Красавица и чудовище - Барбара Доусон Смит Страница 4

Хелен понюхала фляжку, и у нее голова пошла кругом от сильного запаха.

– Да это же спиртное!

– Лучшее шотландское виски. Я бы и вам предложил, миледи, но другие нуждаются в нем больше. – Он отнял у нее фляжку и передал ее Эбботу. – Глотни, старик. Это немного приглушит боль.

Эббот, как и мисс Гилберт, беспрекословно ему повиновался. Естественно, думала Хелен, они вряд ли уловили враждебность во взгляде Макбрута, когда он смотрел на нее. Ему явно не нравилось ее присутствие в его полуразрушенном замке.

Девушку одолевало любопытство. Они нарушили его одиночество – это можно было понять. Но почему из всех троих он выбрал именно ее, чтобы срывать на ней свою злость?

Наклонившись над Эбботом, горец освободил его ногу от шины.

– Мне придется разрезать ваш сапог, – заявил он, выдернув кинжал из ножен, висевших у него на поясе.

Эббот кивнул и сделал большой глоток из фляжки.

– Раз так нужно…

Сняв с Эббота сапог, горец снова сунул кинжал в ножны, но Хелен успела заметить, что витая рукоятка была украшена необработанным сапфиром. Откуда у этого грубого горца оружие, которое больше подошло бы принцу?

– Отличное оружие, – заметила она. – Откуда оно у вас?

Их взгляды встретились. При свете огня его глаза оказались не черными, а темно-синими, как ночное небо, и такими красивыми, что у нее дух захватило.

– Не бойтесь, я его не украл.

– А я этого и не говорила. – Все же в душу к ней закралось сомнение, и его пристальный взгляд заставил ее покраснеть.

Она свернула одеяло в несколько раз и опустилась на колени.

– Вот так. Эббот может положить сюда больную ногу.

Макбрут нахмурился, но все же молча помог ей. Потом он стал осматривать повреждение, дотрагиваясь до лодыжки так осторожно, что Эббот ни разу не вздрогнул от боли.

Ловкие движения горца заворожили Хелен. Она поймала себя на том, что изучает его длинные пальцы и чистые подстриженные ногти. Это были руки, знающие, что такое физический труд. Она вдруг непроизвольно представила себе, как они ласкают женщину, – его темные пальцы нежно прикасаются к ее белой груди…

Нежно? Ну нет, это же невоспитанный грубиян!

– Холод помешал образованию опухоли, – провозгласил Макбрут, – и слава Богу.

Обмотав желтоватой тряпкой лубок, он снова приложил его к поврежденному месту на ноге кучера. Чтобы не закричать от боли, Эббот с силой втянул носом воздух, его обветренное лицо при этом побледнело.

– О Господи, – всхлипнула мисс Гилберт и отвернулась.

– Не стоит так переживать, мадам, – с необыкновенной добротой в голосе сказал Макбрут. – Принесите, пожалуйста, корзину с продуктами – мистеру Эбботу надо немного подкрепиться.

Гувернантка соскочила с табуретки.

– Я рада помочь! – Она поспешно вышла, чтобы выполнить поручение хозяина.

Между тем Макбрут обратил презрительный взгляд на Хелен.

– Идите и помогите ей – здесь не место разыгрывать из себя английскую леди.

Но Хелен вовсе не собиралась позволять ему командовать собой, тем более что она могла хоть как-то утешить Эббота.

– Я никуда не пойду.

– Как вам угодно. Если вы упадете в обморок, я оставлю вас лежать на каменном полу.

– Я никогда не падаю в обморок.

Неожиданно в их перепалку вмешался Эббот:

– Будьте уверены, сэр, ее светлость никогда не закатывает истерик. Она не струсила, когда на нас в Альпах напали разбойники, и ткнула одного в живот своим зонтиком, другие, испугавшись, разбежались кто куда. – Эббот замолчал, видимо, испытывая приступ боли.

– Выпейте еще виски, – приказал ему Макбрут. – Пейте все до единой капли.

Пока Эббот пил, Макбрут обратил пристальный взгляд на Хелен.

– Так, значит, вы до смерти напугали бандитов? А я-то думал, что англичанки годятся только для одного дела.

Он смотрел на ее грудь, не оставляя сомнения в том, для чего именно годились упомянутые им женщины. Ей бы надо рассердиться, но по ее телу разлилось странное тепло, и она вдруг почувствовала в нем мужчину, сильного и смелого.

Макбрут отвел взгляд и снова занялся ногой Эббота.

– Несложный перелом, я полагаю. По крайней мере у вас не будет лихорадки.

Хелен почувствовала, что это у нее лихорадка. В свете пламени ей были видны его чисто выбритое лицо, темно-синие глаза, волевой подбородок. Подтаявший снег блестел в темных как ночь волосах, спускавшихся до плеч. Его движения были удивительно нежными для такого крупного мужчины. Какое странное сочетание варвара и целителя!

– Где вы научились так ловко накладывать шину? – не удержавшись спросила она.

– Где придется. – Он устремил на нее пристальный взгляд. – Мы живем так далеко от города, что не можем послать за доктором на соседнюю улицу. – Такой ответ делал его еще более загадочным: по-видимому, он умел все то, о чем понятия не имели джентльмены в Лондоне. Его грубоватые манеры лишь заставляли ее больше задумываться о том, какими еще уникальными способностями он обладает. Этот человек не походил ни на одного из тех мужчин, с которыми она встречалась во время своих путешествий.

Помогая Макбруту бинтовать ногу пострадавшего, Хелен внимательно наблюдала за ним. Она видела, как в такт движениям рук дергается его упрямо сжатый рот, как на лоб ему упала прядь волос, которую он не мог убрать, как умело двигаются его руки, и совершенно неожиданно подумала, как… ее грудь идеально поместится в его широкой ладони:

– Все. Этого хватит, – сказал Макбрут.

Кончиком языка Хелен облизала пересохшие губы.

– Простите?

Прищурившись, он глянул на нее и нахмурился.

– Я закончил. Можете отпустить ногу, только осторожно.

– О! – Тут только девушка заметила, что нога уже аккуратно забинтована, и участливо спросила Эббота: – Как вы себя чувствуете?

Кучер вздохнул, казалось, он был очень рад, что его мучения окончились.

– Готов немного перекусить, миледи.

Словно актриса, ждущая своего выхода, в ту же секунду появилась мисс Гилберт с корзиной, и Хелен помогла ей устроить пикник возле камина; при этом она оказалась рядом с Макбрутом. Какое-то болезненное напряжение лишало ее аппетита. Пока остальные поглощали холодную ветчину, хлеб и сыр, девушка лишь отщипывала кусочки еды и скармливала их Милорду. Она искоса поглядывала на Макбрута, на его мускулистые голые ноги, выглядывавшие из-под килта, и на то, как рубашка из грубого полотна и плед в черно-белую клетку облегают его грудь. Он так разительно отличался от джентльменов, с которыми отец часто пытался ее знакомить. Интересно, Макбрут тоже сейчас о ней думает? Вряд ли. Он совершенно ясно дал понять, что презирает ее.