Семь-три. Оператор - Валентина Седлова Страница 45

— И ты предлагаешь за то, чтобы я молчал, вызвать мне медиков сейчас, а не потом, когда вам надоест смотреть на то, как я покрываюсь инеем?

— Считай, что так.

— Ладно, в этот раз ваша взяла. Но я вам этого никогда не забуду! Мне бы только на ноги встать, я с вами по-другому поговорю! Вы у меня кровавыми слезами плакать будете!

— Слушай, лучше заткнись. По-хорошему прошу. А то можем и передумать.

* * *

Вечером, когда вся компания пыталась восстановить произошедшие события в некотором подобии хронологического порядка, выяснилось, что в тот момент, когда до Юрия оставался всего лишь шаг, и Кристина собиралась выхватить электрошок, а Ленка как следует садануть его локтем в живот, непонятно откуда взялся Ликвидатор. Поэтому все случилось в следующем порядке: сначала Загребняка ударил Олег, затем Ленка, по подбородку которой в этот момент скользнул нож разоблаченного Фредди, и тут как раз подоспела Кристина со своим электрошоком. В общем, поучаствовали все. Разве что припоздавший Лесничий не смог внести свою лепту в наказание Юрия, а сразу принялся отрывать от него обезумевшего Ликвидатора.

Кристина, похоже, все еще не пришла в себя от пережитого шока. Она практически ничего не говорила, ни чем не делилась с друзьями, глубоко уйдя в свои мысли. На вопросы отвечала не то чтобы невпопад, но как-то рассеянно. Словно и не участвовала в утренней сшибке. Про себя Лесничий подумал, что как только они с Кристиной останутся одни, он всерьез займется этим вопросом. Из этого ступора ее надо выводить, и как можно скорее. А пока стоит окончательно разобраться, что же произошло, и решить, что делать дальше.

Он и сам до конца не был уверен, правильно ли сделал, решив не привлекать Фредди к уголовной ответственности в обмен на молчание о том, кто столь качественно пересчитал ему кости. В принципе, дело у них было выигрышное, и Олежке вряд ли пришлось бы сидеть на скамье подсудимых, но такую возможность он проигнорировать не мог. Кто знает, как бы все еще могло обернуться. Нашли бы какие-нибудь особые обстоятельства, Загребняка бы выпустили, а Олега посадили. Самооборона — очень деликатный вопрос, и перейти тонкую грань, отделяющую собственно защиту себя или близких от уголовно наказуемого деяния, проще простого. Плюс очень многое зависит от личности адвоката и судьи, от их личных воззрений на данный вопрос. Кроме того, еще неясно, что там с Юрием, насколько серьезно он пострадал от кулаков Ликвидатора. Вдруг еще к праотцам отправился бы после того, как исковое заявление подал, кто ж его знает! Сердце там слабое, или кровоизлияние какое хитрое открылось. Вот был бы тогда номер.

Навещать Фредди в больнице, понятное дело, его никто не собирался. Паспортные данные Загребняка были переписаны Лесничим еще в парке, так что в будущем, если он снова захочет попробовать пакостить в канале, найти его будет куда как проще. Фокусы со съемными квартирами и одноразовыми машинами ему не сильно помогут. Он засвечен окончательно и бесповоротно.

Потом настал черед выяснить предысторию данного вопроса, с чего все началось. И Ленка с молчаливого согласия своей подруги рассказала, кем был для них Юрий Загребняк, и как они с Кристиной вычислили, что именно он и есть Фредди. Мужчины выслушали ее печальную повесть довольно спокойно. Впрочем, все, что могло произойти, уже случилось. Так что ничего особенного они от двести сорок восьмой не узнали. Даже то обстоятельство, что Юрий сначала был любовником Кристины, а потом Ленкиным ухажером, что Лесничий, что Ликвидатор восприняли по-философски сдержанно. Если утром Олег едва смог не сорваться и не наговорить своей подруге кучу «приятного» относительно их плана поимки Фредди и обмана, на который они пошли, чтобы отделаться от своих мужчин, то сейчас накал страстей поутих, и стало вполне вероятно, что дальше эту тему никто развивать не станет. Все взрослые люди, все сами все прекрасно понимают. Хотя, похоже на то, что Ликвидатор больше всего обиделся именно на то, что девчонки не открылись им с Лесничим с самого начала. Получается, что не доверяли? Но почему?

