Призрак мисс Миранды - Бетти Бити Страница 42

— А теперь Леди Джейн, — перекрикивая шум ветра, я говорила с ней не столько для того, чтобы успокоить ее, сколько чтобы привести в порядок сумятицу собственных мыслей, — первым делом придется пуститься вплавь. Мы-то оба знаем, что тебе это под силу. Помнишь, как ты плавала по реке? Затем — к «Высоким полянам». Ты готова. Леди Джейн?

Мне хочется думать, что она всхрапнула в знак согласия, когда, наконец я распахнула дверь. Но скорее всего, я ошибаюсь. Кроме того, ее начала сотрясать крупная дрожь, когда, наконец мы вышли в штормовую ночь.

И все небо от края до края, и весь окружающий мир, казалось, превратились в серое бушующее водное пространство. Конюшенный двор был залит темными лужами, которые вскипали пузырями. Ветер швырял в лицо потоки воды, струи которых били по щекам, стучались в окна и грохотали в водосточных трубах. И что хуже всего, при вспышках молний было видно, что прямо перед нами простирается кипящая водная гладь.

— Идем, Леди Джейн, — велела я, заставив ее сделать первые несколько шагов. Лошадь переступила порог конюшни, и я вывела ее во двор. Я видела, что она вздрагивала при каждой вспышке, рассекавшей небо у нас над головами.

— О'кей. Минутку!

Это были не мои слова. Я дернулась, как Леди Джейн при вспышке молнии. Это был чужой голос. Мужской голос откуда-то из-за спины. Мужская рука легла мне на плечо, и мужская рука перехватила у меня поводья.

— Куда это вы собрались? — насмешливо осведомился знакомый голос.

— Конечно, в «Высокие поляны». К Робби.

Николас Пембертон не поинтересовался, почему именно к Робби. Но вопрос этот витал в воздухе, и я торопливо продолжила:

— Разве вы не видите, сэр, что это наша единственная возможность…

— Отнюдь. Я прекрасно это понимаю. — Но, тем не менее он не вернул мне поводья.

— Леди Джейн умеет плавать. И знает дорогу. Она найдет путь там, где мне это не под силу. Нужно только задавать ей направление. Держать повод, а она сама справится.

— Так я и думал. А теперь возвращайтесь в дом. — С силой, оправданием которой могло быть только напряжение этих минут, он подтолкнул меня к дверям. Но отчаяние, причину которого я боялась признать, заставило меня отчаянно сопротивляться.

— Я не вернусь. Я сказала, что собираюсь сделать, и не отступлю…

— Нет, — отрезал он. — Это собираюсь сделать я.

— Вы? — Перекрывая звуки шторма, у меня криком вырвалось это единственное слово. — С ума сошли, вы этого не сможете! Вы не усидите в седле! Вы не знаете эту лошадь. — Ветер срывал слова с губ, и я задыхалась.

Я, то ли кричала, то ли плакала. Дождь залил мне волосы, и они прилипли ко лбу, а струи воды, как слезы, бежали по щекам.

Подчеркнуто не обращая внимания на мои эмоции, Николас Пембертон подогнал стремена под себя и застегнул их пряжки. А когда я попыталась остановить его, он высвободил руку и отстранил меня.

Наконец, когда он примерился сесть в седло, я успела перехватить поводья. С гневным восклицанием он стремительно развернулся, подхватил меня на руки и перекинул через порог конюшни. Затем, к моему ужасу, плотно захлопнул за собой тяжелую массивную дверь.

Когда мне удалось снова распахнуть ее, он уже оседлал Леди Джейн; по осанке его высокой фигуры я видела, что он уверенно держится в седле, легко придерживая поводья. Не в силах сдержать отчаяние, я вскрикнула, увидев, как он взял лошадь в шенкеля.

— Почему? — заорала я. — Почему вы мне не позволяете? Я бы справилась! А у вас нет ни малейшего шанса!

Выкрикивая свои возмущенные вопросы, я не надеялась получить ответ. Но к моему удивлению, он нагнулся и сказал тихо и спокойно, словно в его распоряжении была бездна времени:

— Потому что я мужчина. И девушку в такой ситуации отпустить не могу.

И тут у него резко изменилось настроение. Он что-то крикнул мне, посылая Леди Джейн вперед. Но из-за предательского ветра я не смогла разобрать его слов. И их смысл дошел до меня, лишь, когда он скрылся в сером кипящем месиве, и поверить им было невозможно, как обманчивому зову Лорелеи.

— Потому что, — сказал он, — потому что, черт возьми, я люблю тебя!

Так начались два самых длинных часа в моей жизни. Измотанная так, словно только что выползла из реки, я с трудом поднялась наверх, где в мрачном молчании ждали все остальные. Не произнеся ни слова, я присоединилась к небольшой компании, сгрудившейся у окна, и уставилась в темноту, дожидаясь языка пламени от факела.

Всем нам на мгновение показалось, что в бурлящей воде мелькнула белая голова и шея Леди Джейн. Но всадника я так и не разглядела, и, хотя все утверждали, что видели его, выражение их лиц свидетельствовало, что уверенности в том ни у кого не было.

И еще раз мне показалось, что порыв ветра донес ржание Леди Джейн и вроде бы стук копыт по плотной земле. Но когда я уставилась в ту сторону, откуда из темноты донеслись эти звуки, мне показалось, что я вижу слабое свечение, колышущееся над Тропой мисс Миранды; мне пришло в голову, что я вижу призрачное сияние и слышу стук копыт, говорящих об обреченности нашего дома.

Но страшнее всего была настойчиво преследовавшая меня мысль об истории мисс Миранды и об ужасном конце, которым завершилась ее ночная скачка по Даунсу. Слезы сами собой покатились по щекам, как капли дождя по стеклу.

— Он доберется, — успокаивала Таня. — И ты это знаешь. Скорее всего, он просто не мог отпустить тебя. Он настоящий мужчина, не то, что Робби. Иначе он никогда бы не смог взглянуть тебе в глаза.

— Как глупо, — заплакала я. — Да у меня было в десять раз больше шансов. Я бы пробилась. А он просто пожертвовал жизнью.

Таня прижала мне пальцы к губам и кивнула на спящую Сильвию.

Сдавленным шепотом я продолжила:

— Я ведь легкая, и любая погода мне нипочем.

— Я знаю, милая, но не надо так убиваться.

— И Леди Джейн слушается меня. Она сделает для меня все, что угодно.

— Может быть, — с загадочной серьезностью сказала Таня, — она сделает это и для него. — И почему-то эта мысль успокоила меня.

Но ненадолго. Минуты текли одна за другой. Я старалась не смотреть на часы, и так уже просчитав, сколько времени должно пройти. Пятнадцать минут, чтобы форсировать реку. Пятнадцать — чтобы пересечь болотистую пустошь. Полчаса, чтобы галопом домчаться до перевала и преодолеть еще милю вниз, которая приведет с другой стороны к «Высоким полянам». Если Робби дома — полчаса, чтобы снарядить судно и прийти сюда.

— Может, его и нет, — задумалась Таня.

— Чего нет? — Я спохватилась, что, наверно, вела расчеты вслух.

— Робби. Дома.

— Откуда ты знаешь?

Таня пожала плечами:

— Он мог уехать на какую-то вечеринку. Чтобы похитить очередную девушку.