От любви не убежишь - Мэйв Хэрэн Страница 45

Тесс улыбнулась: они просто ненадолго потеряли друг друга из виду — с пугающей легкостью, и впредь надо быть осторожней, чтобы это не повторилось.

Она нежно склонилась над Стивеном и дотронулась пальцем до его губ. Понятно, почему он так нравится подружкам Элли, несмотря на свой возраст. Они правы, он совсем не похож на других пап.

Тихонько, чтобы не разбудить его, она оделась, расчесала свои длинные рыжие волосы и надела новые смелые серьги вместо своих обычных крошечных жемчужин. В суде могут требовать появления только в строгой черной одежде, но они ничего не могут поделать с твоими сережками. Она отдернула шторы и постояла у окна, глядя на розовый рассвет, занимавшийся над спящим Лондоном.

В половине десятого рядом с кабинетом судьи уже собралась небольшая группа людей. Среди них Тесс узнала Джона Финча, молодого юриста из «Кингсмилла». Она удивилась. Кто оказался так любезен, что прислал ей подкрепление на это финальное слушание? Приятно, что Джон окажется свидетелем ее триумфа. Тесс улыбнулась и протянула ему руку.

— Привет Джон, не ожидала встретить вас здесь. Не отвечая на ее улыбку, Джон посмотрел на нее и смутился.

— Что случилось? — спросила Тесс.

— Очень сожалею, Тесс, — ответил он сдавленным голосом, — но я думал, что вам все известно. Патриция Грин прислала меня вместо вас. Вам нужно немедленно вернуться в офис.

Тесс, проскочив приемную, ворвалась прямо в офис Патриции, даже не поинтересовавшись, не побеспокоит ли кого-нибудь своим вторжением. Она пылала настоящим кельтским гневом и понимала, что если остановится и спросит разрешения войти, вся ее ярость улетучится и она уже не сможет потребовать объяснений происходящему.

— Патриция… — заговорила она, не обращая внимания на испуг Сюзанны, обсуждавшей с Патрицией порядок выписывания счета. — Вы можете объяснить, почему меня заменили на слушании дела Эйлин Макдональд? — Тесс швырнула свой портфель на свободное кресло с такой силой, что оно покатилось. — Мне нужны серьезные доводы, отвечайте, черт побери!

К ужасу Тесс, Патриция улыбнулась, как будто давно готовилась к этой сцене.

— Я буду рада все объяснить вам, но, возможно, Сюзанне придется на время оставить нас. — Сюзанна собирала бумаги с разочарованным видом. Она надеялась стать свидетелем драмы, чтобы разнести ее потом по всему «Кингсмиллу». — Не хотите ли присесть? — Патриция указала на стул, с которого только что встала Сюзанна.

— Я жду ваших объяснений, — вспыхнула Тесс.

— Причина довольно проста: Вилл Кингсмилл попросил меня найти способы сократить расходы компании. Очевидным решением было направить менее опытных сотрудников на плохо оплачиваемые дела, связанные с правовой помощью неимущим. Ваш случай относится именно к этой категории.

— Тогда почему меня не предупредили заранее? — Глаза Тесс все еще горели от ярости. — Какого черта я сегодня прихожу в суд, а там прыщавый выпускник юридического факультета объявляет мне, что меня сняли с этого дела?

— Да, вышло довольно неловко, — спокойно согласилась Патриция, — но если бы вы пришли в офис согласно расписанию и включили свой автоответчик, вы бы узнали об этом.

— Но мы же почти выиграли это дело. Как вам это, видимо, известно.

— Тогда, я уверена, Джон Финч достойно завершит вашу работу. Никто не собирается лишать вас славы.

— Ну, это уж слишком! — Реакция Патриции могла быть такой только по одной причине — если они с Биллом Кингсмиллом все решили заранее.

— Что вы хотите сказать? Мисс Брин должна была срочно вернуться на фирму? — глаза Эйлин Макдональд упрямо вспыхнули. Заметив это, ее приятельницы из бридж-клуба посоветовали бы молодому человеку, стоящему напротив нее, немедленно сдаться. — Я же видела ее пять минут назад. Тесс никогда бы не ушла в такой момент. Она настоящий боец. — Эйлин посмотрела на адвоката, но Майкл Элворси сидел с видом глубокого облегчения.

— Я думаю, что ее заставило вернуться какое-то неотложное дело, — успокаивал ее Джон Финч.

— Неотложное дело? Да пошли вы все!.. — отвечала Эйлин, шокируя людей, собравшихся в коридоре. — Хорошенькие дела тут творятся, как я погляжу.

В суде Эйлин решила не сдаваться. Будь она проклята, если позволит вести свое дело какому-то прыщавому юнцу. Ей нужна была только Тесс.

— Итак, миссис Эйлин Макдональд, — Майкл Элворси наклонился в ее сторону, — не могли бы вы точно назвать те суммы, которые ваш муж должен был бы отчислять вам помимо двухсот сорока фунтов в год?

— Знаете… — глупо улыбнулась Эйлин. Перед ним стояла старая беспомощная седая леди. — Знаете, цифры совершенно выскользнули из памяти.

Майкл Элворси поднял глаза к потолку:

— И что же, вы никуда их не записали, миссис Макдональд?

— Я думала, что для этого существуют юрисконсульты. Уверена, мисс Брин знает их.

— У вас записаны эти суммы, мистер Финч? — спросил судья, поняв, что происходит что-то странное.

— Боюсь, нет, ваша честь. — Джон Финч судорожно пролистал груду бумаг, которые Тесс только что вручила ему. Он думал, что дело уже, по сути, рассмотрено и его прислали только проследить за решением суда.

— Я полагаю, миссис Макдональд, — мистер Джастис Мартин очень нравился себе в эту минуту, — что нам придется отложить слушание до тех пор, пока ваши высокоуважаемые представители не разберутся в том деле, которым они занимаются. — Эйлин победно улыбнулась, — и куда только подевалась уязвимая старая леди?

Тесс вбежала в женский туалет и побрызгала лицо холодной водой. Ей еще ни разу не приходилось быть в таком бешенстве. Но из зеркала на нее смотрели глаза, полные слез. Всегда так. За приступом гнева сразу слезы. Как-то раз, когда какой-то идиот водитель чуть не сбил ее шестилетнего Люка и она кричала на него, потеряв рассудок от гнева, слезы готовы были уже хлынуть у нее из глаз, и человек, которого она хотела убить минуту назад, сказал: «Ничего, ничего, вам сейчас полегчает».

Наклонившись над раковиной, испытывая почти физическую тошноту, она знала, что сейчас сделает. Она не собирается идти в офис Кингсмилла, чтобы выслушивать его рассудительные оправдания. Больше всего на свете ей хотелось сейчас войти в его кабинет и сказать: «Оставь эту свою идиотскую работу, так же как ты оставил все принципы, на которых когда-то основывал деятельность фирмы».

«Успокойся, успокойся», — говорила она себе, приводя в порядок свои непослушные рыжие волосы и подкрашивая глаза, чтобы скрыть следы слез. Она накрасила губы, поправила костюм и встряхнула головой так, что ее кельтские кресты в ушах агрессивно забряцали. За дверью она остановилась и прислушалась. И, стоя так, сжимая дверную ручку, она вдруг поняла, что Стивен оказался именно в такой ситуации всего шесть месяцев назад. Она тогда обвинила его в том, что он повел себя как все мужчины, не подумал о семье. То же самое можно было бы сказать и о ней, а ведь ее доходы сейчас жизненно важны для всей семьи.