятые владельцы угольных шахт.

Настроение присутствующих изменилось. Так бывало почти всегда, когда разговор заходил о работе, когда Пэдди Коннор рассказывал о выплавке стали, или когда Билл Уаггетт жаловался на условия труда в доках, либо когда Коллум Лири разрывал душу своими рассказами о труде шахтеров. Происходило это главным образом по воскресеньям, и получалось так, что обычно на эти разговоры наводили воспоминания Грэн.

— Пойдем, бабушка. — Джейни взяла старуху под руку.

— Что тебе нужно? Оставь меня в покое.

— Нам пора, бабушка, и мне скоро уходить.

Некоторое время Грэн Уаггетт внимательно разглядывала лицо внучки, затем закивала.

— Да-да, я и забыла, что тебе скоро уходить. — Грэн с трудом поднялась со своего стула. — А где моя шаль?

Джейни подала ей черную шаль. Старуха сначала кивнула Рут, потом Нелли, затем Лиззи и, наконец, Кэтлин. Все попрощались с ней, и Грэн направилась к двери в сопровождении Джейни. Лиззи крикнула ей вслед:

— Сегодня холодно, положите в постель печной круг.

— Я так и сделаю. Ох, Боже мой, вы только посмотрите на это! — воскликнула Грэн, открыв дверь. — Снег повалил еще сильнее. — Она повернула голову и снова заглянула в комнату: — Я чувствую, зима в этом году будет снежная.

Джейни сняла с крючка на двери старенькое пальто, надела его, обернулась и посмотрела на Рори.

— Через полчаса? — спросила она.

Рори улыбнулся и кивнул.

— Пойдем, бабушка, пойдем, ты уже всех утомила. — Джейни легонько подтолкнула Грэн к ступенькам, но старуха уперлась.

— Подожди минутку. Посмотри, кажется, кто-то идет к воротам.

Джейни прошмыгнула мимо бабушки и вгляделась в темноту. Затем снова вернулась в комнату и объявила:

— Это Джон Джордж.

Рори медленно поднялся из-за стола и подошел к двери.

— Вообще-то он не собирался приходить сегодня, — пробормотал он.

— Здравствуй, Джон Джордж.

— Здравствуй, Джейни. — Джон Джордж Армстронг очистил сапоги от снега и грязи о чугунную решетку. — Здравствуйте, Грэн, — добавил он.

— Давай входи побыстрее, — вместо приветствия поторопила его Грэн, — а нас пропусти, а то я совсем замерзну.

Джейни уже более настойчиво подтолкнула старуху к ступенькам. Когда Джон Джордж проходил мимо них, Джейни сказала:

— Увидимся позже.

— Хорошо, Джейни. — Он вошел в дом, закрыл за собой дверь и принялся отвечать на приветствия. Повесив пальто и шляпу на крючок на двери, Джон Джордж подошел к столу и опустился на стул.

— Что-то случилось? — спросил у него Рори.

— Да нет, все нормально… а вы играете в карты? — Вежливый перевод разговора на другую тему дал понять присутствующим, что Джон Джордж не желает обсуждать причину его неожиданного появления среди них. И все это поняли.

— Хочешь поиграть?

Джон Джордж и Рори обменялись улыбками.

— Если будешь играть, — посоветовал Билл Уаггетт, — то затяни потуже ремень на брюках, чтобы не остаться без них, а то Рори сегодня в ударе. Меня начисто обчистил, оставил только орехи.

— Нет, спасибо, я не буду играть.

— Мы тут советовали Рори поехать в Америку и сколотить состояние на одном из этих плавучих игорных домов.

— Для этого не стоит ехать так далеко, мистер Уаггетт. Много где играют в Шилдсе и по ту сторону реки. Мне говорили, что и в Ньюкасле выигрывали кучу денег.

— Игра! В этом доме только и говорят об игре. Хочешь чашку чаю? — Лиззи склонилась над Джоном Джорджем, а он поднял к ней вытянутое, худощавое лицо и ласково улыбнулся.

— Да, спасибо, Лиззи.

— А ты ел что-нибудь?

— Да, я пил чай.

— Давно это было?

— Ох, нет, не очень.

— Ну, может, у тебя в желудке все же есть пустое местечко?

— Пустое местечко у меня всегда имеется. — Джон Джордж снова ласково улыбнулся Лиззи, а она грубо ткнула его в плечо со словами:

— Ходячая смерть, да и только, вот на кого ты похож. Только зря переводишь еду. Куда она девается? На твоих костях нет ни крошки мяса.

— Чистокровные животные всегда стройные.

Лиззи, ворча, направилась к буфету.

— Надо было в детстве привязать тебе кирпич на голову, чтобы ты рос вширь, а не ввысь.

Мужчины не спеша продолжили игру, перебрасываясь при этом, как обычно, шутками. Через некоторое время дверь снова открылась, и появилась Джейни, одетая уже в длинное коричневое пальто с капюшоном. Пальто было элегантным, как и вся одежда, которую она теперь носила, оно перешло к Джейни от хозяйки. На голове — коричневая велюровая шляпка с небольшими плоскими полями и лентами, завязанными под подбородком, на руках шерстяные перчатки. Вот только сапоги не подходили к ее наряду: тяжелые на вид, с грубыми застежками сбоку. К сожалению, размер ноги Джейни был на два номера больше, чем у хозяйки, однако Джейни утешала себя тем, что длинные юбка и пальто почти полностью закрывали сапоги.

— Ох, ты замечательно выглядишь, — похвалила Лиззи, подходя к ней. Затем она повернулась к Рори: — Ты что, собираешься томить ее тут весь вечер? Ну-ка, поторопись.

Голова Рори дернулась, он сверкнул глазами и закусил губу. Джейни, заметившая это, торопливо сказала:

— У меня времени еще много, целый час. Посмотри, сейчас всего восемь часов.

— Вот как раз тебе и понадобится этот час, чтобы добраться на западную сторону по заснеженным улицам.

— Ну что ты, Лиззи, я хожу очень быстро. — Джейни шутливо промаршировала на месте. — Вот видишь, как ходит гренадер Джейни Уаггетт. — Взгляд ее упал на пальто Джона Джорджа, висевшее на двери. — Ты ведь не торопишься, побудешь еще? — спросила Джейни, обращаясь к нему.

— К сожалению, Джейни, мне надо скоро возвращаться. Дядя Уилли плохо себя чувствует.

— А когда он себя хорошо чувствовал?

Эту реплику бросила Лиззи. Рут, чтобы приструнить ее, с укоризненным видом покачала головой, а вот Рори устремил на нее взгляд, полный ярости, исказившей черты его лица. Он не закричал на Лиззи, однако его напряженный ровный тон гораздо красноречивее выдавал его чувства, чем если бы он заорал.