Опасный курортный роман - Элль Джеймс Страница 4

– Шампанское уже принесли. Угощайся. Я уже налила себе бокал.

Повернувшись к Дженне, Карли подняла бокал и отпила глоток искрящегося напитка. Дженна наполнила бокал, подошла к огромному окну от пола до потолка и залюбовалась видом на океан. Солнце еще не зашло. Вода сверкала в его лучах. На пляже яблоку было негде упасть. Одни купались, другие нежились на солнышке, влюбленные лежали на полотенцах, обнявшись, и целовались так, будто, кроме них, на пляже никого не было. Дженна со вздохом отпила большой глоток пузырящегося напитка. Может, они с Тайлером тоже целовались бы сейчас на пляже, если бы поженились.

Вдруг послышался звуковой сигнал – пришла эсэмэска.

– Ой! – воскликнула Карли и бросилась к телефону, на ходу поправляя коротко подстриженные волосы, еще влажные после мытья. Поспешно натянув голубой сарафан и надев босоножки, подруга схватила сумку.

– Квентин уже ждет внизу.

– По-моему, рановато для ужина в ресторане, – заметила Дженна.

– Сначала он покатает меня на машине по городу. Потом прогуляемся по пляжу. А уже после – ужин и танцы, – улыбнулась Карли. – Сказал, что хочет узнать меня поближе. – Карли обняла Дженну и прижалась щекой к ее щеке. – Ну ладно, я пошла. Наслаждайся ванной и шампанским.

– Договорились, – вздохнула Дженна.

Между тем Карли поспешила к выходу. Дверь за подругой захлопнулась. Дженна тихонько выругалась. Собиралась же попросить Карли, чтобы узнала номер друга Квентина! Хотела побежать за подругой, но не решилась. Но подумала, зачем весь вечер торчать в номере? Разве она не для того приехала, чтобы оторваться на всю катушку?

Дженна взгромоздила вновь обретенный чемодан на кровать и попыталась его открыть, но крышка не поддавалась. Странно, она не заперла чемодан, зная, что в аэропорту его наверняка проверят на предмет противозаконного или опасного содержимого. Дженна даже ключа с собой не взяла. Видимо, замок закрылся случайно. Она достала пилочку для ногтей и, поработав несколько минут, открыла чемодан. И тут же застыла в растерянности.

– О нет… – простонала Дженна.

Сверху лежали мужские брюки и рубашки темных цветов, черная горнолыжная маска. Странно, подобные вещи пригодятся в горах, в холодном климате, но никак не в тропиках. Дженна закрыла чемодан и в нерешительности уставилась на него. Никакой бирки с именем владельца не обнаружилось. Куда возвращать чемодан – непонятно. Дженна снова приподняла крышку и заглянула внутрь. Возможно, среди вещей окажется что-то, указывающее на хозяина.

Осторожно достав одежду, Дженна положила ее на кровать, удивляясь тому, что снаружи чемодан выглядел вместительнее, чем изнутри. Уж не скрывается ли тут двойное дно? Дженна поискала рычажок или кнопку, и вскоре обнаружила. Она сдвинула рычажок и открыла потайное отделение. На мягкой подкладке лежали части разобранной винтовки – ложе, приклад, прицел, затвор… А сверху конверт. Спрашивается, зачем этот человек приехал в Канкун с винтовкой? Может, он спортсмен, стрелок?… Дженна взяла конверт и вытряхнула содержимое на кровать. На покрывало высыпались фотографии, деньги и записка. Дженна взяла пачку банкнот, перевязанных резинкой, и насчитала пятьдесят стодолларовых купюр. Ничего себе! Пять тысяч долларов наличными в чемодане?! Тогда она взяла в руки фотографии. На всех был один и тот же мужчина с темными волосами и карими глазами, одет в синие джинсы и черную футболку, плотно облегающую широкие плечи. Из-под рукавов выглядывали татуировки. У девушки перехватило дыхание. Это же тот самый мужчина, с которым Дженна встретилась меньше часа назад на платформе экстремального аттракциона! Дрожащими руками Дженна развернула записку. Когда девушка прочла, что в ней написано, сердце ее замерло. «Доставь его в оговоренное место к девяти часам вечера, живым или мертвым». Дженна почувствовала, как внутри у нее все сжимается. Да, Дженна хотела приключений, но не таких! Нет, уж лучше оставаться занудой.

