Мой единственный рыцарь - Джулия Лейтем Страница 40

– Я не хочу иметь никаких дела ни с вами, ни с вашим сыном, – проговорила Анна, поворачиваясь спиной к баронессе. – Вы должны немедленно освободить моего рыцаря, и мы сразу же покинем ваш замок.

Никто не произнес ни слова, когда Анна спускалась с помоста. Но, взглянув на сэра Уолтера, она увидела, что он смотрит на нее с восхищением.

Темница, вырытая под замком Маркем, была такой же холодной и сырой, как французская темница, в которой когда-то сидел Филипп, и как темница в Олдерли, где они с Джоном провели ночь, когда пытались спасти леди Элизабет. Хорошо, что ему дали свечу. Кромешная тьма могла бы через какое-то время довести заключенного до безумия.

В темнице имелись деревянный настил для сна и одеяло, к которому он так и не притронулся, а также два ведра. Филипп полагал, что в одном из ведер находилась солоноватая вода, но он решил, что не будет пить эту воду до тех пор, пока его положение не станет совершенно безнадежным. Дверь же была из дерева, однако он не стал проверять ее на прочность, потому что верил: Анна непременно добьется его освобождения. В конце концов, она леди Розамонд, вдова графа и дочь герцога. А Эгмантон всего лишь барон.

Но прошел, должно быть, целый час, прежде чем он услышал, как где-то в отдалении скрипнула дверь. Через щель в своей двери он вскоре увидел неровное пламя факела. Потом звякнули ключи, заскрежетал замок, и дверь распахнулась. Но вместо того чтобы освободить пленника, стражник приказал Филиппу отойти от двери. После этого в темницу вошел сэр Уолтер, и дверь за ним закрылась.

Окинув взглядом каменные стены, Уолтер пробурчал:

– Уютное местечко.

– Да, необычайно уютное. – Филипп криво усмехнулся. – Долго мне еще здесь сидеть? Неужели меня не освободят?

– Непременно освободят, – заверил пленника сэр Уолтер; – Просто хозяева стараются оттянуть этот момент. – Рыцарь кратко рассказал о беседе с баронессой и ее сыном.

Филипп в ярости скрипнул зубами.

– Его слова – наглая ложь!

– Разумеется, – кивнул Уолтер. – А сейчас, пока ты не покинул это место, я хотел бы поговорить с тобой наедине.

Филипп внимательно посмотрел на рыцаря, однако промолчал.

– Ты неправильно вел себя в этой ситуации, – продолжал Уолтер.

– Ты не видел того, что видел я, – возразил Филипп. – Он навалился на нее и уже раздвинул ее ноги, а она отчаянно сопротивлялась. Я боялся, что он…

– Поверь мне, я прекрасно понимаю, – перебил Уолтер. – Но достаточно было освободить леди Розамонд. Не следовало бить барона. Ты не должен позволять сердцу управлять тобой.

– При чем здесь мое сердце? – спросил Филипп.

Уолтер тихо вздохнул:

– Я же сказал тебе, что прекрасно все понимаю. И я знаю, что вы с леди Розамонд не раз были наедине и что вас влечет друг к другу.

Филипп молчал. Он ждал продолжения.

– Леди Розамонд когда-нибудь устроит свою жизнь, и возможно, с тобой, Филипп. Но сейчас ты можешь очень нам повредить своей несдержанностью.

– Но леди Розамонд скорее всего вернется в Олдерли, – ответил Филипп. – Едва ли она захочет остаться со мной. – Он хотел сказать рыцарю, что Анна уже собиралась связать свою судьбу с Лигой, но в последний момент решил, что темница замка не самое подходящее место для подобных откровений.

Уолтер пожал плечами.

– Я не знаю, каковы ее дальнейшие планы. Но сейчас я обязан ее охранять. А если она захочет провести время с тобой, я не стану возражать, но только при всех нас ты должен вести себя как ее охранник. Похоже, она нуждается в твоем участии. А наша миссия… Она закончится уже совсем скоро. – Повернувшись к двери, Уолтер добавил: – Тебя освободят, как только мы будем готовы покинуть замок.

Когда рыцарь ушел, Филипп со вздохом прикрыл глаза. Когда-то он доверял Уолтеру, но сейчас доверия не было. Самое главное для этого человека – преданность Лиге. «А может, он просто пытался сделать меня более сговорчивым? – думал Филипп. – Похоже, он готов пойти на все – только бы его миссия была успешно выполнена».

Уолтер сказал, что Анна нуждается в участии, но, по всей видимости, она так не думает. Что же касается его, Филиппа, влечения к ней, то он понял, что бороться с ним бесполезно; более того, временами ему даже казалось, что его все сильнее влечет к этой девушке. Судя по всему, и она испытывала нечто похожее. Но у них разные планы на будущее. Он даже рассказал ей кое-что из своего прошлого, чтобы она могла его понять.

Филипп вспомнил об охватившей его ревности, когда Эгмантон набросился на Анну, вспомнил о том, с какой яростью он ударил барона, посмевшего покушаться на ее честь. И еще он чувствовал, что не может не беспокоиться за Анну, чувствовал, что обязан ее защищать.

Отряд покинул замок Маркем только к вечеру. Из-за опасений, что лошади могут повредить ноги в темноте, они остановились на ночь в заброшенной охотничьей хижине на опушке леса. В хижине не было ничего, кроме четырех стен, земляного пола и соломенной крыши, но все же спать здесь было безопаснее, чем под открытым небом.

Рыцари готовились к ночи, а Анна, пытаясь выбросить из головы невеселые воспоминания, наблюдала, как Маргарет раскладывала у костра одеяла – костер развели прямо на полу. А во время ужина Анна вдруг поняла, что постоянно поглядывает на Филиппа. Никогда еще она так не радовалась, как в тот момент, когда увидела, что его наконец-то освободили и с ним все в порядке. Но теперь Филипп держался в стороне от рыцарей Лиги, и Анна прекрасно понимала, по какой причине. Сэр Уолтер умалчивал о смерти леди Стаплхилл, и Филипп был оскорблен подобным недоверием. Ей об этом тоже не сообщили, но не могли же люди из Лиги посвящать ее во все подробности… Ведь она всего лишь женщина, к. тому же служанка. Да и Филипп, когда был простым воином, наверняка приучился выполнять приказы без вопросов. Правда, потом, когда его посвятили в рыцари, он получил право на выбор, поэтому теперь и злился из-за того, что от него что-то утаивали.

Объев все мясо с косточки, Анна облизала пальцы и, снова взглянув на Филиппа, сидевшего по другую сторону костра, увидела, что он смотрит на нее неотрывно, смотрит горящими глазами. Но он тут же отвернулся и заговорил с Джозефом. А Анна почувствовала, что от этого его взгляда все ее тело словно вспыхнуло, как будто Филипп ласкал ее и целовал. И ей тотчас же вспомнилось, как прошлой ночью она долго ворочалась в постели, не в силах уснуть и думая о Филиппе, мечтая о близости с ним.

Филипп первым приступил к охране охотничьего домика, и Анна, укладываясь спать, чувствовала себя в полной безопасности. Молодой рыцарь мерил шагами дорожку между двумя окнами и время от времени останавливался, чтобы прислушаться к ночным звукам и осмотреться. А Анна ворочалась с боку на бок – сон опять к ней не шел. Она слышала всхрапывания рыцарей и шорох одеял, когда Маргарет поворачивалась во сне. И время от времени раздавалось уханье филина где-то совсем рядом, за стенами хижины, и даже слышалось журчание протекавшего неподалеку ручейка; причем с каждой минутой это журчание казалось все громче.