Не Dolce Vita - Ангелина Маслякова Страница 45

— Чтобы вы потом обвинили меня в высокомерии и предвзятости, коими славятся мои родственниками? Может, вы и не поверите, Варвара, но я все прекрасно вижу, однако признаюсь, что иной раз даже мне тяжело вести себя иначе. Я с этим родился, воспитывался и жил многие годы, это моя суть. — Сауд задумался на несколько секунд и продолжил: — И боюсь, вы не правы насчет народа. Наша недосягаемость держит их в узде. Стоит ее ослабить, как мы тут же потеряем власть. В исламских странах мировоззрение человека иное, нежели у вас на западе. Слабых и безвольных здесь не уважают. Поэтому у нас нет другого выхода, — победоносно закончил Сауд.

«Спрашивается, зачем было интересоваться моим мнением и заводить весь этот спор, если ты как упертый индюк все равно талдычишь лишь свое и не соглашаешься со мной»? — злилась я, но решила смягчить ситуацию, все-таки негоже гостю обижать хозяина:

— Не буду спорить, Сауд. Я живу здесь совсем недавно и могла составить ошибочное мнение.

Шейху явно понравились мои слова. Хотя Сауд и говорил, что любит прямолинейных людей и страдает от обилия лжи и лицемерия, он настолько привык к повиновению и отсутствию несогласия, что невольно обиделся на критику. Назвать его лицемером язык не поворачивался. Он был просто жертвой устоявшихся традиций…

Я давно не была так безгранично счастлива. Наши отношения с Антоном наладились, хотя все еще оставалось некоторое напряжение, которое, я надеялась, со временем уйдет само по себе. Главное — не пытаться форсировать события, а время все расставит по своим местам.

Антон стал внимателен, спокоен, никогда не вступал в спор и старался делать для меня приятные сюрпризы. Мы много разговаривали, как никогда прежде, и делились мыслями и впечатлениями о книгах, кино, о событиях, происходящих в мире. Было очень забавно и увлекательно в один вечер обсуждать политическую ситуацию на Украине, а следующий — посвятить балету.

Началась какая-то новая, неизведанная, но очень красивая глава нашей жизни. Я видела и чувствовала, что Антон получает удовольствие от проводимых вместе вечеров. Иногда, взяв по бокалу красного вина и удобно устроившись на диване, мы читали друг другу отрывки из книг, которые произвели на нас впечатление. А затем с упоением и азартом спорили.

И даже если мы молчали, то нам все равно было хорошо. Мы научились ценить тишину. Тишину не мучительную, а ту, которая приносит удовольствие.

Мы полюбили рано на рассвете, когда солнце только пытается коснуться горизонта своими первыми лучами, гулять босиком по пляжу, взявшись за руки и наслаждаясь тишиной, спокойствием и друг другом.

Или, если Антону удавалось приехать с работы пораньше, садились вместе на балкон, заказывали свои любимые коктейли и наблюдали за закатом.

Но в последнее время Антон все чаще стал возвращаться уже за полночь. Я его ни о чем не спрашивала, потому что и сама видела, насколько он устает. Иногда Антон приходил домой совершенно обессиленный, бледный, вялый, словно выжатый лимон. Единственное, что мне оставалось, — переживать за него, поскольку шестое чувство подсказывало мне, что не все так гладко, как он пытается представить. Сердце сжималось от боли, но я боялась нарушить негласное обязательство не лезть не в свои дела.

Мои переживания усугублялись нерадостным опытом, который я обрела в Москве, когда у Антона начались трудности на работе. Я видела, что все повторяется: он надолго исчезает, все время напряжен и подавлен. Что-то было явно не в порядке. Но я так и не набралась решимости, чтобы спросить его об этом. Может, это я оказалась слабой? И просто под любым предлогом, хотя это и не в моем характере, избегала плохих новостей?

Однако, несмотря на эти переживания, в общем, я была довольна своей жизнью. Все складывалось так, как я мечтала. Я научилась ценить время, проведенное вместе с любимым, а когда оставалась одна, с нетерпением ждала встречи с ним.

В чем-то я стала похожа на своих местных подруг, смыслом жизни которых было ждать своего мужа. Вначале я относилась к этому с некоторым презрением, потому что, будучи деятельной натурой, не одобряла такой образ жизни. Но со временем научилась их понимать. Произошло это, когда я сама немного успокоилась и изменилась. У каждого человека свое предназначение. Да, в прошлом я всегда была на гребне волны и даже не допускала мысли, что когда-нибудь превращусь в обычную домохозяйку. Но жизнь не всегда складывается, как ты это планируешь, и я поняла, что нет смысла биться головой об стену, надо учиться воспринимать существующую действительность и получать от этой действительности удовольствие. Ведь завтра опять все может измениться…

Мое смирение вовсе не означало, что я потеряла ко всему интерес. Я вела активный образ жизни. Из простых посиделок превратила девичники в кружки по интересам. Каждый день у нас был посвящен какой-либо теме. Понедельник, к примеру, стал кулинарным днем. Я договорилась в отеле о возможности организации с их шеф-поваром курсов, посвященных кухням мира. Во вторник и среду мы своими руками шили одежду для детей бедняков из Ирака и Йемена. В четверг я устраивала показ какого-нибудь культового фильма. Пятница и суббота — выходные. А воскресенье мы посвящали детям, у кого они были. Помимо прочего, я организовывала массу спонтанных мероприятий.

Большинство местных женщин с удовольствием откликнулись на мои инициативы. Однако самые консервативные или просто завистливые продолжали издали наблюдать за происходящим, критиковать и ждать моего провала.

Когда я была предоставлена сама себе, я ездила к Принцессе. Вообще-то я стала посещать конюшню практически каждый день, а когда не могла приехать, то очень скучала. Мы с Принцессой подружились и легко понимали друг друга. Каждый раз, когда она меня видела, то спешила прижаться ко мне и радостно мотала головой. Для меня самой эта любовь оказалась неожиданностью. Даже не представляла, что во мне проснутся чувства к четвероногому созданию. Не удивилась бы, если б это вдруг оказалась собака, но лошадь?..

Через пару тренировок я стала делать некоторые успехи в конном спорте. Освоила все аллюры и даже приступила к преодолению препятствий. Принцесса слушалась меня безоговорочно. Я стала для нее единственным авторитетом. Доходило до смешного: когда с ней рядом была я, то она больше никого к себе не подпускала и никого не слушалась.

Практически всегда, когда я была в конюшнях, то сталкивалась там с Саудом. Каждый раз он неожиданно возникал передо мной и ненадолго составлял мне компанию. Честно говоря, его присутствие мне нравилось. Несколько раз, когда его не было, я то и дело оглядывалась вокруг в надежде увидеть высокую подтянутую фигуру.

Сауд был приятным и умным собеседником. В общении со мной он очень изменился, расслабился, раскрепостился и перестал взвешивать каждое свое слово. Я все больше и больше стала замечать в нем положительные черты. Оказалось, что Сауд очень чувствительный человек, что он много времени и сил посвящает благотворительной деятельности. Этим шейх окончательно завоевал мое сердце. И хотя иной раз в его поведении проскальзывали королевские замашки, я к этому относилась спокойно и даже позволяла себе пошутить над ним. Сауд не обижался, лишь громко смеялся над моими едкими замечаниями.