Московский беSтиарий. Болтовня брюнетки - Маша Царева Страница 41

Наташа молчит.

Ничего, зато за пазухой у нее есть не просто камень, а булыжник, валун. Убийственный аргумент. Ведь это она, Наташа, тогда на конкурсе пробралась в гримерную, и в сумочке ее была коробка с заранее заготовленным стеклом. Осуществить задуманное было совсем несложно. Стодолларовая бумажка перекочевала из кошелька Наташиного кавалера в потную ладошку охранника казино. Минутное дело – и карьера подруги оказалась под угрозой. «Маша сама виновата, – думала тогда она, – не будь она такой самодовольной сукой, я бы так не поступила. Но она же вечно подчеркивает, что лучше других, а это раздражает…»

Наташа хмурится, залпом пьет кофе.

Маша, кажется, понимает, что перегнула палку, и примирительно улыбается. И даже говорит что-то о том, как идет Наташе ее новая помада.

– Сходи на кастинг в «Космополитен», – советует она, – я слышала, они из нашего агентства будут брать девочек для модной съемки.

«Она не злая, просто дурочка, – думает Маша, – с ее характером и нервами в модельном бизнесе делать нечего».

Афера с бандитским джипом обошлась ей совсем недорого. Обворожительная улыбка и задушевный разговор с одним политическим хмырем, который давно положил на нее глаз, плюс быстрый минет в его автомобиле. Хмырь легко согласился помочь ей устранить «подлую конкурентку». Да и дело даже не попахивало криминалом – подумаешь, насильно напоить водкой красавицу…

Наташа и Маша расплачиваются, целуют друг друга в щеку, прощаются.

– Ну что, когда увидимся? – спрашивает Маша. – Правда, у меня начинается горячая пора, сплошные съемки. Так трудно выкроить время…

– А я, может быть, уеду на Мальдивы с Соболевым. Он собирается вложить средства в строительство отеля.

– Ну давай тогда созвонимся, как обычно, через две недели, – с улыбкой предлагает Маша.

И Наташа эхом повторяет:

– Через две…

У моего приятеля Саши белый «хаммер», полноватые руки в веснушках и незаживающий гастрит на нервной почве. Саша чем-то напоминает бледнокожую блондинистую версию Боба Марли: почти неправдоподобное обилие русых кудрей, мясистые, всегда готовые к улыбке губы, вечный загар. Саша играет на бирже, обедает в «Пушкине», слушает этноджаз и спит исключительно с девчонками из модельных агентств.

Одной пятничной ночью Сашин, размытый «Дом Периньоном» взгляд выхватил из толпы танцующих мою стовосьмидесятисантиметровую персону. В полумраке ночного клуба да еще и в пьяноватом расфокусе я, облагороженная дорогими джинсами, вполне могу сойти и за модель (даром что справила тридцатник позапрошлой весной). Несколькими часами позже он, конечно, сообразил, что перед ним отнюдь не представительница первого эшелона агентства Point, и неуклюже дал задний ход. Но было уже поздно – между нами успел прорасти невидимый веревочный мостик начинающейся дружбы.

С тех пор мы время от времени вместе обедаем. «Когда-нибудь ты напишешь обо мне книгу», – смеется Саша, подкладывая в мою тарелку тушеных перепелиных тушек.

Может быть, и напишу – ведь за короткий промежуток времени, именуемый ланчем, Саша успевает вывалить на мою голову ушат невероятнейших историй.

Почти все они так или иначе связаны с моделями.

– Я охотник, – блестя глазами, говорит Саша, и воспоминания будят в нем первобытный волчий аппетит.

– Это так цинично, – я качаю головой, – ты спишь только с моделями, значит, видишь в женщине аксессуар, а не человека.

– Предпочитаю не задумываться о морали, – подмигивает Саша, – человек моего положения может позволить себе делать, что хочется.

– Скажи, а как ты отличаешь модель от немодели? Вот скажем, если девушка обладает классическими модельными параметрами, но при этом работает учительницей, она тебя заинтересует?

– Смешная ты, Сашка. Это же игра. Да меня во всех модельных агентствах Москвы как родного принимают. Иногда я и сам устраиваю кастинги. Плачу агентству, чтобы отсмотреть новых девочек, собрать телефончики приглянувшихся…

– Как это гадко!

– И потом, найти в Москве модель – проще пареной репы. Каждый вечер куча мероприятий проходит. Показы мод, презентации, тусовки. И везде модели. Между прочим, многие из них сами меня ищут. Или ребят таких, как я.

– Хочешь сказать, что вас много?

– Не волнуйся, закрытого клуба моделе-почитателей у нас нет, – рассмеялся Саша, – а что, я тебе разве никогда не рассказывал о Ромке?

– О ком?

– Значит, не рассказывал. Ромка, товарищ мой. Тоже моделей любит. У нас с ним такое однажды произошло…

Я заинтересованно подалась вперед. Может быть, мне и не близка Сашина жизненная позиция, но в умении завоевать внимание слушателя ему не откажешь.

– Слушай, только постарайся громко не смеяться…

Тараканьи бега, или История про Наташку, домохозяйку из Нью-Йорка

То ли лучшими друзьями они были, то ли болезненно привязанными друг к другу соперниками. Саша знал Романа еще в те годы, когда тот от безнадеги торговал на вещевом рынке поддельными кедами Adidas, а на вырученные гроши кутил с шоссейными проститутками. Тогда Роман был худ, бородат и нервно-порывист, а сейчас у него трехэтажный коттедж в Барвихе, а в располневшее лицо навеки впечатано выражение усталой брезгливости. Оба они – удачливые московские бизнесмены Роман и Александр – в свое время вылупились из драконьих яиц смутной перестройки. Но вовсе не бизнес стал их роковым объединяющим обстоятельством, а общее хобби, весьма экстравагантное.

И Роман, и Саша волочились только за моделями, въедливо коллекционируя чужую признанную красоту. Они и познакомились когда-то на конкурсе красоты – оба были спонсорами, членами жюри и претендентами на левую половинку постели коронованной победительницы.

У обоих был странный пунктик – они коллекционировали фотографии девушек, чьи гортанные всхлипывания когда-либо украшали потную негу их ночей. У Саши был массивный альбом в кожаном переплете, который своим содержимым вполне мог соперничать с демонстрационным буком модельного агентства. Роман же хранил свои трофеи в огромной картонной коробке.

Иногда за бокалом коньяка и сигарой они хвастливо показывали друг другу свои коллекции. Неторопливо перебирали фотографии, иногда с застенчиво-хамоватым смешком делились особо впечатляющими интимными подробностями («Представь, у этого ангелочка из мыльного рекламного ролика пирсинг в клиторе! Ей же всего семнадцать!»). Уважительно причмокивали, наткнувшись на редкий экземпляр. (У Ромы был однодневный роман с насквозь силиконовой бразильской дивой, чье смуглое лицо улыбалось с каждой третьей рекламной странички, а Саше один раз удалось уговорить на спонтанное соитие самую знаменитую «бельевую» модель России.) Глумливо усмехались, обнаружив повторяющиеся экземпляры. И естественно, много разговаривали. О кастингах, которые стоило бы посетить. О модных показах, обещающих свежие лица. О конкурсах, на которых можно было свести знакомство с совсем молоденькими модельками, еще не обремененными грузом сознания собственной значимости.