В твоих пылких объятиях - Маргарет Мур Страница 41

Элисса, не глядя на него, отложила в сторону рукоделие.

— Благодарю тебя, — едва слышно произнесла она. — Благодарю тебя за то, что ты передо мной извинился, Ричард. Это так много для меня значит… Уильям никогда не просил у меня прощения — как бы ни был передо мной виноват. — Она улыбнулась. — Думаю, впрочем, что ты тоже не из тех, кто любит извиняться.

Ричард испытал удивительное облегчение — казалось, у него за спиной выросли крылья и он в любую минуту может отделиться от земли.

— Ты права. Я не очень люблю просить прощения.

— Ты предпочитаешь высмеивать людей или вызывать их на поединок, верно?

— До определенной степени. Когда на человека клевещут, ему, хочешь не хочешь, приходится изыскивать способы, чтобы защищать свою честь. — Ричард тяжело вздохнул. — Обо мне говорят много всяких глупостей, Элисса. Утверждают, к примеру, что я — жестокосердный, растленный негодяй, сочиняющий непристойные стишки. Не верь! Стихи я пишу редко, а если и пишу, то непристойностей, уверяю тебя, они не содержат. А подписать какое-нибудь непотребство моим именем может каждый. У нас нет законов против таких людей.

Налицо Элиссы отразились сочувствие и понимание. Она сдвинула брови и воскликнула:

— Невероятно! Если закона против клеветников нет, его необходимо принять!

Ричард улыбнулся:

— Подумать только, с какой страстью ты меня защищаешь! Из тебя получился бы отличный адвокат.

— Адвокат у нас есть — мистер Хардинг.

Улыбка с губ Ричарда бесследно исчезла.

— Ах да, мистер Хардинг — защитник всех на свете невест…

— Жаль, конечно, что договор ограничивает тебя в правах, но мне было необходимо обезопасить себя и сына.

Ричард встал, потянул Элиссу за собой, а когда она поднялась, заключил ее в объятия.

— Мне нужно еще кое в чем тебе признаться, детка.

— Правда? — затаив дыхание, спросила Элисса.

— Чем дольше я нахожусь с тобой, тем больше убеждаюсь в том, что король, поженив нас, поступил правильно Несмотря на этот проклятый договор, который ограничивает меня в правах, я безмерно счастлив..

Элисса коснулась кончиками пальцев выпуклых мышцу него на плечах.

— Если разобраться, ты никогда не был хозяином этого поместья — а я была и остаюсь его хозяйкой, — тихо сказала она. — Я боялась, что ты начнешь разрушать все то, что построено здесь моими усилиями.

— Что и говорить, убедительное оправдание, — с иронией произнес Ричард, пощипывая ее за мочку уха.

— Лучшего предложить не могу. Думаешь, легко управлять имением? После того как умер Уильям, я работала не покладая рук от зари до зари.'«

Ричард приложил к ее губам палец.

— Тес! Ни слова больше об Уильяме.

Элисса снова нахмурила брови:

— Но ведь он отец Уила. Разве я могу не упоминать его имени?

— Понимаю. Поэтому, как твой новый муж и господин, я позволяю тебе говорить о нем, когда и где тебе заблагорассудится — за исключением одной комнаты.

Элисса озадаченно на него посмотрела.

— Это какой же?

— Нашей спальни.

Элисса согласно кивнула и, улыбнувшись, сказала:

— Между прочим, в эту комнату он ни разу не входил. Я стала спать здесь только после того, как он умер.

— У меня просто нет слов, чтобы выразить тебе, в какой восторг приводит меня это обстоятельство, — ответил Ричард и взял ее за руку. — Пойдем?

— Куда это?

— Как куда? В ту самую комнату, где тебе запрещено упоминать имя мужа и вообще о нем говорить — Это что же — приказ?, — Это просьба, — ответил он и посмотрел ад нее заблестевшими от желания глазами.

— Если это просьба, тогда я согласна. Но о чем же мы будем там разговаривать? — спросила она с самым невинным видом, когда они вышли в просторный холл.

— Думаю, мы уже наговорились всласть.

— Чем же в таком случае мы будем там заниматься? — поинтересовалась Элисса, и глаза у нее лукаво блеснули.

— Ну, если ты даже этого не знаешь, мне остается только молча развести руками.

Она рассмеялась мелодичным, словно звон серебряного колокольчика, смехом.

— Ах, этим…

— Да, дорогая моя, «этим» — и кое-чем еще.

Он остановился, крепко ее обнял — именно так, как ей больше всего нравилось, — и страстно поцеловал. В этот момент он думал только о ней и, конечно же, совершенно забыл о слугах, которые сновали по коридору и могли их увидеть.

Потом он подхватил ее на руки и, перепрыгивая сразу через две ступеньки, помчался вверх по лестнице. Элисса снова засмеялась — на этот раз тихо, почти беззвучно. Никогда еще она не чувствовала себя такой счастливой и беззаботной.

Толкнув плечом дверь, Ричард внес Элиссу в спальню и осторожно поставил на ноги.

— Чему же ты хочешь научить меня, мой муж и господин?

Усмехнувшись, Ричард первым делом подошел к двери и запер ее на засов.

— Знаешь, есть люди, которые сравнивают любовные утехи со спортивными играми, — небрежно заметил он.

— Почему это? — спросила Элисса, проводя ладонью по его широкой груди и мускулистому животу.

— Потому что они… хм… любят поиграть.

— Это во что же?

— Ты такое со мной творишь, что у меня все из головы вылетело. Никак не могу вспомнить, — прошептал Ричард, принимаясь в свою очередь исследовать руками ее тело.

— Не можешь и не надо…

— Нет, погоди. — На губах у Ричарда появилась чувственная улыбка. Слегка отстранившись от Элиссы, он сказал:

— Что значит «не надо»? Я хочу поиграть.

Элисса тоже от него отодвинулась и свела на груди руки.

— Вот как? И в какую же игру ты предлагаешь мне сыграть?

— К примеру, есть такая игра: кто быстрее разденется.

Теперь уже улыбнулась Элисса:

— Мне почему-то кажется, что в эту игру ты играть не захочешь.

Ричард всмотрелся в нее потемневшими от страсти глазами.

— Наоборот, захочу.

— В таком случае выиграю я!

Ричард расхохотался:

— Куда уж тебе! На тебе столько всего надето…

— Хочешь, будем держать с тобой пари?

— Но ведь я у тебя выиграю, — предупредил ее Ричард.

— Если согласен, скажи, что ставишь на кон?

— Ладно, я готов держать пари! Есть, правда, одна загвоздка… У меня, знаешь ли, почти нет при себе денег.

— А я и не думала о деньгах, — с веселой улыбкой заявила Элисса.