Плененные сердца - Валери Кинг Страница 44

Леди Эль содрогнулась. Мысль о том, что она может оказаться в непосредственной зависимости от кого-либо, вызвала у нее новый поток слез.

– Что мне делать? Что мне делать? – повторяла она снова и снова, прижимая к лицу платок.

И вдруг, словно откуда-то издалека, до нее донеслись звуки труб. Она оглянулась по сторонам, стараясь понять, чье прибытие они возвещали. Но эти звуки, казалось, исходили прямо из алькова, где находился бюст Зевса. Постепенно эти призрачные звуки заполнили всю комнату.

«Уж не схожу ли я с ума?» – подумала она и испытала огромное облегчение, когда снова наступила тишина.

Что бы это значило? У нее было такое чувство, что все это имело отношение к кому-то из обитателей Олимпа, но трубные звуки никогда еще не оглашали ее гостиную. Взглянув на бюст, она глубоко вздохнула. Трубы отвлекли ее от печальных мыслей, но ненадолго. Один вид мраморной скульптуры снова поверг ее в отчаяние.

– Что мне делать?

– Мне всегда казалось, что по трудному пути нужно ступать легко, – прошептал ей в самое ухо низкий мужской голос. – А вы как думаете?

Застывшая при первых звуках этого голоса, леди Эль медленно повернула голову и ахнула:

– Ах, мое скромное жилище недостойно высочайшего посещения! Я… я…

– Надеюсь, вы не намерены упасть в обморок или удариться в истерику? – с шутливой улыбкой обратился к ней посетитель.

– О нет, не настолько уж я слаба. Но я совершенно потрясена. Сходство поистине изумительное. Вы так похожи на себя… я хочу сказать, на ваше изображение.

– На эту рухлядь? – рассмеялся он. – Не знаю, с чего это моя дочь так долго его хранила. Он недостаточно передает что-то, присущее только мне, вы не находите? Но, надо сказать, Афродита всегда меня удивляла. У нее безупречный вкус, когда речь идет о произведениях искусства, но этот бюст не делает ему чести. То, что она так долго держала его у себя в спальне, свидетельствует о ее любви ко мне, хотя по большей части она не выказывает ее столь явно.

Леди Эль с трудом могла поверить своим ушам, хотя ее не удивило, когда он подтвердил, что бюст принадлежит Афродите. Ее поразило, однако, что он так пренебрежительно отозвался о своем изображении. Она не очень-то разбиралась в скульптуре и никак не могла считаться знатоком искусства, но даже она могла увидеть в этом произведении руку мастера.

– Вы считаете это рухлядью? – переспросила она изумленно.

– Ну да. Если память мне не изменяет, я заказал его в подарок Афродите на ее семисотлетие. Она всегда была самой трудной из моих дочерей. Склонность к мести значительно превосходит в ней красоту. Но она все же очень хорошенькая, как вам кажется?

– О да, очень, – проговорила леди Эль. Интересно, знает ли Зевс, что она хорошо знакома и с Афродитой, и с Психеей. Она опасалась обнаружить свою осведомленность об их проделках – особенно Психеи.

– Во всяком случае, – продолжал он, улыбаясь, – я ей его подарил. С тех пор он и стоял у нее в спальне. Потом, лет тридцать назад, его украла у нее Психея, глупая девчонка!

– Психея? – воскликнула леди Эль. – Я так и знала. Бедняжка! Я надеюсь, вы не станете ее ругать. Я сильно подозреваю, что она стала заниматься воровством, потому что очень несчастна.

Зевс кивнул:

– Я знаю. Боюсь, она попала в ужасную семейку, а этот щенок Эрот, даже с помощью своего братца, никак не повзрослеет. А что до Афродиты, то, по ее мнению, на свете не найдется ни одной, будь то смертная или богиня, достойной ее драгоценного сыночка.

– Психея – прелестное дитя.

– Но с Афродитой ей не справиться.

– Но она старается. Я восхищаюсь силой ее Духа.

– О да. – Сцепив руки за спиной, Зевс слегка раскачивался на пятках. Он был в белом батистовом хитоне, поверх которого на нем был накинут пурпурный шитый золотом плащ. Золотая корона венчала его серебряную шевелюру. Истинный царь богов, властитель Олимпа. – Бедная Бабочка. Она просила меня поговорить с ее ветреным супругом, но я-то знаю, что это бесполезно. – Если он сам ценой страдания не поймет, как ему следует ценить жену, никакие слова на него не подействуют. Однако у меня есть план, который может привести все к благополучному завершению. Вы знаете, что Психея похитила пояс из покоев моей дочери?

– Нет, я этого не знала, – отвечала леди Эль. Она смотрела на Зевса, не понимая, почему на лице его играет улыбка. Судя по тому, как отзывались о нем другие обитатели Олимпа, у нее сложилось впечатление о царственном божестве как о суровом деспоте. Но он не мог быть таким, с этой-то шутливой усмешкой и озорным блеском в глазах! Ее мнение о нем еще больше возросло, когда он сказал:

– Представьте, и я думал о тех проблемах, которые вы тщетно пытаетесь решить, дорогая леди Эль. Я абсолютно уверен, что все ваши заботы – и даже финансовые затруднения – исчезнут как дым, если пояс достанется Аннабелле, а не Эвелине.

– Но почему? Эвелина должна отвоевать Брэндрейта.

Он повелительным жестом поднял руку:

– Вы должны мне доверять. Все-таки я царь богов. Пояс надевает Аннабелла, и всем проблемам конец! Постарайтесь это устроить.

– Хорошо. Я сделаю все, как вы приказываете. – Леди Эль растерянно мигнула. Закусив уголок платка, она немного подумала, а потом сказала: – Насколько мне известно, у Эвелины его еще нет. Я сегодня пока ни разу не видела Психею.

– Час назад она была возле гостиницы. Мне кажется, никто ее не заметил. Я разбил флакон с противоядием, а другой, с любовным эликсиром, у меня. Психея об этом даже и не подозревает. – Он вдруг довольно хохотнул.

Из складок пурпурного плаща, обвивавшего его высокую широкоплечую фигуру, он извлек изящный хрустальный сосуд.

– Пояс – ваша единственная надежда, – повторил он, улыбаясь. – А теперь мне пора.

– Да. Я все поняла, – сказала леди Эль. – Но прежде чем вы удалитесь, ответьте на мой вопрос. Даже я вижу, что вы очень добры. Отчего и Психея, и Эрот, и сама Афродита дрожат при одном упоминании вашего имени?

Он гулко рассмеялся:

– Потому что они мои дети и внуки. Хотя мы на Олимпе и бессмертны, зрелость иногда приходит трудно и характеры с возрастом портятся. Страх необходим, чтобы держать мое царство в порядке. – Перебросив через плечо полу плаща, он добавил с усмешкой: – Только никому не говорите, что я был здесь, и хорошенько запомните: если Аннабелла наденет пояс, все будет прекрасно. Прощайте. – С этими словами он исчез под знакомые уже звуки труб.

Едва опомнившись после его внезапного исчезновения, леди Эль услышала, что к ней обращается миссис Браун:

– Вы здоровы, миледи?

Леди Эль долго смотрела на нее молча. Все ее мысли были заняты тем, как отыскать Психею.

– О да, я вполне здорова. Скажите мне только, где сейчас Эвелина.

– У себя в спальне, я полагаю. В доме такая суета. Слуги убирают гостиную плющом и розами, доставленными по поручению мисс Аннабеллы.