Неотразимый мужчина - Барбара Картленд Страница 41

— Джордж, удели внимание мисс Верной и покажи ей сад. Я убеждена, что ей будет интереснее посмотреть на цветы, которые особенно хороши этим летом, чем слушать скандальные сплетни, доставляющие удовольствие только нам, старым подружкам.

Кларинда не могла не улыбнуться, услышав, что герцогиня причислила себя к «старым подружкам».

Она была настолько жива, улыбка ее была так ослепительно молода, а движения так легки, что она казалась молодой девушкой.

Но Кларинда постеснялась высказать этот комплимент и послушно последовала за молодым джентльменом, черты лица которого напоминали ей одного из Кавендишей. Они спустились по лестнице и прошли в сад;

— Вы хорошо проводите время в Лондоне? — задал молодой человек традиционный вопрос.

— Очень хорошо, — ответила Кларинда, — но я не хотела бы жить в городе круглый год. Я скучаю по свободной деревенской жизни. Я хотела бы скакать на лошади, не опасаясь постоянно — как это происходит в парке, — что я нарушу общепринятые правила. Я скучаю по тишине садов, лугов и полей.

— Вы очень необычны, — сказал он. — Большинство женщин с ненасытной жаждой стремятся посещать балы, вечера и другие увеселительные собрания, проходящие в Лондоне, однако лично я с вами согласен — хорошего понемногу!

Оба они рассмеялись, будто он сказал что-то очень смешное. Затем, оглядывая окружающую их красоту — цветущие клумбы, красиво подстриженные тисы, ровные газоны, огромные дубы и старинные липы, — Кларинда воскликнула:

— Если бы я сейчас была в деревне!

Она сняла перчатку с правой руки и дотронулась до бархатистого лепестка белой розы.

— Это действительно оазис в шумном городе, который с каждым годом становится все больше и больше, — улыбнулся мистер Кавендиш. — Мне часто думается о том, что скоро для садов не останется места и тем, кто захочет в них погулять, придется скакать много миль.

— Это будет трагедией, — сказала Кларинда, — если такой огромный особняк, как Девоншир-Хаус, который я видела много раз с тех пор, как приехала в Лондон, исчезнет с лица земли. В нем сочетается величественность и изящество.

— Я вижу, вы понимаете такие вещи, — искренне признал мистер Кавендиш. — Тогда разрешите мне, мисс Верной, спросить…

О чем он хотел спросить, Кларинда так никогда и не узнала, потому что в этот момент она услышала за собой шаги. Она обернулась и, широко открыв глаза, замерла в страхе. Перед ней стоял герцог Кингстон, который, нервно подумала она, показался ей еще более огромным, чем прежде.

Он возвышался перед ней и словно давил на нее всей своей массой.

Он был безукоризненно одет, однако лицо его раскраснелось, будто он очень торопился. Он поклонился Кларинде и положил свою руку на плечо мистера Кавендиша.

— Ваша тетушка просит вас прийти, дорогой мальчик, — сказал он. — Вы ей срочно нужны в салоне.

— Спасибо, ваша милость. Я тотчас же иду к ней, ответил мистер Кавендиш.

Он отвесил Кларинде поклон. По выражению его глаз она поняла, что он очень расстроен из-за того, что им не удалось продолжить разговор.

— Ваш покорный слуга, мисс Верной, — галантно произнес он.

Затем он пошел по зеленому газону, оставив Кларинду наедине с герцогом.

«Все это было подстроено», — подумала она и нервно взглянула на герцога.

— Я думаю… что должна… принести вашей милости… извинения, — начала она, но прежде, чем она договорила, он взял ее за руку — за ту, с которой была снята перчатка.

— У вас в душе горит огонь, — прогудел он своим громовым голосом, — а я люблю женщин с огоньком.

Мне следовало бы разгневаться на ту проделку с фруктами, которую вы устроили в Карлтон-Хаус прошлым вечером! Но вы поразили мое воображение с первого взгляда, и мне ничего не остается больше делать, как вас полюбить. , — Пожалуйста… ваша милость, — смущаясь, просила Кларинда, пытаясь вырвать у него свою руку.

— Вы восхитительны! — сказал герцог. — Я не могу поцеловать вас здесь, потому что вокруг слишком много народу, но я скажу вдовствующей маркизе, чтобы завтра вечером она привезла вас ко мне на обед.

— Это… невозможно. Я уверена… что мы уже приглашены в другое место! — вскричала Кларинда, ощущая, что каким-то необъяснимым образом он подавляет ее, рушит ее сопротивление и заставляет чувствовать себя слабой и беззащитной.

— Мы с вами должны осуществить множество планов, Кларинда, — улыбнулся герцог. — Я уже говорил с принцем, и он сказал, что второе июля как раз ему подойдет, потому что он еще не уедет в Брайтхелмстоун. Будете ли вы готовы к этому времени? Предупреждаю, что я буду очень нетерпеливым женихом.

— Я не понимаю… о чем вы… говорите, — отчаянно запротестовала Кларинда.

— Я говорю о нашей свадьбе, — ответил герцог. — Это будет грандиозное празднество, Кларинда. На нем будет присутствовать королева, а также король, если его величеству позволит здоровье. Принц, естественно, будет шафером на нашей свадьбе.

— На нашей свадьбе! — почти задыхаясь, вскричала Кларинда. — Боюсь, ваша милость… что вам придется обсудить этот вопрос… с моим опекуном.

— Вы соблюдаете все общепринятые условности, дорогая моя, — сказал герцог, — и за это я вас люблю.

Мне как раз нужна такая жена. Но уверяю вас, что я тоже соблюдаю все условности! Я уже говорил с лордом Мельбурном, и он дал свое согласие на наш брак.

— Он… дал… свое… согласие! — Кларинда почувствовала, что еле выговаривает слова.

— Конечно! И теперь на нашем пути нет никаких препятствий, поэтому давайте вместе осуществлять наши планы. Я с нетерпением, с большим нетерпением жду того момента, когда смогу заключить вас в свои объятия.

— Я не могу… я не могу… в это поверить, — начала Кларинда, заикаясь от волнения.

— Ведь я люблю вас, — прервал он ее, — дражайшая моя, это правда. Я полюбил вас с первого взгляда.

— Но… я не могу… — старалась выговорить Кларинда.

— И теперь, когда я получил ваше согласие выйти за меня замуж, — продолжал герцог, — я немедленно возвращаюсь на площадь Беркли, чтобы сообщить вашему опекуну, что церемония состоится второго июля и что вы к этому времени будете готовы; и даже если его высочество не одобрит этой даты, я не смогу более ждать.

Он поднял к губам ее руку, которую все это время не отпускал, и она ощутила на своей мягкой коже его горячий, властный и жадный рот.

Вскрикнув, будто пойманная дичь, Кларинда отпрянула от него и бросилась бежать через сад.

С улыбкой на губах он провожал ее взглядом.

— Так молода, так неиспорченна, — сказал он громко. — Так сладостно будет ее покорить.

Стыдливость Кларинды возбудила его воображение, и он медленно шел к дому, весьма довольный самим собой.