Ночные игры - Беверли Бартон Страница 47

Ник упорно шла по старой заросшей дороге. В данный момент ее похититель должен был находиться на севере, готовясь к последнему дню. Вскоре он поймет, куда она движется, это лишь дело времени. Он насторожится и отправится искать ее. Ник тщательно разработала свой план и набралась терпения. У нее был шанс, хотя и очень небольшой, выиграть главный приз — свою жизнь. Имея преимущество на старте и отправив его в ложном направлении, она могла оставаться на шаг впереди него, хотя шла пешком, а он ехал на мотоцикле.

Интересно, если он поймает ее, то убьет сразу или через два дня?

Конечно, сразу. Это было единственным средством заставить ее остановиться. Если ей не удастся спастись сегодня, она может считать себя покойником. Если она первая не убьет его.

Ник использовала все органы чувств, чтобы идти в нужном направлении, помня, что она должна быть бдительна каждую секунду. Обращать внимание на любой звук, на любой знак. Несмотря на свою слабость, она должна оставаться сильной.

Ник не знала, как долго ей еще придется идти, чтобы заметить хоть какие-то признаки внешнего мира. Она двигалась плавно, осторожно, стараясь не наступить голыми ногами на что-нибудь острое.

Прежде чем идти к дороге, она петляла среди деревьев, ломая по пути маленькие прутики, загибая вниз ветки и оставляя глубокие следы. Затем она вернулась и вышла прямиком на дорогу. Ложные следы могли подарить ей несколько лишних минут, впрочем, все зависело оттого, купится ли на них преследователь.

Ник шла быстро, но старалась запомнить дорогу, на случай если ей представится шанс возвращаться обратно. День за днем она впитывала окружающий пейзаж своим подсознанием. По движению солнца она определяла не только время суток, но и направление движения. Ник не упускала ничего. Она даже вспомнила, что в зимние месяцы солнце встает не на востоке, а на юго-востоке.

Падас наслаждался завтраком, приготовленным Аллегрой. Копченая ветчина, густая подливка, яйца «в мешочек» и нежный бисквит. Он пил уже третью чашку кофе, просматривал утреннюю газету, которую принесла Аллегра, и мечтал о сегодняшней охоте. Ник доказала, что она достойный противник, превосходный вид животного.

Пережила ли она грозу под проливным дождем и поминутно сверкающими молниями? Конечно, да. Укрыться ей было негде, если она не умудрилась найти где-нибудь полое бревно. Скорее всего она сидела под деревом.

— Я сейчас собираюсь покататься на мотоцикле, — сказал он Аллегре. — Когда ты закончишь с едой и уборкой, позови Фантану и отправляйтесь домой. Несколько дней вы мне не будете нужны. Я позвоню и дам вам знать, когда прийти в следующий раз.

Аллегра взглянула на винтовку, стоящую в углу у задней двери:

— Похоже, вы собираетесь подстрелить белку или кролика?

— Не мели чепухи, старая дура. Я беру ее для самообороны и упражнений,

Падж не торопился. За пределы его земли Николь все равно никуда не денется. Только опытный лесник смог бы найти дорогу к цивилизации, а Падж знал, что Николь прожила всю свою жизнь в городе. И все ее тренировки в ФБР не могли подготовить ее к выживанию в диком лесу.

Часом позже, в камуфляжном костюме, с винтовкой за плечом, он оседлал свой мощный мотоцикл и выехал. Он был готов к очередной возбуждающей охоте,

Когда солнце, проделав половину пути от восточного горизонта, встало прямо над головой, Ник остановилась у ручья. Она села на берегу и промыла свои кровоточащие раны. Спину сильно саднило, и она решила, что ее укусило ядовитое насекомое.

В дни ее заключения несколько вещей помогали Ник не сойти с ума и сосредоточиться на спасении. Первая и основная — она не могла позволить, чтобы этот больной сукин сын убил ее и пополнил ее скальпом свою коллекцию. Конечно, она волновалась за своих близких. Мама, пожалуй, еще как-то сумеет пережить потерю дочери, растворившись в своем новом муже, а вот Чарлз Дэвид… Он так раним и эмоционален. Он совсем расклеится, если ее убьют.

А Грифф?

Ник знала, что он чувствует, знала, какими кошмарными были для него прошедшие девятнадцать дней.

Она обхватила плечи руками.

У нее не было очередных месячных.

«Что, если я беременна?»

Скорее всего это не так. Но если это правда, то может ли крошечная, микроскопическая клеточка, которая, увеличиваясь и развиваясь, превращается в ребенка, выжить внутри ее израненного, избитого и истощенного тела?

«Но сейчас не время думать об этом.

Подними свой зад. Не теряй времени, переживая за Гриффа, мать и брата. Или за несуществующего ребенка».

Несколько часов спустя, когда солнце постепенно начало клониться к западу, Ник услышала рев мотоцикла. Зная, что бесконечно прятаться она не сможет, что он настигнет ее через считанные минуты, Ник на этот раз изменила тактику. Вместо того чтобы ждать его, она нападет первой.

Ник дождалась, когда стихнет рев мотоцикла, хозяин которого, очевидно, оценивал ситуацию. Возможно, он потратит некоторое время на исследование ее фальшивых следов, в противном случае он поймает ее очень быстро. Она медленно подползла к краю лесной полосы, засунула руку в карман своих грязных, изодранных спортивных брюк и извлекла оттуда короткий толстый сучок, который выбрала своим оружием. Неровным обломком скалы она обтесала его так, что он стал острым.

Ее единственная надежда — атаковать своего преследователя неожиданно.

У нее был один-единственный шанс — сделать одно точное движение и преподнести ему сюрприз. Шум мотора на холостом ходу играл ей на руку, заглушая ее шаги, когда она подбиралась к нему сзади. Используя свое тело как таран, Ник бросилась на него и стащила с мотоцикла. Своим весом она попыталась придавить его к земле, целясь в яремную вену. Но в этот момент он дернулся, и ее самодельный нож скользнул по его шее. Он вскрикнул от боли и сбросил ее с себя. Когда они покатились по земле, Ник попыталась зажать сучок между их сцепившимися телами.

С красным лицом, искаженным от ярости, он замахнулся своим тяжелым мясистым кулаком. В это время Ник повернула свой клинок так, чтобы его острие было направлено в сторону противника. И в тот момент, когда его кулак коснулся ее лица, она резко дернула свой самодельный нож вверх, и тот вошел ему в кишки.

Ее преследователь захрипел.

Диким, ничего не понимающим взглядом он уставился на нее. Ник втыкала сучок все глубже. Вцепившись в сучок, он стал вытаскивать его из живота. Из раны хлынула кровь. С неимоверным усилием Ник поднялась и едва удержалась на ставших вдруг ватными ногах.

Пока он невидящими глазами смотрел, как кровь хлещет из его живота, Ник схватилась за ремень винтовки, висевшей у него на плече. Он, цепляясь за жизнь, окровавленными руками дернул винтовку к себе, и Ник вдруг поняла, что эту борьбу она проиграет. Тогда она отпустила ремень и побежала. Оглянувшись через плечо, она увидела, что противник без движения лежит около своего мотоцикла. Ник надеялась, что этот сукин сын мертв. Облегченно вздохнув, она посмотрела вперед, на дорогу, которая вела к свободе.