Пропавшая леди - Джуд Деверо Страница 40

— Трэвис надеется, что наши дети будут помогать ему управлять плантацией. Конечно, на это потребуется время, но первый из них уже на подходе.

Марго промолчала и Риган, взглянув на нее, увидела огонь в ее глазах.

— Так, значит, вот почему Трэвис женился на тебе! — воскликнула Марго.

Риган была потрясена ее словами.

— Извини меня еще раз! — воскликнула Марго. — Я, кажется, все говорю невпопад. Просто мне было любопытно узнать, почему он так поступил, ведь мы были практически помолвлены. Конечно, Трэвис — человек чести и считает, что обязан жениться на женщине, которая носит его ребенка. Знаешь, — рассмеялась она, — мне надо было подумать об этом раньше. Возможно, если бы я забеременела, ему пришлось бы жениться на мне… О Боже! — засмеялась Марго. — Похоже, я опять говорю что-то не то. Я не хотела предположить, что ты забеременела до того, как Трэвис женился на тебе. Конечно, это было не так.

Она поднялась с кушетки. Риган тоже встала.

— Ну, мне пора, — сказала Марго. — Сегодня я, кажется, все говорю невпопад. — Она потрепала Риган по руке. — Уверена, что Трэвис полюбил тебя и поэтому женился. Сейчас не Средние века. Мужчина женится на женщине, которую сам выбирает, а не потому, что она от него забеременела. Трэвис всегда говорил, что хотел бы иметь детей, но чтобы при этом не приходилось терпеть рядом с собой властную жену. А теперь мне действительно пора идти. Надеюсь, мы станем близкими подругами. Возможно, я смогла бы помочь тебе, подсказав, что любит и чего не любит Трэвис. Как-никак мы с ним были близки всю жизнь.

Прежде чем выйти из комнаты она чмокнула воздух возле щеки Риган.

— Я скажу, чтобы убрали поднос, — улыбнулась она. — Тебе не надо забивать такими пустяками свою милую головку. Лучше пойди и отдохни. Позаботься о ребенке, которого так хочет Трэвис.

Она наконец ушла, а Риган рухнула на кушетку, чувствуя себя словно корабль, только что переживший шторм. Потом она начала размышлять о том, что сказала Марго. Она говорила о выборе? Трэвис ее не выбирал, она сама наткнулась на него. Он бы с удовольствием отпустил ее, но она не захотела сказать ему имя своего дядюшки. Марго говорила о чести? Благородство Трэвиса не позволило ему отпустить ее на улицы Лондона, а позднее оно же заставило его жениться на ней.

Может, это она, Риган, вынудила его жениться на ней? Очевидно, их брак не имеет ничего общего с любовью. Как может такой человек, как Трэвис, любить такую недотепу, как она, которая даже чаю не может себе приготовить без ущерба для собственного здоровья?

Шло время, а Риган так ничего и не делала. Казалось слуги в доме постоянно менялись. Когда Риган говорила с ними, те ей дерзили. В конце концов она стала крайне редко выходить из своей комнаты.

Трэвис, приходя домой, брал ее на руки, кружил по комнате, щекотал, пока с ее лица не исчезало печальное выражение. Он постоянно спрашивал ее, все ли в порядке. Он пригласил ее объехать вместе с ним плантацию и она поехала, стыдясь, что так нуждается в его защите. Риган боялась признаться даже самой себе, что чувствует себя совсем чужой в этой стране.

Трэвис никогда не жаловался, что ему не хватает авторитета, и никто не осмеливался дерзить ему, но и он замечал, что некоторые участки работы на плантации контролируются недостаточно. Однажды она услышала, как он накричал на работников молочной фермы за то, что они отлынивают от работы.

Дважды приезжала Марго, которая каждый раз тихо разговаривала с Риган, прежде чем отчитать слуг за то, что они пренебрегают работой по дому. Когда она уезжала, Риган чувствовала себя еще более бесполезной, чем обычно.

Она никогда не рассказывала Трэвису о проблемах со слугами и о том, сколько слез она ежедневно проливает.

Однажды во второй половине дня Риган сидела в библиотеке, пытаясь сосредоточиться на чтении книги. Вошел Трэвис.

— А-а, вот где ты, — улыбнулся он. — А я уж подумал, что ты исчезла.

— Что-нибудь случилось?

Поверх одежды на нем был надет клеенчатый дождевик, какие носили матросы на борту судна.

— Надвигается буря. Молния ударила в забор, и около сотни лошадей разбежалось.

— Ты отправишься их искать?

— Обязательно. Как только свяжусь с Марго.

— Марго? — Риган закрыла книгу. — Какое она имеет отношение к разбежавшимся лошадям?

Увидев выражение ее лица, Трэвис рассмеялся:

— Некоторые лошади принадлежат ей, а кроме того, она может обскакать большинство мужчин в стране. Так что, моя милая маленькая ревнивая женушка, мне просто необходима ее помощь.

— А я чем смогу помочь?

Он снисходительно улыбнулся и чмокнул ее в кончик носа.

— Во-первых, не забивай себе этим свою хорошенькую головку, во-вторых, береги моего ребенка, и последнее, но не менее важное: держи тепленькой мою постель. — С этими словами он вышел из библиотеки.

Риган некоторое время стояла не двигаясь. Сначала ей по привычке захотелось расплакаться, но рыданиями она была сыта по горло! Не станет она сидеть в одиночестве и беречь ребенка Трэвиса! Наверняка жизнь может дать ей больше, чем несколько моментов наедине с мужчиной, которого беспокоит только то, что она носит в животе!

Когда ему действительно было нужно что-то серьезное, он, как всегда, обращался к своей Марго, надменной и самонадеянной Марго, которая была уверена в том, что способна сделать все, что пожелает.

Больше не размышляя, Риган бросилась в свою спальню и принялась швырять в чемодан одежду. Мысль, что надо что-то срочно делать, заставляла ее спешить. На комоде лежал футляр с сапфировым браслетом и бриллиантовыми серьгами. Они принадлежали матери Трэвиса, и он передал их Риган. Помедлив мгновение, она сунула драгоценности в сумку.

Надев теплый плащ, Риган подошла к двери, выглянула, чтобы убедиться, что в коридоре никого нет, и направилась к лестнице. На верхней площадке она на мгновение остановилась и оглянулась на то, что некогда принадлежало ей. Нет! Это никогда ей не принадлежало. Преисполненная решимости, Риган забежала в библиотеку и нацарапала записку Трэвису, в которой говорилось, что она уезжает, а он может оставаться с женщиной, которую любит. Потом, открыв ящик стола, она переложила к себе в карман наличные деньги, хранившиеся там в жестяной коробке.

Выйти из дома незамеченной оказалось нетрудно. Рабочие поспешно укрепляли окна и двери в ожидании бури, приближение которой уже ощущалось в воздухе. Дом был обращен фасадом к реке, но позади него проходила изрезанная колеями тропа, которую Трэвис именовал дорогой. Большинство виргинцев перемещалось по воде, и Риган решила, что ее едва ли найдут, если она уйдет по дороге.

Она шла уже целый час, когда начался дождь. Тропа превратилась в грязное месиво, которое засасывало ее ботинки, так что идти было почти невозможно.

— Могу подвезти вас, молодая леди, — услышала Риган чей-то голос.