Битва желаний - Джудит Макнот Страница 44

Мэри взглянула на Лорен, в глазах у нее блестели слезы.

— Он… он пытался подкупить свою мать, чтобы она вернулась кнему, но только я этого не поняла. — Она проглотила слезы и продолжала:

— Мы с Ником сели на автобус до Гросс-Пойнт. Он оченьнервничал и ежеминутно просил меня посмотреть, все ли у него в порядке: одежда,волосы. «Я хорошо выгляжу, Мэри?»— спрашивал он то и дело: Мы легко нашли еедом — богатый особняк, украшенный к празднику. Я хотела позвонить в дверь, ноНик остановил меня. На его лице боролись храбрость и отчаяние. Я никогда невидела такого выражения у ребенка. «Мэри, — сказал он, — ты уверена, что ядостаточно хорошо выгляжу, чтобы встретиться с ней?»

Мэри отвернулась к окну, голос ее дрожал.

— Он был такой ранимый, такой красивый малыш. Я искренневерила, что если мать увидит его, то поймет, как нужна ему, и по крайней меребудет навещать его время от времени. Итак, дворецкий впустил нас и провел вгостиную, где сияла огромная елка, наряженная как в витрине магазина. Но Ник незаметил ее. Когда его мать наконец спустилась, ее первые слова были: «Что тебенужно, Николае?» Ники протянул ей сверточек и объяснил, что выбрал его сам.Когда она хотела положить его под елку, он попросил открыть сразу же…

Мэри пришлось вытереть слезы. — Его мать развернула бумагу,взглянула на крошечную шкатулку и сказала: «Я не употребляю таблетки, Николае,ты же знаешь». Она протянула коробочку служанке, которая убирала комнату, исказала: «Миссис Эдварде принимает таблетки. Я уверена, что ей это пригодится».Ники посмотрел, как служанка положила коробочку в карман, и затем вежливосказал: «Счастливого Рождества, миссис Эдварде». Затем он взглянул на мать идобавил:

«Нам пора идти». Он не проронил ни слова, пока мы шли кавтобусной остановке. Я всю дорогу боролась со слезами, но лицо Ники невыражало никаких чувств. На автобусной остановке он вырвал у меня свою руку итихим голосом серьезно сказал: «Она мне больше не нужна, Мэри. Я уже взрослый.Теперь мне никто не нужен». — Голос Мэри задрожал. — Больше он не разрешал мнебрать его за руку. — После минутного молчания Мэри продолжила:

— С этого дня Ник, насколько я знаю, никогда не покупалподарки никаким женщинам, кроме бабушки и меня. Эрика слышала от женщин Ника,что он всегда очень щедр, но никогда ничего не дарит. Вместо этого он даетденьги и просит их купить то, что нравится; его не интересует, будут ли этомеха, драгоценности или что-нибудь, еще. Но он ничего не выбирает сам.

Лорен вспомнила серьги, которые он хотел подарить ей, и то,как она презрительно отказалась. У нее защемило сердце.

— Почему же его мать забыла о нем, как будто его несуществует?

— Я могу только догадываться об этом. Она принадлежала кодной из самых знатных семей Гросс-Пойнт… Признанная красавица, королева навсех балах. Для таких людей родословная много значит. У них у всех есть деньги,и их социальный статус зависит от фамильных связей. Когда она вышла замуж заотца Ника, была изгнана из своего круга. Сейчас все изменилось — только деньгиимеют значение. Ник вращается в тех же социальных кругах, но затмевает ее и еемужа. Кроме того, что он очень богат, он обаятелен, красив. Раньше, должнобыть, Ник был для нее живым напоминанием о ее социальном падении. Она и ее мужне хотели, чтобы он был рядом. Нужно знать эту женщину, чтобы понять такойхладнокровный эгоизм. Единственный человек, который что-то значит для нее,кроме нее самой, — это сводный брат Ника. Она просто обожает его.

— Должно быть, Нику тяжело встречаться с ним.

— Не думаю. В тот день, когда она отдала его подарокслужанке, его любовь к ней умерла. Он сам убил ее. Ему было всего пять лет, ноон уже обладал силой и решимостью, которые помогли ему сделать это.

У Лорен одновременно возникло два желания: задушить его матьи найти Ника, чтобы излить всю свою любовь, хотел он этого или нет.

Как раз в этот момент к столику подошел Тони и протянул Мэрикакую-то бумажку:

— Тебе звонил этот человек. Он сказал, что ему необходимыкакие-то документы, запертые у тебя в кабинете.

Мэри взглянула на записку:

— Я думаю, что мне придется вернуться в офис, а ты оставайсяи закончи ленч.

— Почему вы ничего не ели? — нахмурился Тони. — Вам ненравится?

— Да нет, все очень вкусно, Тони, — сказала Мэри,потянувшись за сумочкой. — Просто я рассказывала Лорен о Кэрол Витворт, и этоиспортило нам аппетит.

Кэрол Витворт — прогремело в ушах Лорен. Крик протестазастрял у нее в горле, когда она попыталась что-то сказать.

— Лори. — Тони обеспокоенно обнял ее за плечи, в то времякак она продолжала смотреть в спину уходящей Мэри, — Кто? — прошептала она. — Оком сказала Мэри?

— О Кэрол Витворт. Матери Ника. Лорен подняла на Тониискаженное ужасом лицо.

— О Боже, — тяжело вздохнула она. — О Боже, нет?

Лорен взяла такси до здания «Глобал индастриз». Шок началпроходить, уступая место холодному оцепенению. Она вошла в мраморный вестибюльи попросила разрешения позвонить.

— Мэри? — сказала она, когда ее соединили. — Я плохо себячувствую. Я поеду домой.

Вечером, завернувшись в халат, она сидела глядя на потухшийкамин. Она накинула на плечи платок, пытаясь унять озноб, но это не помогало.Ее начинало лихорадить, как только она вспоминала о последнем посещении домаВитвортов: Кэрол Витворт спокойно руководила маленьким собранием, гдепланировался заговор против ее сына. Ее красивого, великолепного сына. О Боже,как она могла так поступить с ним!

Все в Лорен кипело от бессильной ярости, и она мялашерстяной платок, страстно желая расцарапать царственное лицо Кэрол Витворт —это тщеславное, надменное и красивое лицо.

Если действительно и был шпионаж, то со стороны Филипа, а неНика. — Но даже если бы Ник и платил кому-нибудь, чтобы получить информацию,Лорен бы не осудила его. Сейчас она с удовольствием развалила бы компаниюВитворта.

Возможно, Ник любит ее — так думает Мэри. Но Лорен никогдане узнает этого. Как только он обнаружит, что она связана с Витвортами, онубьет в себе чувство к ней так же, как уничтожил любовь к матери. Он никогда неповерит ее рассказу, почему она все-таки устроилась на работу в «Синко».

Лорен с презрением оглядела гнездышко, где она так уютноустроилась. Она жила здесь, как избалованная любовница Витворта. Но все,хватит. Она уезжает домой. Она будет работать в двух местах, давать урокимузыки, чтобы иметь достаточно денег, но не останется в Детройте. Иначе онапросто сойдет с ума, пытаясь увидеть Ника и понять, думает ли он о ней.