Тема, в принципе, была закрыта. Виновник обнаружен и примерно наказан, неясности и тайны все до единой всплыли на свет божий. Только вот радости от этого не испытывал ни один человек из числа сидящих вокруг обеденного стола на небольшой кухне Лесничего. В этой ситуации все было неправильно с самого начала, все шло не так, как надо. Что девчонки, что Иван с Олегом чувствовали себя так, словно только что сделали какое-то безусловно нужное и полезное, но донельзя грязное дело, и теперь не могли отделаться от ощущения грязи в душе. Команда ассенизаторов после трудного рабочего дня. О празднике поимки помехи никто даже и не заикался. Какой уж тут праздник! Фредди, вполне вероятно, в реанимации, Ликвидатор еще не избавился от угрозы судебных разбирательств, поскольку Юрке на слово особенно полагаться не стоило. Если бы не нож с его отпечатками пальцев и Ленкиной кровью, он бы Олега точно сдал. А так силовое противостояние: кто кого больше запугает. Пока перевес на их стороне, но говорить о том, что история на этом закончилась, просто глупо. Такое не забывается. И Фредди однозначно постарается напомнить о себе, как только встанет на ноги. Для него теперь вся цель жизни — это месть их компании, вместе или поодиночке.

Когда больше не о чем было говорить, Ликвидатор на пару с двести сорок восьмой поехали к себе. Дождавшись, пока за ними не захлопнулась дверь, Лесничий подошел к Кристине, сидящей как мраморное изваяние между столом и холодильником, присел перед ней на корточки и взял ее руки в свои.

— Ты как, малыш?

— Со мной все в порядке.

— Но я же вижу, что это не так. Сильно устала? Скажи мне, что я могу для тебя сделать?

— Помоги мне перевезти мои вещи домой.

— Ты хочешь уехать к себе прямо сегодня?

— Да, если ты не возражаешь. Я соскучилась по своему дому. И мне надо побыть одной. Правда. В этом нет ничего такого, за меня можешь не беспокоиться. Я в порядке. Просто я должна все спокойно обдумать. Наедине, сама с собой.

— Кристина. Я должен задать тебе один вопрос. Пожалуйста, ответь на него, и больше я к этой теме не вернусь, обещаю! После того, что было между нами, я стал тебе хоть чуть-чуть дорог?

— Знаешь, я могу ответить тебе только односложно: да, ты, безусловно, стал мне дорог. И скажу больше: ни один человек не был мне так близок и так желанен, как ты. И у меня никогда не было такого верного друга. Но, пожалуйста, не спрашивай меня больше ни о чем. Я должна обо всем хорошенько подумать. Я просто не готова дать тебе сейчас хоть какой-то окончательный ответ. Пожалей меня, не мучай больше никакими расспросами, особенно серьезными и личными. Я запуталась в том, что происходит, запуталась в своих чувствах. И я хочу посидеть в тишине, чтобы меня никто и ничто не отвлекало. Я обязательно тебе отвечу, но умоляю, только не сейчас!

— Что ж, я тебя понимаю. Но пойми и ты меня. Я чувствую себя покинутым. Словно ребенок, который что-то сделал не так, и его в наказание поставили в угол. А он даже не в силах понять, за что. Скажи, за что ты меня сейчас бросаешь? Что я сделал не так? Или это потому, что я не смог до конца вычислить Фредди и оградить вас с Ленкой от него, не выполнил свое обещание? Именно поэтому, да?