Ты — мой ангел - Алекс Стрейн Страница 40

– Тогда я приглашаю сам себя в эту постель.

Марк лег, и Хелен прижалась к нему. Он чувствовал ее напряжение и предлагал единственное средство для успокоения, которое было в его распоряжении, – самого себя. Марк тихонько поглаживал ее по волосам, по плечам, по спине, и это полное нежности объятие прорвало плотину сдерживаемых чувств Хелен. Она расплакалась. Первым его порывом было немедленно успокоить ее, но Марк понял, что нужно просто дать ей выплакаться, и вместе со слезами уйдут все страхи, тревоги и горечь.

Через некоторое время его рубашка намокла, но Хелен стала успокаиваться. Ее всхлипы становились все реже, но она начала икать. Марк сходил на кухню за стаканом воды.

– Тебе надо восстановить потерянную воду, – пояснил он. – А мне переодеться. У меня такое чувство, что я искупался прямо в одежде. Надену шелковую пижаму… Тебе нравятся пижамы?

– Вообще-то я предпочитаю тебя без одежды.

– Ты просто читаешь мои мысли.

Эти слова вызвали слабую улыбку на ее губах.

– Обними меня, – попросила Хелен, что Марк тут же и сделал.

Их тела идеально подходили друг к другу, как половинки одного целого. Марк коснулся губами ее щеки, прохладной и соленой от слез. Впервые он лежал с женщиной в постели – с самой желанной женщиной! – просто обнимал ее и уже этим был счастлив, как мальчишка.

– Разве это не странно? – спросила Хелен.

– Что именно?

– Еще два дня назад мы с тобой воевали вовсю, а теперь…

– Кровать – лучшее место для заключения мира. Я имею в виду – между мужчиной и женщиной.

– Люди нетрадиционной ориентации тебя не поймут.

– Главное, что ты меня поняла.

– Я поняла.

– Тогда ты не будешь против, если…

– Опять? Мистер Макиавелли, вы настоящий маньяк, – попыталась она шутить, но ее голос предательски подрагивал.

– Я просто желаю заключить самый крепкий мир на свете.

И Марк принялся ее целовать – с восхищением и трепетом чувствуя, как она тает в его руках.

– Хелен, дорогая, пора вставать.

– Еще минутку, – пробормотала она в полусне.

– Разбудить тебя к ужину?

– Что? – Хелен села так резко, что у нее закружилась голова. – Сколько сейчас времени?

– Время ланча.

– Ты выглядишь слишком жизнерадостным и бодрым.

– Зато ты сонной красавицей… – Марк склонился, чтобы окончательно разбудить свою красавицу поцелуем, но голос из кухни внес коррективы в его планы.

– У тебя гости?! – испуганно воскликнула Хелен.

– Это всего лишь мой кузен.

– О боже, твой кузен! Мне нужно немедленно одеться!

– Теперь я понял, что лучшим средством для твоего пробуждения является не мой поцелуй, а голос моего кузена, заявившегося совершенно не вовремя!

Хелен привела себя в порядок и вышла из спальни, обнаружив на диване в гостиной Марка, беседующего с темноволосым мужчиной.

– Добрый день, – поздоровалась она.

Мужчина повернул голову, и Хелен от неожиданности застыла.

– Мистер Мидлер?

– Добрый день, Хелен. Очень рад вас видеть.

– Марк, твой кузен?..

– Мой кузен Джордж Мидлер, сын моего родного дяди Бреда Мидлера. Хелен, иди сюда, Джордж кое-что нам расскажет.

– Надеюсь, что-то приятное. Видите ли, мистер Мидлер…

– Пожалуйста, просто Джордж.

– Хорошо. Видите ли, Джордж, в последнее время я ощущаю острую нехватку хороших новостей.

– Думаю, что кое-чем смогу вас порадовать. Сначала новости о вашей подруге: с Одри все в порядке, она уже спрашивала о вас. Ваш дядя арестован сегодня утром по обвинению в мошенничестве, Эндрю Адамс… Впрочем, это вы знаете. А вы, Хелен, являетесь наследницей состояния Гамильтонов…

– Это шутка? – Хелен посмотрела сначала на непроницаемое лицо Марка, а потом на Джорджа.

Тот покачал головой.

– Отнюдь. И я сейчас все объясню.

– Да уж, будьте так любезны. – Хелен нервно стиснула ладони и зажала их коленями, чувствуя, как в голове все перемешалось.

– Вы знаете, что ваш дед лишил наследства вашего отца.

– Да.

– Однако эта версия не соответствует действительности. Ваш дед успел помириться с сыном и оставил все именно Дэвиду, вашему отцу.

– Но этого просто не может быть!

– Может! Но Дэвид погиб в автокатастрофе, и наследницей стали вы. Роберт был в ярости, когда узнал о завещании, но сделать ничего не мог. Он даже хотел жениться на вашей матери, чтобы держать ситуацию под контролем, но Джейн отвергла его.

– Мне кажется, что я помню этот разговор. Мы собирались уехать, но мама… мама умерла.

– Вы были… там?

– Я почти ничего не помню. Я пришла из школы… На кухне, на полу была кровь… – Марк стиснул ее руку – он вспомнил ту сцену с алым шелковым платком и все понял. – Мне сказали, что в квартиру проник вор и он…

– Это был не вор, Хелен. Роберт дал показания в полиции. Это дело рук Эндрю Адамса, а Роберт был свидетелем. И Адамс долгие годы шантажировал его. Мне очень жаль, Хелен.

– Но я не понимаю, какое отношение имеет Адамс к этому делу!

– Он был любовником вашего дяди и всю жизнь управлял им и его деньгами. Сам Роберт никогда бы не решился на это, он слишком слаб и труслив.

– Но для чего дядя пригласил меня к себе? Почему притворялся?.. Ведь им было проще… убить меня и завладеть этими деньгами!

– Нет, они не могли этого сделать. Все дело в маленьком пунктике, вписанном в завещание. В случае вашей преждевременной кончины все состояние передается в благотворительные фонды. Пока вы были несовершеннолетней, ваш дядя был опекуном и распоряжался деньгами… Правда, под присмотром одного из фондов, учрежденных вашим дедом. И когда вы должны были получить свое наследство, он решил сыграть на ваших чувствах. Пригласил к себе, сделал дорогие подарки, говорил правильные слова, давил на жалость, притворяясь больным…

– Но ведь он на самом деле болен?

– У него астма, которая не угрожает его жизни. И все это было для того, чтобы вы, потеряв бдительность или в знак благодарности, не глядя подписали завещание в его пользу. Доверенность на акции была пробным шаром. А когда вы забрали бумаги, чтобы их изучить, Роберт понял, что его план провалился. И Адамс настоял, что в игру вступает он. Адамс пытался спровоцировать у вас нервный срыв, а потом представить, что вы напали на свою подругу. После этого вас должны были признать душевнобольной и упечь в клинику. Роберт оформил бы опеку и снова распоряжался бы этими деньгами по своему усмотрению.