Мир, где нет тебя - Екатерина Риз Страница 4

А ей предстояло осознать степень катастрофы, лично для себя. Она теряет мужа, теряет стабильность, привычный круг общения. А это, без сомнения, произойдёт. Так уж устроена столичная жизнь. Стоит покачнуться, и на тебя начинают показывать пальцем, мало найдётся людей, которые в трудной ситуации покажут себя твоими настоящими друзьями и товарищами, и поддержат. Лана была уверена, что ей рассчитывать на кого-то не приходится. Кроме Фроси. Но Фрося… Она не помощница в таком вопросе. Фрося начнёт гневаться, скандалить, прилюдно крыть Игнатьева всеми нехорошими словами, которые знает, а знает она их очень много, и всё это нисколько не улучшит положение Ланы. Слава взбесится и окончательно поставит крест на их браке и отношениях, очень жирный крест. А Фрося, в итоге, посоветует ей найти себе нового мужа, как всегда поступает сама. Для более конкретных, обстоятельных действий у неё есть продюсер, и совсем неважно, что она его периодически от души ненавидит. Тот же на ненависть и недовольство внимания не обращает, пока Афродита приносит ему деньги. Все устраиваются, как могут.

А вот у Ланы никакого продюсера нет. И у неё больше нет мужа, судя по всему, и даже адвоката нет. Только перспектива оказаться неудел от своей привычной жизни. А всё потому, что Слава вступил в фазу кризиса среднего возраста. И что-то ей подсказывает, что он не согласится на семейную психотерапию. Толка от неё Лана и сама не видела, но это дало бы им лишних несколько месяцев на обдумывание ситуации. Мужу, возможно, прочистили бы мозги (он, кстати, весьма податливый в этом плане, просто от неё за годы брака устал и как прежде не реагирует), расписали бы все последствия необдуманных решений на фоне взлёта фантазий и сексуального возбуждения на пике кризиса среднего возраста, и он бы испугался, задумался, а со временем и успокоился. Но всё это требовало времени, которого Слава ей давать не хотел. Скорее всего, понимал, что она обязательно найдёт выход из ситуации, или чувствовал, что сам перегорит и разводиться передумает. Но, по всей видимости, он на самом деле решил от неё избавиться.

А что делать ей?

Как не прискорбно это признавать, но у неё за душой ничего нет. По крайней мере, сейчас Лана расценивает это, как «ничего». Когда она приехала в Москву девять лет назад, не считала себя приезжей девочкой, которая мечтает стать современной Золушкой, и из грязи выбиться если не в королевы, то в принцессы. Она не приехала с маленьким чемоданчиком, с накопленными парой тысяч рублей в кармане и не искала хоть какую-то работу. Она перебралась в столицу из Нижнего Новгорода, большого города, и не ходила по московским улицам, открыв рот от удивления. Если честно, она даже не особо стремилась в столицу, но первый брак закончился неожиданно, развод дался трудно, а ей было двадцать, и она искренне переживала и страдала. Как никогда до того, да и после. Из Нижнего захотелось убежать, чтобы что-то изменить, забыть о случившемся, и Лана собрала вещи и уехала в Москву, к престарелой тётушке. Та заведовала кафедрой в театральном ВУЗе, особой слыла экстравагантной, и с ней было весело. И, надо сказать, что отнеслась она к Лане с куда большим вниманием и интересом, чем её собственная мать, которая в тот момент была чрезвычайно занята своей личной жизнью. А на развод дочери отреагировала с недовольством и печалью. И отговаривала, как могла. Лана была уверена, что сговорившись с её первым мужем и его родителями.

