Тайная победа - Лора Лэндон Страница 42

Саймон встал и оделся час назад, но после такой ночи и утра Джессике нужно было отдохнуть как следует. Он с удовлетворением улыбнулся и продолжил исследовать гардероб жены.

Граф нашел три очень старых дневных платья с поношенными воротничками и манжетами и три платья поновее, но тоже темных, безжизненных цветов. Саймон узнал наряд, в котором Джессика приехала к нему в дом в первый раз. И полосатое, в котором она каталась вчера по парку. Там же висело милое, но слишком уж простое свадебное платье.

А где же остальной гардероб? Наряды для выхода в свет? Дорогие бальные туалеты? Саймон оставил двери шкафов открытыми и вышел в коридор.

– Марта, – позвал он горничную Джессики, которая как раз поднималась по лестнице, – где твоя хозяйка держит бальные платья?

Вопрос застал пожилую служанку врасплох.

– Бальные платья? – переспросила Марта, в волнении потирая руки. – Но ведь она никуда не выезжает.

– Я знаю, – раздраженно сказал Саймон, – однако у нее должны быть другие платья, кроме тех, что висят в гардеробе. У каждой женщины шкафы ломятся от ненужной одежды.

– Только не у моей хозяйки, милорд. Она очень бережлива.

– И у нее нет комнаты, которую вы приспособили под гардеробную?

Горничная покачала головой.

Саймон обвел взглядом длинный коридор. Он примерно знал, что находилось за дверями тех комнат, которые в него выходили. А вот насчет самой последней, в конце коридора, Саймон сомневался.

Он направился к ней и дернул за ручку. Дверь оказалась заперта.

– А там вы что храните?

Марта в ужасе распахнула глаза.

– Всякие вещи, милорд. Вещи хозяйки, – пробормотала она, нервно теребя руками передник.

– Вещи? – Саймон недоуменно поднял брови и смерил служанку ледяным взглядом. – Какие именно?

– О, я не могу вам ответить, милорд. Но они принадлежат моей хозяйке.

– У тебя есть ключ?

– Нет, милорд, они только у хозяйки. – Руки Марты еще сильнее мяли и дергали несчастный передник. – Но платьев там точно нет, клянусь.

– Ты уверена?

– Конечно, милорд.

Саймон развернулся и пошел в спальню к Джессике. У нее должны быть еще наряды, иначе пришлось бы признать, что она совсем не похожа на тех женщин, которых он знал раньше. И какие «вещи» его жена хранила под замком?

Марта семенила следом за ним. Он развернулся и сказал ей:

– Скажи, чтобы леди Норткот приготовили горячую ванну. И принесли чашку шоколада.

– Конечно, милорд. Сию минуту.

Саймон не успел сказать напуганной служанке, чтобы на кухне еще положили кусочек тоста, она уже умчалась вниз по лестнице.

Граф пошел к жене. Войдя в спальню, он застал ее только-только просыпающейся. Джессика потягивалась, закинув руки за голову, как ленивая кошка после дневного сна. Потом она перекатилась к краю кровати. Солнце сияло на ее разметавшихся волосах цвета свежего кофе. В таком же беспорядке они были вчера ночью, и от этого воспоминания у Саймона сердце сжалось в груди. Он еле справился с желанием подойти и погладить эти блестящие локоны.

Черт побери. На такую красоту ему хотелось смотреть каждое утро.

Джессика увидела открытые шкафы и удивленно глянула на него, прикрывая зевок ладонью.

– Ты что-то искал? – спросила она, садясь на кровати и стыдливо придерживая покрывало на груди.

– Да. Твои платья, – ответил Саймон, не в силах отвести от нее глаз.

Джессика указала на второй шкаф. Тот, в котором висели шесть ее платьев.

– Нет. Твои наряды для выхода в свет. В которых будет прилично появиться на балу у Милбанков.

– Это все, что у меня есть. – Джессика выпрямилась и прижала колени к груди, разглядывая жалкое содержимое шкафа.

Саймон в изумлении смотрел на нее. Он вспомнил, как его жена попросила выделить на свое содержание несчастные пятнадцать фунтов в месяц. Джессика Уорленд, графиня Норткот, одна из самых богатых женщин в Англии, имела всего лишь шесть платьев, ни в одном из которых нельзя было показаться на публике.

Обычно Саймон хорошо контролировал эмоции, но сейчас стал закипать.

– И какое платье ты собираешься надеть на бал в пятницу? – спросил он, стараясь держать себя в руках.

Джессика почувствовала его настроение. Ее глаза вспыхнули.

– Если я туда поеду, то надену темно-синее платье. Оно самое новое.

– Это твой лучший наряд?

– Да. Когда я появляюсь в обществе, то сажусь куда-нибудь в угол, чтобы меня никто не замечал, и быстро уезжаю домой. Потому мне не нужен дорогой наряд.

Саймон поднял взгляд к потолку. Он с усилием выдохнул воздух сквозь плотно сжатые зубы.

– Значит, в этом платье я буду представлять свою молодую супругу обществу? – проговорил Саймон.

Джессика замешкалась, но ответила:

– Я пока вообще не решила, поеду на бал или нет.

– Не решила? – переспросил Саймон, не веря своим ушам. Раздражение просто разрывало его изнутри. Неужели Джессика не понимает, что занимает определенное положение в обществе, которое не только дает привилегии, но и накладывает обязательства? – В этом случае ты не можешь ничего решать. У тебя есть только один путь – ехать на бал.

Джессика прочитала по губам все, что он сказал. Ее глаза загорелись еще ярче.

– Не нужно требовать от меня так много. Ты один принимаешь решения насчет нашего будущего. А страдаю от их последствий я. Это несправедливо.

– Я тебя не понимаю.

– Правда? Неужели ты думаешь, я не знаю, зачем ты на самом деле вытащил меня на прогулку по Гайд-парку? И ты добился чего хотел! Тебя позвали в два самых богатых дома Лондона, и это только начало. Скоро приглашения посыплются на нас дождем.

Она вздернула подбородок, но Саймон видел, как дрожат ее пальцы, обнимавшие колени.

– Можешь принять их все, – добавила его строптивая жена. – А я никуда не поеду. Потому что не обязана это делать.

Саймон, подняв брови, молча смотрел на нее. Черт побери, она правда ничего не понимала.

– Послушай… – начал граф, но Джессика прервала его:

– Пойми наконец, что это большой риск. Когда в свете узнают, что ты связался с…

– Ты моя жена, и это главное!

– Я глухая! – Она стукнула себя кулаком по колену. – Поэтому если мне и придется появляться на людях, то я буду одеваться незаметно и сидеть тихо.

– Проклятие, ты теперь – графиня Норткот! Больше тебе не удастся быть тихой и незаметной.

Но Джессика не сдавалась:

– Я думала, мы договорились, что брак никак не повлияет на наши жизни. Мне казалось, ты смотрел на данные клятвы как на пустую формальность. – Сказав это, она покраснела – видимо, вспомнила, что между ними произошло ночью.