Дерзкое предложение дебютантки - Энни Берроуз Страница 4

Она болезненно осознавала, что именно скажут о ней все эти лондонские щеголи. Поднимут на смех, без сомнения, и станут воротить от нее нос. Джорджиана не верила, что может настолько понравиться мужчине, чтобы он предложил ей соединить судьбы.

— Не хочу принимать предложение какого-нибудь ужасного мужчины, — продолжила она, — который, скорее всего, будет не в своем уме. Потому что как, кроме умственного помешательства, можно объяснить желание жениться на женщине, отчаянно сопротивляющейся превращению в леди… Вероятно, этот мужлан увезет меня одному богу известно куда.

На Гебридские острова, ни больше ни меньше. Где не с кем будет словом перемолвиться. Потому что там никто не живет, на этих далеких островах. И женщин там тоже нет. Именно по этой причине дикие, заросшие волосами шотландцы и отправляются на поиски невесты в Лондон. Таким и Джорджиана покажется подходящей — поскольку они никогда не знали лучшего.

— Тебе может повстречаться мужчина, который совсем не будет ужасным, — ответил Эдмунд бесцветным тоном, разрушившим ее сокровенные безумные мечтания. — Возможно, ты отыщешь родственную душу.

Джорджиана глубоко вздохнула и мысленно сосчитала до пяти.

— Кем бы он ни был, он увезет меня куда-нибудь… — В отдаленное место, где некому будет порицать его странный выбор. Или населенное людьми настолько странными и дикими, что за своими недостатками не будут замечать ее собственных.

— Есть и другой выход. В таком случае тебе всего-то и нужно сделать, что отклонить все предложения, — снисходительно объявил Эдмунд, — вернуться в Бартлшэм и доживать дни старой девой.

Старой девой! Как ненавистно ей это слово! Девственница звучит куда лучше. Девственница чиста и неиспорченна, в то время как старая дева являет собой… высохшую оболочку, в которой некогда теплилась жизнь.

— Если бы ты провел здесь хоть какое-то время после того, как умер мой отец, не делал бы таких глупых заявлений. Наше поместье унаследовал зануда кузен, он позволил нам прожить дома только один год — до окончания траура. Уехав в Лондон, мы не сможем вернуться. Остается или выйти замуж за незнакомца, или…

О нет. У нее на глаза навернулись слезы, а ведь она дала себе слово, что не будет плакать. Только не перед Эдмундом. Она отвернулась и несколько раз полоснула по камышам кнутиком для верховой езды, чтобы успокоиться. Потом выпрямила спину и снова повернулась к Эдмунду.

— Послушай, я, конечно, не ценный приз на ярмарке невест, — продолжила она голосом, который почти не дрожал, — я не наследница, и титула у меня нет, но я не буду вмешиваться в твою жизнь, как обычно поступают жены. Можешь оставить меня здесь сразу после свадьбы и вернуться в Лондон. Я не стала бы даже отнимать у твоей матери права ведения домашнего хозяйства и не расстраивала бы ее, пытаясь перещеголять на местных праздниках. — Джорджиана при всем желании не смогла бы этого сделать, поскольку просто не знает как. Но и позорить Эдмунда, шатаясь по землям графства, точно сорванец, как поступала в прошлом, она бы тоже не стала, ведь с тех пор набралась ума-разума. — Я буду держаться от всех подальше, клянусь!

Он смотрел на нее, кажется, целую вечность, но она так и не смогла понять, о чем он думает. Должно быть, ни о чем хорошем, поскольку выражение его лица снова сделалось жестким.

— Незачем глядеть на меня своими большими карими глазами, — наконец проговорил он, — как обычно делает Лев, выпрашивая лакомство. Я не смягчусь.

— Верно. Никто не знает этого лучше меня, — с горечью добавила она.

— Что лишь подтверждает твою непригодность на роль моей жены. В Лондон ты со мной не поедешь, тут хозяйство вести не сможешь, оставь я тебя одну. Что же в таком случае ты предлагаешь? Что я буду иметь от этого нелепого брака, который ты хочешь со мной заключить?

