Сестры-соперницы - Шобха Де Страница 46

— Вы, наверное, Маллика. Боюсь, вы зря сюда пришли. Вы же знаете, как Алиша к вам относится.

— Да, знаю, — кивнула Микки. — Но я считаю, что должна была прийти сегодня сюда и выразить мои соболезнования. Мы… у нас с ней больше никого нет на всем белом свете.

Женщина кивнула и указала Микки место, где сесть.

— Пойду, позову Алишу, — сказала она и отправилась наверх.

Сапна требовательно постучала в дверь спальни Алиши.

— Кого там еще черт принес? — раздраженно крикнула та.

— Это я, — ответила Сапна и добавила: — Ты оказалась права, она пришла. Передашь ей что-нибудь через меня на словах или будут другие распоряжения?

Алиша улыбнулась. Она лежала в постели с Навином. Медленно обвив руками его шею и подарив ему долгий поцелуй, она лениво проворковала:

— Ничего не говори. Я сама разделаюсь с этой сучкой.

Навин оттолкнул ее.

— Ты что, с ума сошла? Собираешься закатить скандал на похоронах… собственной матери? Пора бы тебе уже повзрослеть, детка.

Алиша обвила ногами бедра Навина и крепко прижалась к нему.

— Да? И насколько же мне пора повзрослеть? Настолько? — спросила она, вся извиваясь и чувствуя, как нарастает в нем возбуждение.

— Прекрати. Да прекрати же. Тебя ждут внизу.

— Подождут, — отмахнулась Алиша, нетерпеливо срывая с него пижаму. — Похороны меня возбуждают.

Она столкнула его на пол и уселась сверху, задрав шелковую комбинацию и спустив трусики до лодыжек.

— Ну же, давай. Ты ведь хочешь… Ну! — требовала она, привычно принимая его в себя.

Навин закрыл глаза.

— Ах ты, сучка, — простонал он со смесью злости и возбуждения, а Алиша все ускоряла и ускоряла движения.

— Ну давай, трахни меня. Засади мне, — повторяла она.

Навин не заставил себя долго упрашивать и резко вошел в нее. С пронзительным воплем Алиша впилась ногтями ему в плечи.

— Вот так. Да! Да! — повторяла она.

Тем временем внизу пожилая бенгальская дама, которую наняли петь песни на стихи Рабиндраната Тагора, жалобно запела о том, как над томящейся от засухи землей собираются темные тучи.

Навин громко стонал, а Алиша двигалась все быстрее.

Песня до слез растрогала сидевшую внизу Микки, и она вдруг поняла, что оплакивает женщину, которую любил ее отец, а она сама ни разу в жизни не видела.

Алиша первой заметила Микки и, схватив Навина за руку, потащила его за собой.

— Вставай, — обратилась она к Микки, прищелкивая пальцами. — И убирайся! Тебя в мой дом никто не приглашал.

Микки вздрогнула, очнулась от задумчивости и подняла взгляд на сестру и стоявшего рядом Навина.

Алиша ждала.

— Ты слышала меня, мисс Хиралаль? Или ты предпочитаешь, чтобы тебя звали миссис Мальхотра?

Микки встала и потянулась было к Алише, но та отступила на шаг назад. Микки потеряла равновесие и повалилась обратно на подушки. Навин шагнул вперед, пытаясь помочь ей удержаться на ногах, но Алиша ударила его по руке.

— Эй, приятель, я понимаю, тебе не впервой ее лапать. Но не сейчас, милый! И не в моем присутствии!!

Микки подхватила свою сумочку и направилась к выходу.

— Микки! — донесся сзади голос Навина. — Подожди, я с тобой.

— Нет уж, сэр, никуда вы не пойдете! — визгливо закричала Алиша, пытаясь удержать его, но он грубо оттолкнул ее и побежал вслед за Микки.

— Прости, мне очень неловко за то, что только что произошло, — говорил он, шагая рядом. — Все, с этой сукой покончено.

— Не смей так говорить о моей сестре! — резко оборвала его Микки, когда они садились в машину, которая тут же тронулась с места.

— Тоже мне, сестра, — фыркнул Навин.

— Тоже мне, друг, — не осталась в долгу Микки, опуская окно, чтобы сигаретный дым не скапливался в салоне.

* * *

После того дня Микки, сама презирая себя за это, снова стала встречаться с Навином.

— Да, я знаю, нельзя так себя вести, — говорила она Ами. — Но мне нужно, чтобы рядом был мужчина. Не в смысле постели. А потому что мне грустно и одиноко. Лючио, конечно, чудесный, но он скорее подружка, а не друг. К тому же мы с ним целыми днями вместе торчим на кухне, и заказы у нас расписаны до конца лета. А мне нужно развеяться, отдохнуть. Навина я все-таки хорошо знаю, мне не надо к нему привыкать, подстраиваться под него.

— Конечно, — сочувственно кивала головой Ами, — нелегко тебе, наверное, жить одной в большом доме, да еще зная, что за тобой идет самая настоящая охота.

— Ты права, — улыбнулась Микки, — когда Навин рядом, мне хотя бы чуточку спокойнее. Нет, он ко мне не переехал, но часто у меня бывает, и Бинни об этом знает. Пусть включает еще один пункт обвинения в свой иск о расторжении брака — мне все равно. Он и так уже в чем только меня не обвинял. Так что, подумаешь, еще один любовник…

— Милая, — покачала головой Ами, — так нельзя, ты слишком быстро сдалась. Надо было ему отомстить. Ты только посмотри: он прибрал к рукам все деньги, все компании твоего отца и распоряжается ими единовластно. Неужели ты не собираешься отстаивать свои интересы? Бхавна сказала мне, что порекомендовала тебе нанять какого-нибудь… ну как они называются?.. ах, да, частного детектива. Ты последовала ее совету? У тебя уже есть компромат на мужа?

— Нет, Ами, — ответила Микки, — я не хочу опускаться до такого. Я была его женой и не могу с ним так поступить.

— А он с тобой может! — кипятилась Ами. — Микки, это же просто глупо! И не говори, что ты все еще его любишь!

— Хорошо, — рассмеялась Микки, — говорить не буду. Но факт остается фактом.

— А как же Навин? — изумилась Ами.

— Навин? Навин — это так, для компании: с ним можно приятно провести время, переспать два-три раза в неделю, только и всего.

— А если он опять сделает тебе предложение? — не унималась Ами.

— Не сделает, — с уверенностью ответила Микки. — Он же не дурак и прекрасно знает, что у меня ни гроша за душой. Я уверена, в конце концов он женится на какой-нибудь богатой девушке из хорошей гуджаратской семьи, какой и я была когда-то.

Ами внимательно вгляделась в лицо своей юной подруги и поразилась ее спокойствию.

— Иногда, — улыбнулась Микки, — мне хочется все бросить и пешком уйти в Гималаи. Но ведь, черт возьми, у меня еще целая жизнь впереди. Обидно так вот взять и отказаться от всего.

— А знаешь, у тебя есть стержень, — похвалила ее Ами.

Они болтали, безмятежно предаваясь воспоминаниям, как вдруг зазвонил телефон.

— Я звоню по поводу вашей сестры, Алиши, — раздался в трубке незнакомый взволнованный голос.