Небесный огонь - Мелани Роуз Страница 45

К тому времени, когда мы приехали домой, дети снова проголодались, и я поставила на плиту большую кастрюлю с водой, чтобы сварить пасту. Потом сняла высохшее белье, отправила девочек в сад накормить животных и забрала из машины детские пальто, облепленные сеном, и обувь.

Карен помогла Софи собрать вещи и вызвалась отвезти ее к подружке. Они уехали, когда я почти закончила готовить ужин. Наверное, ей просто хотелось побыть одной после страшного известия о смерти единственной сестры.

Через полчаса Карен вернулась и выглядела уже немного лучше, на пухлых щеках снова появился румянец. Она зашла на кухню, когда я раскладывала еду по тарелкам, и едва заметно улыбнулась мне.

— Мы разговаривали с Софи, — после недолгого молчания сказала она, помогая Тедди влезть на табурет. — Она так счастлива, что ты все-таки купила им животных. И еще она сказала, что после той злосчастной грозы ты… любишь ее больше.

Карен замолчала и громко всхлипнула. Дети прекратили жевать и испуганно уставились на нее.

— Простите. — Она закрыла лицо руками и выбежала из кухни.

— Ничего страшного, тетя Карен плохо себя чувствует, — как можно спокойнее объяснила я детям. — Доедайте скорее, а я посмотрю, как она.

Карен сидела на нижней ступени лестницы, прислонив голову к стене, и прижимала к губам платок.

— Не могу поверить, — проговорила она сквозь слезы, когда я уселась рядом и обняла ее за плечи. — Это какой-то бред! Но в ту же минуту, когда я увидела, как ты запекаешь этот чертов картофель, я поняла: что-то не так. — Она с трудом сдерживала рыдания. — Потом Тедди назвал тебя «другой» мамой, и Софи… Это ужасно, Лорен. Или мне теперь называть тебя Джессикой?

Она прерывисто вздохнула и посмотрела на меня покрасневшими глазами.

— Лорен была эгоисткой, но детей она любила, по-своему.

— Я и не сомневаюсь, — тихо проговорила я. — Просто все люди разные. Наверное, мне не следовало сразу же ломать привычный уклад этого дома. Ты можешь подумать, что я осуждаю Лорен, но это не так, поверь мне. Я лишь хотела сделать все от меня зависящее, если уж меня выбрали для этой роли.

— Да, я вижу, — улыбнулась сквозь слезы Карен. — И у тебя здорово получается. Я никогда не видела детей такими счастливыми. С нянями им всегда не везло, а Лорен просто оказалась не готова к тому, чтобы быть матерью четверых детей.

— Грант как-то обмолвился, что был против рождения близнецов. Это правда?

— Софи и Николь были желанными детьми, — сказала Карен, вытирая глаза платком. — Лорен очень радовалась, что родились девочки, мальчиков она никогда не любила. Ей хотелось наряжать своих дочурок в красивые платьица и всем показывать. Еще малютками, они были прекрасно воспитаны и вели себя идеально. Потом Лорен снова забеременела. Они с Грантом хотели ограничиться двумя детьми, и Лорен решила избавиться от ребенка. Она уже записалась в клинику, а потом струсила. Не знаю, поймешь ли ты, но Лорен очень… была очень религиозной. Каждое воскресенье они всей семьей ходили в церковь. Там-то ее и уговорили отказаться от аборта, и Лорен решила рожать, хотя больше не хотела детей. Потом обследования показали, что у нее двойня, да еще и оба мальчики, но прерывать беременность было уже поздно.

— Бедная Лорен, — проговорила я и подумала: ей, наверное, пришлось испытать те же чувства, что и мне, когда на меня нежданно-негаданно свалилась ответственность за четверых детей.

Когда она узнала, что ждет мальчиков, она попросту испугалась, ведь с мальчиками и хлопот больше, и терпения они требуют ангельского, а она не обладала в полной мере материнским инстинктом и очень боялась трудностей. В сущности, она была маленькой избалованной девочкой в образе взрослой женщины. Об этом говорили ее яркие шикарные вещи, стильные украшения и весь ее образ жизни. Разумеется, мысль о рождении сыновей привела ее в ужас.

А как же Грант? Ведь он прекрасно знал о недостатках своей жены. Что он сказал, когда она объявила ему о своем намерении оставить близнецов? Я могла только предположить, насколько трудным для них обоих было это решение.

— Наверное, Грант ее очень любил, — сказала я. — Каково ему было видеть, что она идет наперекор своим желаниям и взваливает на себя непосильную ношу.

— Ноша действительно оказалась непосильной. Когда родились мальчики, Лорен совершенно растерялась, — продолжила Карен. — А когда у Тедди обнаружили поражение мозга, в ней словно что-то сломалось и она совсем забросила детей. Нанимала няню одну за другой, постоянно следила за тем, чтобы дети, не дай бог, не нарушили порядок в ее шикарном доме и ухоженном саду, и при каждой возможности исчезала с подругами. И не просто на день. Она уезжала на выходные, иногда даже на несколько недель, и оставляла детей с няней и Грантом.

— Почему Грант позволял ей так надолго уезжать?

— Потому что он слабый человек, я же тебе говорила. В Лорен он души не чаял и, по-моему, в глубине души считал себя недостойным ее. Когда-то он надеялся управлять ею, но чем старше она становилась, тем больше отдалялась от него. Думаю, он хотел, чтобы она была счастлива, поэтому и отпускал. Но в том, что она уезжала слишком часто, он винил себя. А потом начал подозревать, что у нее роман.

— Он тебе сам об этом говорил?

— Сегодня утром, когда я высказала ему все, что думаю о его ночном поведении, он признался, что какое-то время подозревал Лорен в измене. — Карен посмотрела на меня и засмеялась сквозь слезы. — Поверить не могу, что говорю с тобой о сестре в третьем лице. Вы похожи с ней как две капли воды. Этого просто не может быть!

Неожиданно из кухни высунулась голова Николь.

— Тедди опрокинул пасту на колени, — сказала она. — Тоби над ним смеется, а Тедди злится.

Разговор пришлось прервать. Не сговариваясь, мы встали и пошли на кухню.

Часа через полтора, когда дети были уже в кроватях после ежевечернего купания, чистки зубов и сказок на ночь, мы с Карен уединились в гостиной. Но поговорить нам снова не удалось, уже вскоре с улицы донесся шум подъезжающей машины, и мы поняли, что вернулся Грант. Я встала, задернула шторы и зажгла свет.

Спустя несколько минут он заглянул в дверь. Я невольно вжалась в спинку дивана, пытаясь угадать его настроение. Грант бросил в мою сторону нервный взгляд, и мне показалось, что он чувствует то же, что и я. Решив проявить великодушие, я подошла к нему и спросила, как прошел день. Мне вдруг стало ужасно жаль этого человека после того, что я узнала о его отношениях с женой.

— На днях звонила медсестра и предупреждала, что мой заместитель никуда не годится, — сказал он, наливая себе виски. — Она оказалась права. Сегодня приходили пациенты, которые жаловались на зубную боль и неудобные коронки. Я чувствовал себя отвратительно.

— Не расстраивайся. Хочешь поесть? Я приготовила пасту.

Он взглянул на меня поверх стакана и кивнул.

— Да, я проголодался. Спасибо, Лорен.