— Ну… я не… я имею в виду… — Она сглотнула. Вздернула подбородок. И заставила себя сказать: — Не знаю, помнишь ли, но ты пообещал — в самом деле пообещал, — что, когда вырастешь, сделаешь все от тебя зависящее, чтобы помочь, если мне потребуется друг. А сейчас друг требуется мне как никогда…

— Я дал тебе обещание, будучи совсем мальчишкой, — обронил он, кривя губы. — Неискушенным юнцом. Я и подумать не мог, что ты потребуешь сделать тебя моей графиней!

Джорджиана глубоко и мучительно вздохнула. Вот… вот же… скотина! Неужели не понимает, чего ей стоило пробить многолетнюю стену отчуждения и написать ему, умоляя о встрече? Неужто не видит, в каком она отчаянии, раз, поправ все правила приличия, просит его жениться на ней?

— Ничего я не требую, — запротестовала она. — Просто надеялась… — Она покачала головой. Беда с ней, с этой надеждой! Она способна ненадолго приободрить, но потом ее отнимают, оставляя лишь зияющую рваную рану. — Глупо было ожидать, что ты сдержишь свое слово. Следовало догадаться, что ты изыщешь способ увильнуть.

Ноздри Эдмунда затрепетали, когда он резко втянул в себя воздух.

— Не смей обвинять меня в том, что я не сдержал обещание, Джорджи. Или что пытаюсь от чего-то увильнуть…

— Ты сам только что сказал, что не женишься на мне. Что не пошевелишь и пальцем, чтобы помочь.

Она развернулась, намереваясь уйти, но он бросился вперед и схватил ее за плечо.

— Ничего подобного я не говорил, — прорычал он. — Просто ты не предложила мне ничего, заставившего бы обдумать твое… предложение.

Сердце ее екнуло в груди. Было что-то в его обращенном на нее взгляде, что заставляло чувствовать себя… слабой. Вызывало… внутреннюю дрожь.

— Ч-что бы это могло быть?

— Наследники, — ответил он. — Единственная причина, по которой я когда-либо женюсь — на любой женщине, — заключается в исполнении долга обзавестись наследниками, которые примут на себя мои обязанности, когда меня не станет.

— Но это же означает…

Перед ее мысленным взором промелькнуло видение того, как делаются дети. Ей до сих пор становилось плохо при воспоминании о дне, когда она вошла на конюшню и увидела кучера Уилкинза лежащим лицом вниз на куче тряпья. Спустив бриджи до лодыжек, он энергично двигал бедрами. Потом Джорджиана рассмотрела пару разведенных женских ног, гротескно торчащих по сторонам его волосатых ягодиц. Несколькими месяцами позднее она узнала, что ноги эти принадлежат одной из их горничных. Подсмотренный эпизод оставил неприятный привкус, ведь, как бы горько девушка ни рыдала, мачеха настояла на том, чтобы выгнать ее, потому что та якобы подает плохой пример живущим в доме девочкам.

Когда Эдмунд со злостью оттолкнул ее от себя, на лице Джорджианы отчетливо отразилось омерзение.

— Неужели ты в самом деле решила, что я соглашусь на фиктивный брак?

Должно быть, лицо снова выдало ее мысли, потому что он поморщился.

— Великий боже, и правда! — Он резко отвернулся от нее, и полы его сюртука полоснули воздух, точно он летел на крыльях урагана. — Что я за человек, по-твоему? — Он принялся разгневанно расхаживать вперед и назад. — Ты поверила глупостям, которые наговаривают на меня сельские кумушки? Что я ненастоящий мужчина, поскольку предпочитаю наблюдать за живыми существами, а не гоняться за ними по всему графству? Что у меня в жилах вместо горячей красной крови чернила? Именно за такого мужчину ты и хочешь выйти замуж, не так ли?