Бабочка с золотыми крыльями - Ольга Волошина Страница 42

– О-о, только не храм, пожалуйста, – перебил Алекс с шутливым испугом. – Я верю, что это очень красивый, достойный внимания храм, но я устал от церквей, а музеев и выставок посетил столько, что на всю оставшуюся жизнь хватит. С великим удовольствием поеду с вами на дачу.

– Тогда в метро, – скомандовала Ася, почему-то почувствовавшая облегчение. – Думаю, к обеду как раз успеем.

На Ярославском вокзале, когда они уже взяли билеты, а до отправления их электрички оставалось еще примерно минут десять, Алекс попросил подождать его у турникетов и исчез, смешавшись с толпой пассажиров. Вернулся он довольно быстро, поэтому сильно поволноваться Ася не успела. В руках у него была бутылка шампанского и коробка конфет. Увидев это, молодая женщина с удовлетворением подумала, что Катя ошиблась, когда говорила о повальной немецкой жадности, а потом вдруг испытала стыд: если б немец не проявил сообразительность, они предстали бы перед Ниной Семеновной с пустыми руками.

– У вас нет пакета? – поинтересовался Алекс. – Так торопился, что не догадался спросить в кафе. Неудобно как-то ходить с бутылкой в руке и коробкой под мышкой.

Порывшись в сумке, Ася отыскала небольшой пакет-майку.

– Только такой. Надеюсь, что выдержит.

Вагон был полон, в это время дня на дачи ехали любители отоспаться по субботам, и их набралось немало. Как только Ася и ее спутник вошли в вагон, объявили отправление, и двери захлопнулись.

Они прошли через два вагона и только в третьем обнаружили два свободных места рядом. Правда, уже через секунду молодая женщина поняла, что обрадовалась рано. Слева от нее, у окна, разместился сильно потевший толстяк с большой сумкой на колесиках, и Асе пришлось плотнее придвинуться к Алексу, сидевшему у прохода. Она скосила глаза на его профиль, но ее спутник выглядел невозмутимым.

Она очень боялась напряженности, которая часто возникает между едва знакомыми людьми, когда они вынуждены достаточно долгое время довольствоваться компанией друг друга. Но опасения ее не оправдались. Всю дорогу Алекс, который, как оказалось, работал в строительной компании и отвечал за поставку стройматериалов, почти безостановочно рассказывал ей о своей работе, в частности о заграничных командировках. Он был в Австрии, Чехии, Франции, Польше, а однажды побывал и в Америке. Слушать его было наслаждением, потому что говорил он живо и увлекательно, касаясь главным образом поразивших его воображение национальных традиций. В результате Ася расслабилась и уже не чувствовала неловкости от того, что почти прижимается к нему, чтобы поменьше ощущать запах пота, смешанный с едким ароматом какого-то ужасного одеколона, исходящий от толстяка. Она с удовольствием слушала эти рассказы, иногда задавала вопросы, радуясь, что он ни о чем ее не спрашивает. Она всегда нервничала, когда малознакомые люди начинали пытать ее, расспрашивать о семье, работе, детях, жизненных планах. Именно поэтому Ася не любила ездить в поезде, где с пассажирами происходят странные превращения. Порой даже самые закоренелые молчуны в поезде становятся говорунами. Чтобы скрасить скучное путешествие, люди начинают делиться друг с другом такими подробностями личной жизни, о которых ни за что не стали бы поверять чужому человеку в иной обстановке. Такое вот правило железной дороги. Пассажир знает: как только его собеседники выйдут из поезда и попадут в объятия родственников, они тут же забудут и о нем, и о том, что он им наговорил.

Ася не принадлежала к числу этих пассажиров, она была исключением из правила. Оказавшись в поезде, она всегда забивалась в уголок и смирно читала книжку, делая вид, что она ничего не видит и не слышит. И теперь она радовалась, что Алекс развлекает ее и не задает никаких вопросов. А мог бы потребовать, чтобы и она рассказала ему что-нибудь. Но что она может рассказать? О работе в школе? О торговле китайским ширпотребом в смутные девяностые? За границей не была, ничего не видела, так и просидела всю свою жизнь в славном городе Томске.

Рассказы Алекса так увлекли Асю, что она едва не пропустила нужную станцию.

На перроне их ждал неприятный сюрприз: пошел дождь. Небо, которое в Москве было почти чистым, если не считать нескольких лениво ползущих жемчужных тучек, здесь, в Валентиновке, было затянуто сплошной серой пеленой. Дождь еще не вошел в раж, падали только отдельные крупные капли, но это было только начало. Ясное солнечное утро обмануло.

– И зачем я вынула из сумки зонт, – посетовала Ася, когда они торопливо пошагали по улице. – Сейчас польет, а идти минут десять.

– Да, судя по всему, так и будет, – спокойно согласился Алекс. – И у меня зонта нет, хотя о том, что будет дождь, я догадывался.

– Слушали сводку гидрометцентра?

– У меня собственный гидрометцентр, – усмехнулся он. – Вы когда-нибудь ломали руки-ноги?

– Нет, к счастью. В этом мне повезло.

– А мне нет. Отвратительно дело, больно и неудобно, зато теперь я знаю, когда погода поменяется.

Дождь тем временем припустил сильнее, а потом и вовсе обрушился на их головы потоками воды. Они побежали.

Наверное, из-за того, что видно было плохо, а может быть, потому, что она не была в Валентиновке много лет, Ася проскочила мимо нужного дома. В результате они стали ломиться в чужие владения. На звонок в калитке долго никто не выходил, зато собака, коротавшая непогоду в будке, выскочила оттуда и попыталась запугать пришельцев злобным лаем и грозным скрежетом цепи.

– Ну и дела! А Катерина ничего про собаку не говорила, – бормотала Ася, изо всех сил давя на звонок. – Может, не работает? Но ведь знает, что мы должны приехать, и не оставила калитку открытой.

Наконец показался человек, закутанный в дождевик. Он сделал знак собаке, и та замолчала и скрылась в будке. Когда человек подошел к калитке, стало ясно, что это не Катя и не Нина Степановна, а мужчина. Вид у него был страшно недовольный.

– Вам кого? – рыкнул хозяин, приоткрыв калитку ровно настолько, чтоб можно было разговаривать, видя лица незваных гостей.

– Кажется, мы ошиблись, – смущенно пробормотала Ася. – Извините, но нам нужна Нина Семеновна Горцева.

– А-а! – Голос мужчины смягчился. – Вы прошли мимо. Немного назад, третий дом отсюда.

Когда они, наконец, оказались в нужном доме, оба были мокрыми, как мыши, случайно попавшие в таз с водой. Ася стучала зубами, чувствуя, что на ней нет ни единой сухой нитки.

– Ах ты Господи! – ужаснулась хозяйка. – Такой ливень, а вы без зонта.

Сунув каждому ворох какой-то одежды, Нина Семеновна потащила их через сени и комнату, где уже стоял накрытый стол, и развела по разным углам. Ася получила в свое распоряжение маленький чуланчик с платяным шкафом и зеркалом, Алекс – просторную боковую веранду, в которой был устроен душ и туалет. Молодая женщина успела бросить на своего спутника виноватый взгляд, но он, откинув мокрые волосы со лба, ободряюще улыбнулся ей в ответ.

Стянув с себя мокрые джинсы и блузку, Ася надела то, что дала ей тетя Нина, – цветастую длинную юбку и зеленую футболку, расшитую бисером и пайетками. Одежда была в Катином стиле, и Ася догадалась, что это вещи из дачного гардероба подруги.