Вспоминать о том времени было неприятно, даже сейчас. Лана невольно поморщилась, и посоветовала себе не думать о первом браке, как поступала все прошедшие годы. Она была молода, глупа, наивна, и Иван Сизых попросту ею воспользовался. Его мало волновало, чего хочет она от их брака, да и от него лично. Мужчины семьи Сизых отличались тем, что умели и любили командовать. Особенно, своими женщинами. При этом занимаясь и внимая лишь своим потребностям. Лана, по наивности своей, в то время не смогла ни смириться с этим, ни найти подход, и ранний брак оказался хоть и страстным, но столь же скандальным и бурным. Они с мужем бесконечно выясняли отношения, а пару раз даже подрались. То есть, это Лана на мужа нападала, не в силах сдержать гнев и возмущение, а Ваня лишь мрачно щурился и грозил ей пальцем. Правильно, он её никогда не бил и даже не помышлял. Понимал, скорее всего, что ему не потребуется больших усилий, чтобы выбить из миниатюрной жены весь дух. Он принимал её буйный нрав, как неизбежность. Он всё в ней принимал, как неизбежность, что, в итоге, и послужило причиной для развода. Лана это понимала, ещё тогда. А вот Ваня нет. Он злился и вопрошал, а Лана не могла ему объяснить. В двадцать лет у неё не хватало слов и опыта, а быть приложением к мужу и его семье не хотелось. Когда каждое твоё действие воспринималось детской шалостью, чем-то несерьёзным, а в ответ на каждый вопрос следовал совет заняться, наконец, мужем, а не ерундой, это довольно скоро порождало в душе чувство неполноценности.

Именно поэтому в качестве второго мужа, Лана выбрала полную противоположность первому супругу. Слава был спокойным человеком, по крайней мере, казался таким в период их знакомства и развития отношений. В семье Игнатьевых повышать голос считалось дурным тоном, а если необходимо было решить спорный вопрос, Мария Николаевна всегда советовала сесть и всё обсудить. И это помогало! Лана могла припомнить множество ситуаций, когда они со Славой садились друг напротив друга и обсуждали что-то неприятное и беспокоящее. Поначалу Лане подобное казалось диким, она чувствовала себя неуютно, особенно, если свекровь наблюдала за ними или прислушивалась к разговору, но сам факт того, что её не мучили вспышки ярости, и ей не хотелось вцепиться мужу в волосы, как бывало в первом браке, её радовал. Она пугала сама себя, когда начинала кричать и топать ногами. Она ни разу не топала ногами за последние девять лет, не принимала в себе этого, и старательно гнала все эмоции, которые не в силах была сдержать или контролировать. У неё были не слишком хорошие отношения со второй свекровью, но за разумность и воспитание Лана её безмерно уважала. И после смерти Марии Николаевны ей не хватало ощущения спокойствия и уверенности в каждом своем действии, которые исходили от неё. Они оставили их дом, и Лана всеми силами старалась их вернуть, взрастить в себе. И пока она хотела стать благоразумнее и строже, муж начал меняться в другую сторону, пытаясь убежать от контроля. И они со Славой разминулись. Видимо, так.

Это было обидно.

Всё-таки она мужа любила. Она сказала себе, что любит, в тот день, когда дала согласие выйти за него замуж. И всегда была верна этому решению. Любила Славу, ставила его интересы превыше своих, заботилась и старалась быть женой, о которой он мечтал. У него были определённые мечты и желания, Лана была о них прекрасно осведомлена и всеми силами старалась соответствовать. А первые годы брака ей пришлось учиться, причём, всему. Но ему всё равно не хватило. Он назвал её холодной, равнодушной и обвинил в том, что не чувствовал её любви. Обидно.

Господи, как же обидно!

И пожаловаться некому. Хотелось зажмуриться, зажать уши руками и забыть о том, что Слава ей сегодня наговорил. Конечно, семь лет брака – это много. Они привыкли друг к другу, успокоились, их отношения превратились больше в дружеские, но ведь это неплохо? Мария Николаевна говорила, что это и есть гармония. Когда муж и жена не просто супруги и любовники, а настоящие друзья. Тогда почему её сын не хочет дружить с женой, а хочет новую игрушку в свою постель, которая не будет с ним дружить, а будет устраивать ему встряски – психологические и сексуальные?