Романтическое приключение - Сара Монк Страница 40

— Ты так волнуешься из-за Лоррейн? А представь, что будет, когда ты будешь ждать Алекса?

— О, я понимаю, но, несмотря на ее возраст, она как ребенок. Она такая немногословная, и это делает ее ранимой.

— Не волнуйся, Эдриан приличный парень.

— Ты думаешь, я сумасшедшая, да?

Лизель покачала головой, потянулась и сжала руку сестры.

— Нет, я думаю, это хорошо, что ты так волнуешься.

— И я не единственная, — улыбнулась Мэрилин.

А между тем, сидя в машине, Эдриан сжимал руль, стараясь набраться храбрости и на прощание поцеловать Лоррейн. Вечер удался, и все внушало надежду, что если стеснительный Эдриан поцелует ее, то она не даст ему пощечину и не хлопнет дверью.

Эдриан не заметил ее усилий. И не потому, что он был из тех, кто не обращает внимания на прическу или новое платье, а потому, что до этого уже был покорен и думал о Лоррейн как о красивой девушке. Для него она выглядела как Афродита, была ли помада на ее губах или нет, и была ли она одета в рабочие брюки или в нечто из последней коллекции Версаче. Но конечно, Лоррейн не могла этого знать. А если и знала, так лишь то, что она понравилась ему настолько, что он пригласил ее на свидание, а сейчас, когда он провёл с ней пять часов, возможно, переменит свое мнение. О, этот проклятый страх уронить чувство собственного достоинства!

— Что ж, спасибо за прелестный вечер.

Лоррейн готова была бежать. Сжимая сумочку, она почти направилась к дверям. Сейчас или никогда. Сможет ли он? Посмеет ли?

— Лоррейн… — Слово прозвучало как едва слышный писк, но ведь прозвучало!

Лоррейн повернулась к нему, и Эдриан увидел, как его собственный страх отразился на ее лице. Он не выдержал и рассмеялся, и на какой-то момент она оцепенела, но потом ее губы начали дрожать. И она тоже засмеялась, и тогда он набрался смелости, подошел и зажал ее смеющееся лицо в ладонях и нежно поцеловал в губы.

— Смешно, правда? — спросил он. — Этот свод правил, которым мы должны следовать… Что ж, мы не сделаем это, мы… проигнорируем весь этот этикет. Это не для таких, как мы…

— Я никогда не верила, что встречу человека такого же, как я, — сказала Лоррейн.

Эдриан кивнул:

— Я тоже. Лоррейн, я боялся, что я самый последний романтик в мире. Я не знаю, что делать, если честно… Но если ты думаешь, что можешь быть счастлива с таким человеком, как я, который может предложить тебе дружбу и преданность вместо обещаний и цветов, тогда, может быть, нам стоит попытаться? Быть вместе…

Он мог сколько угодно говорить, что он не романтик и тому подобное, но для Лоррейн это было куда романтичнее, чем все, что она слышала прежде.

Она сосредоточенно кивала.

— Мы говорили весь вечер, однако сейчас я впервые слышу то, о чем бы хотела поговорить на самом деле. Это глупо?

— Нет, я знаю точно, что ты думаешь. — Эдриан оставил ее лицо и взял ее руки. — Я позвоню тебе завтра, — сказал он.

И оба знали, что так и будет.

Лоррейи вплыла в отель, кружилась по гостиной. Она, сделав несколько пируэтов вокруг Лизель и Мэрилин, обняла их с такой силой, что чуть не задушила.

— Как все прошло? — спросила Лизель, хотя незачем было спрашивать.

— У меня появился бойфренд!

Они подвинулись и усадили ее на софу.

— Мы хотим знать все подробности, давай выкладывай.

И пока она рассказывала, Лизель готова была поклясться, что подвезя ее к отелю, он поцеловал ее, и когда Лоррейн заговорила о поцелуе, то не могла усидеть на месте, вскочила и начала кружиться по комнате. Это был скорее странный спектакль, словно королева Виктория вдруг превратилась в легкомысленную девчонку.

И затем она вспомнила один-единственный момент вечера, который оставил неприятный осадок. Нет, хуже, он был ужасен… И тогда, сбросив лодочки на высоченных каблуках, она проделала еще несколько кругов, а потом, наткнувшись на французское окно, вдруг замерла и, словно придя в себя, сказала:

— О…. — Ее лицо вытянулось и помрачнело. — У Тома есть девушка.

Что ж, был ли это сюрприз? Красавчик Том Спенсер не одинок. Они и сами уже делали предположения. Он связан с какой-то девушкой, как они и думали и оказались правы. У него была подруга. И даже больше, невеста. Она носила кольцо (большое и безупречное), и уже было заказано свадебное платье, однако дата, правда, была еще неизвестна.

У Лоррейн даже были фотографии. Она сумела кое-что снять в этот вечер.

Ее звали Кэролайн. Она красивая, разумеется. Блестящие темные волосы и породистое, лицо. Очень часто улыбалась, показывая ослепительно белые зубы. Если Лизель и могла найти какое-то несовершенство в облике Кэролайн — о Господи, а она старалась! — то, возможно, ее верхняя губа была чересчур тонкой, но надо было присмотреться, чтобы увидеть это. И платье на ней было красивое, классика, и, наверняка очень, дорогое, шик-блеск, и короткое — все продумано. И, действительно, почему бы не показать такие длинные загорелые ноги?

А Том на этих фотографиях выглядел что надо, но больше всего Лизель задело, что он обнимал Кэролайн за талию и широко улыбался.

Лизель подавила разочарование и постаралась найти что-то хорошее, что можно сказать о девушке на фото. Например, какие блестящие у нее волосы и какая аккуратная фигурка, но Мэрилин и Лоррейн смотрели на нее так, как будто она провалила самый важный экзамен, и явно соцстрахом ждали ее реакции.

Они улыбались ей, и она могла чувствовать симпатию, которая шла от них волнами, как пряный парфюм. Сладкий, но слегка тошнотворный.

— Милая парочка, — сказала. Лизель. — А сейчас расскажи мне, сколько раз Эдриан тебя поцеловал?

— Два, — объявила Лоррейн. — И сказал, что мои волосы дивно пахнут.

— И прическа отличная.

— Ммм… — Лоррейн задумчиво кивнула. — Никогда в жизни у меня не было такой красивой прически! У Каси золотые руки, ведь правда?

На следующий вечер, когда Кася накрывала стол к ужину, она нашла маленькую коробочку со своим любимым горьким польским шоколадом, а рядом лежали ее брюки, отглаженные и почищенные. И записка от Лоррейн, которая гласила: «Спасибо. Люблю, Лоррейн».

Одна вещь постоянно сопровождает вас, если вы живете у моря. Это соль. Верите или нет, она не только насыщает воду, но заполняет все вокруг: пропитывает волосы, машины скорее подвергаются коррозии, кожа на вкус делается соленой, и даже окна… из-за соли и сильных ветров, о, и морских чаек, конечно, окна приходится мыть постоянно. Это долгая и изнурительная работа — заставить их снова сверкать, особенно когда их так много и так много всего, что делает их грязными, и поэтому их нужно мыть, мыть и мыть…