Слепая зона - Ксана М Страница 44

– Ты солгала мне, Лори. В очередной раз.

– В противном случае ты отпустил бы меня к Джейсу?

– Нет.

– Вот видишь! ― крикнула она. ― Я знала это, поэтому солгала! Никки, скажи ему!

– Прости, Тейлор, ― качнула головой я, ― но я согласна с Маком. Если ты хочешь, чтобы он доверял тебе, ты должна научиться говорить правду.

Она зарычала, а затем, пробурчав что―то себе под нос, побежала наверх.

– Спасибо, ― прошептал Мак, и я кивнула.

После того, как он открылся мне на обочине, я чувствовала, что нужна ему. Не как женщина или любовница. А как друг. Да, я понятия не имела, знал ли об этой истории Сейдж, но даже, если и знал, понимала, что Мак вряд ли с ним об этом говорит.

Так же, как понимала и то, что ему нужно было выпустить наружу свою боль.

И я знала, как ему в этом помочь.

– Устал?

Он повернулся ко мне и не сразу нашел, что сказать.

– Не особо.

– Как насчет бесплатного урока?

Мак застыл, а я не дала ему возможности подумать. Улыбнулась и направилась к себе, надеясь, что любопытство заставит его пойти следом. И не ошиблась.

Скинула куртку, затянула волосы, а затем услышала за спиной его шаги.

Потянулась к баночкам с краской, достала палитру и кисти, приготовила миску с водой. Пока суетилась, затылком ощущала, что Мак внимательно за мной наблюдает. Когда всё было готово, повернулась, поймав на себе его заинтересованный взгляд.

– Шутишь, да?

– Я доверилась тебе сегодня утром. ― напомнила, подходя ближе. ― Теперь ты доверься мне.

– Это нечестно, Никки.

– Иногда приходится играть нечестно, ― призналась я, заставляя его усмехнуться.

Несмотря на произошедшее, Мак был довольно спокоен. И, если бы я не чувствовала, как ему на самом деле больно, подумала бы, что прошлое совершенно ничего для него не значило. Что это была история маленького мальчика, и что она давным― давно забыта. Но это была не просто история. Это была его боль. Настоящая. Глубокая. Словно паразит, сидящая в его душе и сосущая из него жизнь.

Я потянула Мака за руку, и он немного нехотя, но всё―таки поддался.

Подвела его к стене и развернула к ещё нетронутому участку. Вытащила свой айфон, открыла свой любимый альбом и поставила случайное воспроизведение.

– Закрой глаза, ― велела, как только из динамиков зазвучали первые аккорды, ― и расслабься, ладно? Ты такой напряженный, будто я на тебя дуло направляю.

Мак что―то проворчал, но попытку послушать меня всё―таки предпринял.

Я улыбнулась, а затем, не удержавшись, легонько скользнула кончиками пальцев по его мышцам. Мне хотелось… большего. Но я не решилась переступить эту грань. Не сейчас. Не когда Мак был таким уязвимым, и мог подумать, что я испытываю к нему жалость.

Потому что я её не испытывала.

Напротив.

Восхищалась его стойкостью и силой, его выдержкой и терпением.

Майкл Маккейн был один из самых сильных мужчин, которых я знала, и сегодняшняя ночь лишь в очередной раз это доказала.

– Теперь возьми немного краски, ― я направила его руку на палитру, но столкнулась с его неуверенностью, ― давай, не бойся.

– Никки, это плохая идея. Я совсем не умею рисовать.

– Ну мы ведь не к выставке тебя готовим. Это просто способ переключиться.

– А, если я нарисую… не знаю, какую―нибудь ерунду? Что тогда?

– Тогда будешь пялиться на своё творение всю оставшуюся жизнь, ― я услышала, как Мак усмехнулся и не смогла сдержать ответной улыбки. ― Давай же, Маккейн. Будь смелее. Жизнь таких любит.

Когда пальцы Мака коснулись краски, я протиснулась между ним и стенкой и помогла ему поставить руку. Зная, что в любом случае буду его направлять.

И направляла.

Его первый мазок был нерешительным, немного робким, немного опасливым. Следующий стал смелее. Затем ― свободнее, легче, безрассуднее. Я была его глазами, но всё остальное делало его сердце. Оно чувствовало за него и уже через пять минут моя помощь была ему почти не нужна.

Мак делал мазок за мазком, менял оттенки и, ощущая меня, очерчивал границы. Я закрашивала их, помогая исправлять погрешности и чувствовала, как натянутое словно струна тело Мака, наконец, расслабляется.

Весь мир был охвачен огнем, и ты одна могла спасти меня.

На что только ни способны глупцы ради своих желаний!

Я и не мечтал о том, чтобы познакомиться с такой, как ты.

Я даже не думал, что мне будет нужна такая, как ты.

Нет, я не хочу влюбляться

В тебя…

Ты сыграла со мной злую шутку, заставив меня почувствовать любовь.

Ты проявила бессердечие, позволив мне мечтать о тебе.

Ты поступила нечестно, сказав, что не испытывала ничего подобного.

Ты поступила подло, заставив меня мечтать о тебе.

И я не хочу влюбляться

Нет, я не хочу влюбляться

В тебя… 25

Растеряв все свои мысли, я полностью погрузилась в ощущения. Весь мир вокруг померк, и на его границе остались только я и Мак. Только его руки и только мои, только их тепло и мягкость, и то, что эти руки творили с краской на стене. Впервые за долгое время я рисовала без повязки. И впервые за это время за моей спиной кто―то стоял. Впервые я направляла мужчину, была с ним единым целым. Одним.

И дрожала, впервые испытывая настолько яркий спектр.

Нам не нужны были слова. Поэтому мы не говорили.

Лишь слушали музыку и друг друга. Внимали этим новым ощущениям и ловили каждое новое мгновение. Потому как оба знали, насколько непредсказуема была жизнь.

Бирюзовый, лазурный, белый, золотой… все краски смешались, образовывая что―то поистине невероятное. Мы просто двигались в унисон, не пытаясь придавать движениям смысл. И лишь, когда начал проступать рисунок, я поняла, что смысл был.

Кто―то увидел бы бушующие океанские волны, сокрушающиеся о прибрежные скалы. Кто―то ― разбивающийся вдребезги стакан, выплескивающий на поверхность чистейшую, лазурную воду. Кто―то увидел бы просто пятна, и тоже был бы прав.