Немного грешный - Мэри Бэлоу Страница 45

— Дядя Ричард, — начала Рейчел, — отдайте мне фамильные драгоценности. Мы с Джонатаном сумеем с толком распорядиться ими. А сейчас мы уедем, не будем доставлять вам хлопот. Я… я напишу вам. И когда-нибудь мы обязательно вновь навестим вас… на правах родственников.

Да, она напишет ему. И обо всем расскажет. Всю правду. И если он сможет ее простить, то и она простит ему свои детские обиды.

— Мне не хотелось бы, чтобы ты так быстро уезжала, — с грустью проговорил дядя. — В этом доме давно не было слышно молодых голосов, Рейчел. Твои друзья мне очень понравились. Очаровательные леди. Я давно ни с кем так сердечно не общался, поверь. Да и балов этот замок уже давно не видел. Останься, Рейчел, позволь мне узнать тебя поближе. Мне так хочется устроить в твою честь роскошный праздник!

Рейчел закусила губу. С каждым часом обман становился для нее все более и более невыносимым.

— А как же мое наследство?

Барон немного помолчал.

— Я не могу обещать, что отдам тебе фамильные драгоценности. Даже через месяц, возможно, я еще буду к этому не готов. Смит, кажется, небедный человек. Он сможет о тебе позаботиться и обеспечить тебя всем необходимым. Так что тебе не понадобится продавать драгоценности. Ну а что касается того, чтобы носить их… Вряд ли они будут к лицу молодой даме.

Итак, все оказалось напрасным. Маскарад ничего не дал ей. Только туманное «может быть».

Рейчел могла бы продолжить разговор, но заметила, что дядя Ричард сильно побледнел, лицо его приобрело какой-то сероватый оттенок. Сейчас не время делить наследство. В конце концов, это ее дядя.

— Я утомила вас разговором, дядя Ричард, — сказала она. — Я позову вашего камердинера? — Она выскочила из комнаты, не дожидаясь ответа. Ей хотелось пройтись по дому, подумать о том, что сказал дядя. Подумать о своих чувствах. Но камердинер ждал за дверью, и ей не пришлось искать его.

Рейчел чувствовала себя опустошенной. Тихой и спокойной жизни ждать ей не приходилось.

Повариха и экономка не собирались сдавать своих позиций в борьбе за беззаботную жизнь в доме больного барона. Обе они знали, что здесь им не так-то легко найти замену, а потому заявили, что если барон недоволен их работой, то он может хоть сейчас рассчитать их.

И барон их рассчитал.

— Я уже и забыл, какой вкусной бывает еда, — говорил он вечером. — В последнее время я ем немного, но, кажется, теперь я все наверстаю. Леди, вы принесли радость в мой дом.

Филлис сияла.

— А какие восхитительные пирожные! — не унимался барон. — Я уверен, что за сегодняшним чаем гости были озабочены только тем, чтобы стянуть еще парочку. — Он рассмеялся, и Аллен заметил, что на лице барона даже появился слабый румянец.

На чай были приглашены мистер и миссис Рот с сыном и двумя дочерьми, миссис Джонсон, ее сестра мисс Твидж и его преподобие Кроуэлл с супругой. Все они выразили радость по поводу знакомства с племянницей барона и ее мужем. Кроме того, всем очень понравились друзья леди Смит — миссис Стрит и миссис Ливи. Флосси и Филлис битый час колдовали на кухне, так что к чаю были поданы такие деликатесы, что просто пальчики оближешь. Супруга приходского священника была в восторге от компаньонки леди Смит — мисс Клоувер, — с которой они несколько часов кряду обсуждали вопросы садоводства.

— Однако, разумеется, леди, я больше не могу позволить вам работать на кухне, — сказал барон. — Завтра управляющий займется этой проблемой.

— Но для меня это такое удовольствие, милорд! — воскликнула Филлис. — Если бы здесь был милейший полковник Ливи, он бы сказал вам, что я ни часа не могу провести в праздности. А я очень люблю готовить! Для меня кулинария то же, что для иных леди вышивка или рисование.

— С вашего позволения, милорд, — подхватила Флосси, — завтра я загляну в комнату бывшей экономки и просмотрю бумаги, чтобы разобраться, как в доме организовано обслуживание. Хотя полковник Стрит любил, чтобы в доме было много слуг, я всегда держала их под контролем.

— Это было бы очень мило с вашей стороны, мэм, — отозвался барон. — Честно говоря, у меня нет сил держать под контролем своих слуг.

Бриджит подложила под спину барона подушку и укрыла его ноги пледом. Затем она пообещала приготовить для него специальный целебный чай, который помогает при болезнях сердца.

Аллен до сих пор удивлялся, что барон не выставил их из замка за самоуправство. Но еда, приготовленная Филлис, и вправду была изумительна. А конюшня после того, как Стрикленд взял на себя руководство конюхами, просто преобразилась.

— Я сказал им всем, — поделился с ним позже сержант Стрикленд, — что даже если барон уже давно не интересуется состоянием дел в конюшне, если на лошадях не выезжают, если конюхи предоставлены сами себе, это вовсе не значит, что они должны целыми днями бездельничать и получать денежки просто так. Ведь такое поведение не достойно настоящих мужчин. Я сказал им, что если бы я был солдатом в стране, которая давно не вела войн, я никогда не позволил бы себе просто греться на солнышке и чесать брюхо. Враг может напасть в любой момент, поэтому оружие должно быть готово к бою, лошади ухожены, снаряжение собрано.

И барону, кажется, очень понравилось, что гости пытаются навести порядок в его запущенном доме. По всему выходило, что он просто наслаждался положением вещей.

Этим вечером все отправились спать пораньше, но Аллен знал, что ему будет трудно уснуть, и хотел было прогуляться перед сном. Однако, взглянув в окно, он увидел, что небо затянули тучи. Он еще не слишком хорошо освоился в поместье и решил не выходить. Кроме того, из окна его мог бы заметить барон и удивиться, почему это Аллен разгуливает под дождем вместо того, чтобы наслаждаться радостями медового месяца с молодой женой.

Стрикленд помог Аллену раздеться и удалился. Джеральдина тоже ушла — он слышал, как хлопнула дверь. Аллен прошел в свою гардеробную. В комнате Рейчел было светло, должно быть, она еще не спала. Он поколебался пару минут, а потом уверенно прошел на ее половину.

— Я решил навестить вас, — громко объявил он.

Когда Аллен вошел, она стояла у окна, закутавшись в пеньюар. Джеральдина расчесала ей перед сном волосы, и теперь они рассыпались по плечам золотистыми волнами. Рейчел вопросительно смотрела на вошедшего.

— Не бойтесь, я не собираюсь исполнять свои супружеские обязанности, — сказал он.

— Зачем вы пришли? Уходите.

— Насколько я понимаю, Рейчи, мы молодожены. Твой дядя будет очень удивлен, если вторую ночь подряд в наших спальнях будет царить полная тишина.

— Когда мы задумывали этот спектакль, я не думала, что мне будет так тяжело притворяться, — произнесла она, отступая назад.

— Неужели ничего нельзя изменить, Рейчи? — Аллен вздохнул. — Я помню те времена, когда ты днями и ночами просиживала возле моей постели даже тогда, когда в этом уже не было необходимости. Когда я пришел в себя после лихорадки, первым, что я увидел, было твое лицо. Ты стала для меня ангелом-хранителем. Ты вернула меня к жизни. Неужели мы не можем забыть ту треклятую ночь? Неужели не можем начать все сначала?