Влюбленные беглецы - Барбара Картленд Страница 45

У Марины перехватило дыхание. Да, она не открыла Карлосу свой секрет. Но не потому, что не доверяла ему, просто не придала этой своей тайне особого значения. Они любили друг друга, и было не важно, кто они оба такие.

– Пожалуйста, Карлос, – почти прошептала она. – Про­шу тебя, послушай меня.

– Не понимаю, в чем дело, – озадаченно проговорил Карлос. – Марина, мне нужно поговорить с тобой. Педро сказал, что самолет вылетает после обеда.

– О, Карлос, неужели так скоро?!

– Мне нужно срочно вернуться в Кулуну. – Надеюсь, ты понимаешь, насколько это важно?

– Не соизволите ли вы уделить мне минуту внимания? – раздраженно перебил Виктор. – Я хочу знать, что здесь проис­ходит.

– Ах, Виктор, да успокойся же ты наконец! – восклик­нула Марина.

– Я не собираюсь успокаиваться! Я несу ответственность за тебя, Марина. Ты знаешь не хуже меня, что в последний раз, когда мы были вместе, сгоряча наговорила все те глупо­сти. За тобой кто-то должен присматривать, заботиться о тебе; ты не можешь вот так носиться по всему миру, неожиданно исчезать неизвестно куда, чтобы потом все бросились на твои поиски. Кроме того, одному только Богу известно, что могло с тобой случиться.

Карлос медленно высвободил руки.

– Не понимаю, что все это значит. Кто это?

– Никто, – ответила Марина. – Он ничего для меня не значит, Карлос. Он просто пытается быть добрым. Когда вы­яснилось, что я покинула гостиницу, оставив там все свои вещи, все ужасно переполошились.

– О, я понимаю. Это уже что-то проясняет.

– Видишь ли, – продолжала Марина. – Мне давно следовало сказать тебе, что я Марина Мартин. Каким-то образом тогда это не имело значения.

– Наверно, не имело, – согласился Карлос. – А какая в принципе разница?

По его лицу, его взгляду Марина поняла нечто такое, во что раньше ни за что бы не поверила. По крайней мере один человек во всем мире не знал, кто такая Марина Мартин.

– Только давайте без этой чепухи, – напыщенно произнес Виктор. – Вам известно, кто такая Марина Мартин, и вы с самого начала разгадали эту глупую тайну.

– Простите, – сказал Карлос, впервые за все это время обращаясь к Виктору, – я правда не знаю, о чем вы говорите. Кто такая эта Марина Мартин? Кинозвезда? Боюсь, что мне почти ничего не известно о европейских знаменитостях.

Марина усмехнулась и взяла Карлоса под руку.

– О, Карлос, – сказала она, – ты подрываешь самые основы мира, в котором живет Виктор. Он не понимает.

– Это в самом деле важно? – серьезно спросил Карлос.

Марина отрицательно покачала головой.

– Ни в коей мере, – ответила она.

– Тогда давай поговорим о том, что важно. Мы вылета­ем в три часа.

– Мы? – Она побледнела.

– Конечно, – ответил он. – Ты же знаешь, я никуда без тебя не улечу. Худшее уже позади, опасность миновала.

– Миновала? – повторила Марина. – Дело не в этом. Я думала…

Он крепко сжал ее руки.

– Я знаю, о чем ты думала, дорогая. Я не мог просить тебя вернуться со мной в Кулуну, не мог допустить, чтобы ты столкнулась лицом к лицу с неминуемой смертью. Но оставаться здесь – означало бы жить в нищете. До этого момента мне было нечего тебе предложить.

– Разве ты не понимаешь? Я… – Она собиралась ска­зать: «Я бы пошла с тобой босиком на край света», – но он перебил ее:

– Я знаю, и я любил тебя за это, и когда-нибудь я компен­сирую тебе все, что тебе пришлось пережить, верну долг за все страдания, которые ты испытала по моей вине. Теперь же самое главное – мы можем наконец вернуться домой, ты и я, вместе. Мы поженимся, как только прибудем в Кулуну. Мой народ встретит это известие с ликованием. Бра­косочетание ничем не хуже коронации. – На губах Карлоса играла счастливая улыбка, глаза его сияли. Как это, однако, на него похоже, подумала Марина. Он даже не спросил, хочет ли она поехать с ним. Даже не спросил, выйдет ли она за него замуж.

– О, Карлос! – воскликнула Марина. И больше не нашла слов. Казалось, аэропорт завертелся вокруг нее. Черное облако отчаяния, окутывавшее ее во время их полета из Франции, уле­тучилось, и теперь их обоих затопил солнечный свет – золо­той, сияющий, ослепительный…

Марина слышала, как где-то далеко, в том мире, кото­рый не принадлежал им, Виктор пыхтел и пытался увещевать Марину Мартин: «Я не знаю, что все это значит. Кто этот человек, Марина? Как ты можешь выходить за него за­муж?» Его голос был лишь частью царивших в аэропорту шума и суеты. Внезапно Марина ощутила к Виктору легкую жа­лость. Господи, ему никогда не познать того счастья, кото­рое выпало ей.

– Прости меня, Виктор, – кротко произнесла она. – Это слишком долгая история. Спасибо, что привез мои вещи, одежду. Они мне понадобятся, потому что сегодня днем я улетаю в Кулуну.

– Но ты же не можешь так поступить. Это невозможно! Кулуна? Это же где-то в Южной Америке!

– Да, я знаю, – ответила Марина и вновь повернулась к Карлосу: – Как я понимаю, тебе нужно поговорить с Педро, – мягко произнесла она. – Мне бы тоже хотелось с ним позна­комиться.

– Тогда пойдем, – сказал Карлос. – Столько новостей! Сегодня утром Педро дозвонился в Кулуну. Просто неверо­ятно, как стремительно все произошло.

Карлос повернулся к своему соотечественнику, который тактично ожидал его возле газетного киоска. Марина на мгно­вение обернулась.

– До свидания, Виктор, – сказала она. У Виктора был совершенно растерянный вид. – До свидания, и спасибо, что прилетел сюда. Я напишу тебе. И Сибил тоже. Не беспо­койся обо мне.

– Но, Марина, это же невозможно… – начал было Вик­тор, но она уже устремилась вместе с Карлосом к газетному киоску. Они бежали, взявшись за руки, подобно двум взвол­нованным ребятишкам.

Карлос взглянул на Марину.

– Этот человек любит тебя, – сказал он. – Почему ты не хочешь выйти за него замуж?

– Я не люблю его, – просто ответила она.

– А меня?

– Я люблю тебя, Карлос! Люблю всем сердцем! На мгновение их взгляды встретились. На какую-то долю секунды показалось, что все – даже Кулуна – отступило на второй план. Единственное, что имело значение, – это они сами и их любовь.

– Я люблю тебя, – нежно произнес Карлос.

Его слова прозвучали почти как клятва; лица обоих сия­ли; затем он повернулся туда, где их ждал Педро, чтобы со­общить, что возвращается домой.