Сойер вернулся в отель и сразу же зашел в бунгало, где их разместили на эти две недели. Стянув джинсы, он переоделся в плавки-шорты, потому что хотел только одного – нырнуть в океанские волны и как следует освежиться. Взяв полотенце, Сойер направился к двери и едва не столкнулся с Монтаной.

– Привет, Сойер! – поздоровался Монтана, отступая на шаг. – Куда собрался? Да еще с таким решительным видом!

– Важное дело. Срочно надо искупаться.

Монтана рассмеялся:

– Вижу, спуск на тросе не пришелся тебе по вкусу.

– Как тебе сказать… Не особенно. Тоже на пляж? – спросил Сойер.

– Да. Поваляюсь на солнышке, – улыбнулся Монтана. – Девчонки любят загорелых.

Вместе друзья зашагали к океану.

– Значит, ни с кем еще не познакомился? – спросил Сойер.

Монтана покачал головой:

– Не-а. Впрочем, я особо и не старался.

– Я тоже.

Более того – Сойер был настолько не настроен на новые знакомства, что даже упустил прекрасную возможность, которая ему неожиданно представилась. Пожалуй, все-таки надо попросить Квентина узнать у Карли номер телефона Дженны.

– Может, на гидроцикле покатаемся? – предложил Сойер Монтане. – Чтобы сэкономить, можем взять напрокат один на двоих.

– Давай! – обрадовался тот.

– У вас в озерах Монтаны не покатаешься на гидроцикле – вода холодная.

– Обижаешь! Летом у нас дни длинные, и вода теплая.

– Готов поспорить, в Виргиния-Бич вода прогревается гораздо лучше.

– Во всяком случае, у нас теплее, чем в Сан-Диего.

При одном воспоминании о тех местах Сойер зябко поежился.

– Да, помню наши тренировки.

Сойер вырос в богатой семье. Мальчик получал все, чего ему хотелось, на блюдечке с голубой каемочкой. Суровая армейская дисциплина подействовала на изнеженного, избалованного паренька отрезвляюще. В первое время тяжело было и физически, и морально. Но Сойер поклялся, что не отступит, несмотря ни на какие трудности. Иначе пришлось бы возвращаться домой и слушать, как отец вновь и вновь повторяет: «А ведь я предупреждал».

Сойер все делал, чтобы доказать: он способен добиться желаемого без помощи влиятельной родни. А с отцом и вовсе не желал иметь никаких дел.

Этот человек дал сыну все, что можно купить за деньги, однако родитель из него получился неважный. За все школьные годы отец не посетил ни одного родительского собрания. А когда, уже подростком, Сойер попал в аварию, разбил мотоцикл и сломал руку, отец отдыхал в Париже с невестой. Приехать домой пораньше и удостовериться, что с сыном все в порядке, ему даже в голову не пришло.

А еще отец ни разу не приходил поболеть за Сойера, когда тот играл в футбол, и вообще был против того, чтобы он вступал в команду, считая этот спорт слишком опасным и вредным для здоровья.

В огромном особняке с роскошно обставленными комнатами царила удушающая атмосфера. Дома Сойер чувствовал себя как в тюрьме. Он никогда не мог просто быть собой, он всегда оставался сыном политика, которого время от времени одевали в лучший костюмчик и выставляли на всеобщее обозрение. Зато теперь, на берегу моря, одетый в одни плавки, Сойер чувствовал себя абсолютно свободным.