Колдунья - Филиппа Грегори Страница 46

В голове все еще стучало — сказывалось и выпитое накануне, и недавняя вспышка гнева. Она медленно прошла мимо грядок с травами и приблизилась к стоящему посреди огорода колодцу. С трудом достав полное ведро, девушка напилась ледяной солоноватой воды с привкусом грязи, который так и остался во рту. Потом двинулась дальше и оказалась у пекарни — небольшого круглого здания, напоминавшего улей, расположенного между черной, мрачной тюремной башней и огородом лекарственных трав. Она распахнула маленькую дверцу и с любопытством заглянула внутрь.

Там было тепло и тихо. Огромные круглые печи были еще горячие. Пол, столы, полки и даже висящая на крючках медная посуда покрылись тонким налетом муки. Закончив утреннюю выпечку хлеба на завтрак, обед и ужин, работники ушли — кто в город посидеть в пивной, кто в большой зал, где почти всегда можно было найти партнера для игры в кости, а если нет, то просто подремать. Элис осторожно переступила порог и прикрыла дверь. В помещении приятно пахло свежеиспеченным хлебом. Девушка опустилась на колени в белую пудру возле теплой печи; по ее лицу потекли слезы. На мгновение ей показалось, что она снова в своем аббатстве, на кухне, наблюдает, как послушницы пекут хлеб и варят пиво. Она вспомнила вкусный белый хлеб из монастырской муки, испеченный в монастырских печах, вспомнила свежие теплые булочки, подаваемые к завтраку после заутрени.

Тряхнув головой, Элис подняла край широкого темно-синего платья и вытерла мокрые глаза. Потом присела на корточки и довольно долго смотрела на пламя, еще не погасшее в печи.

— Огонь, — задумчиво сказала она.

Поднявшись, она сняла со стены две небольшие плошки, наполнила одну водой из бочки, находившейся у стола, и поставила возле огня.

— Вода, — промолвила она.

После чего взяла немного остывшего пепла, копоти и кирпичной пыли из задней части дымовой трубы и высыпала смесь перед собой.

— Земля, — проговорила она.

Затем поставила вторую плошку, и получился квадрат.

— Воздух, — произнесла Элис.

На слое муки и пепла, покрывающем каменный пол, она начертила треугольник, обозначив его вершины: воздух, земля и огонь.

— Приди, — прошептала она. — Приди, господин мой. Мне нужна сейчас твоя сила.

В пекарне стояла тишина, а в замковой кухне, находящейся через двор, вдруг разразилась ссора, раздался стук резко распахнувшейся двери. Однако Элис ничего не слышала.

Она нарисовала еще один треугольник, перевернутый, где вершинами были воздух, земля и вода.

— Приди, — снова прошептала она, — приди, господин мой, мне нужна сейчас твоя сила.

Осторожно приподняв платье, словно женщина, по камням переходящая бурный поток, она медленно встала и шагнула внутрь пентаграммы. Она переступила черту, перешла границу. Откинув голову и закрыв глаза, она улыбалась, словно получая некую силу, струившуюся из огня, воды, земли и воздуха. Ее питали каменные плиты, которые она попирала ногами, воздух, потрескивающий и светящийся вокруг головы, лучистое тепло пекарни, в которой вдруг стало так жарко, что у нее перехватило дыхание.

— Да, — сказала Элис.

И больше ничего не случилось.

На несколько долгих минут она замерла, ощущая, как сила поднимается по телу через подошвы босых ног, входит в нее с каждым вздохом, она чувствовала, как покалывают кончики пальцев. Потом выпрямилась, снова натянула капюшон, улыбнулась про себя, как бы тайно, и вышла из нарисованной на полу фигуры.

Она вылила воду обратно в бочку, повесила на место жестянки и одним быстрым и небрежным движением стерла пентакль с усыпанного мукой пола. Затем развязала висящий на поясе мешочек. Восковые фигурки Моры холодили руку. Она перевернула их и улыбнулась: как точно передала Мора черты Хьюго; но лицо Элис тут же застыло — она посмотрела на фигурку Кэтрин с ее непристойной щелью между ног. Подойдя к куче дров, наваленных возле печи, Элис вытащила нижнее полено, засунула фигурки как можно дальше в образовавшееся отверстие, осторожно задвинула полено обратно, сделала пару шагов назад и критически оглядела дрова. Как будто не заметно. Она нагнулась, подняла с пола горсть пыли и посыпала на полено.

— Прячьтесь, — тихо попросила Элис. — Прячьтесь, мои миленькие, пока я не явлюсь за вами.

Она снова села перед огнем, чтобы согреться.

И только тогда, словно настало время ее найти, тяжело дыша, по двору пробежал слуга и, особенно не надеясь на успех, заглянул в пустую пекарню.

— Тебя требует к себе лорд, — задыхаясь, взволнованно крикнул он. — Сейчас же. Еле тебя отыскал.

Девушка равнодушно пожала плечами.

— Соври, что не смог найти. Я покинула комнату леди Кэтрин без разрешения. Мне все надоело. Не хочу больше служить ни ей, ни ему, да и вообще никому. Наверняка успела на меня пожаловаться. Не пойду, и все.

Слуга не выразил никакого сочувствия.

— Знать ничего не знаю. Ты должна идти. Там все собрались. И молодой лорд, и его мегера, и старый лорд, и отец Стефан. И даже Элиза Херринг. Теперь они требуют тебя. Советую поторопиться.

Голубые глаза Элис сузились.

— С чего это вдруг? А отец Стефан что там делает? И лорд Хьюго? Что им от меня надо?

— Они переругались, — пояснил слуга. — Все из-за леди Кэтрин. Старый лорд, я думаю, на ее стороне. Тебе придется послушаться.

— Ладно, — согласилась Элис. — Вернись и доложи, что я уже иду.

Она вытерла лицо концом рукава, пятерней причесала спутанные волосы, заправила самые длинные локоны за уши и плотней натянула на голову капюшон, чтобы вокруг лица не было видно ни единой пряди. Потом оправила длинный корсаж синего платья, отряхнула синюю нижнюю юбку, вышла из пекарни и пересекла двор, направляясь в большой зал. В зале молодой слуга подбрасывал в огонь поленья, прогревая воздух к ужину. Сделав несколько шагов по помосту, Элис открыла дверь в коридор, прошла по нему и оказалась в башне. Там она поднялась по лестнице и проплыла по караульному помещению, словно королева, раздавая поклоны слугам и солдатам; наконец, преодолев еще одну лестницу, добралась до покоев лорда Хью. Дверь была открыта. Девушку с нетерпением ждали. Спокойно и невозмутимо, с высоко поднятой головой и дерзким видом она ступила в ярко освещенную комнату. За ее спиной со стуком захлопнулась дверь.

Элис встала перед сидящим возле камина старым лордом; она не сразу выделила леди Кэтрин среди присутствующих. Та же смотрела на нее, уверенно положив руку на спинку кресла; лицо ее так и сияло торжеством. Священник находился возле стола у окна; перед ним лежала Библия в черном переплете и накрытый белой салфеткой серебряный поднос. Рядом с ним, вытаращив от страха глаза, переминалась с ноги на ногу Элиза. Элис взглянула на приятельницу и вдруг увидела ее руки, сжатые в кулачки так, что большой палец торчал между указательным и средним, — старинный оберег против ведьмы. Синие глаза Элис потемнели. Она поняла, чего ей следует опасаться.