В объятиях врага - Элизабет Стюарт Страница 47

Энн до боли закусила губу, вспомнив об унижении, которое ей пришлось пережить. А хуже всего было то, что отец поручил Эдмунду Блейку следить за ней в его отсутствие.

При мысли о Блейке холодок отвращения пробежал у нее по спине. Этот человек был вездесущ и обладал сверхъестественной способностью появляться там, где его меньше всего ждали. Его бесцветные серые глазки шныряли по всем углам, он бесцеремонно вмешивался в жизнь обитателей замка. В последнее время Энн заметила, что шагу не может ступить, не столкнувшись с его холодным взглядом. Но, кажется, Блейк говорил, что в этот день он будет занят внесением записей в конторские книги…

У нее перехватило дух от собственной дерзости. Если Блейк занят, никто не заметит ее отсутствия. Она выскользнет потихоньку на час или два… Какой от этого вред? Заглушая в душе скверные предчувствия, Энн отвернулась от окна. В голове у нее сложился план побега.

Вскоре она уже покидала постылые стены Рэнли, переодетая в грубый плащ и деревенские башмаки своей служанки. Подходя к внешним воротам, Энн натянула потрепанный капюшон пониже на лоб, и скучающие стражники проводили ее равнодушными взглядами.

День оказался безусловно неудачным для прогулки, но все-таки Энн с наслаждением вдыхала запах омытой дождем земли, особенно сладкий после двух недель, проведенных в четырех стенах. Вскоре она сошла с дороги и зашагала по каменистой тропинке, ведущей к озеру. Мокрые от дождя камни скользили под ногами, ступать приходилось осторожно, зато она наконец-то была свободна. Пусть всего на час, но свободна!

Холодный порыв ветра, гнавшего рябь по поверхности озера, подхватил влажную прядь ее волос. Где-то поблизости раздался протяжный и жалобный крик кроншнепа. Постепенно чувство одиночества вновь овладело ее душой, мысли вернулись по привычной дорожке в Кеймри.

Что там сейчас происходит, в этот прохладный сырой день? Наверное, все домашние собрались у весело пылающего камина, обмениваются шутками и занимательными историями… На нее вдруг накатил приступ острой тоски. О, как ей хотелось стать частью этой большой и дружной семьи! Ей вспомнилось, как выглядел Фрэнсис в такие минуты, как он смеялся, как улыбался ей, как мелькали в его синих глазах искры беспечного веселья. А в другие минуты эти глаза темнели и смотрели на нее с нежностью… Зачем ему было лгать, притворяться, будто питает к ней чувства, которых на самом деле он вовсе не испытывал? Неужели только для того, чтобы развеять скуку, приятно провести несколько весенних дней?

Энн думала об этом непрестанно, но так и не находила ответа на терзавшие ее вопросы. Возможно, Фрэнсис был к ней неравнодушен, но его чувство оказалось недолгим. А может быть, он любил ее по-настоящему, но решил не рисковать благополучием своего клана? Что ж, это вполне уважительная причина, чтобы отослать ее к отцу…

Она смотрела на темно-коричневую воду, лижущую камни у ее ног. Чем бы ни руководствовался Фрэнсис в своих поступках, суть дела от этого не менялась. Короткие дни счастья миновали. Вскоре вернется ее отец – и тогда закружится светская карусель; не успеет она оглянуться, как он выдаст ее замуж за какого-нибудь богатого лорда по своему выбору. Ей следует навсегда забыть о том, как она лежала в объятиях мужчины на залитом лунным светом морском берегу, а весь остальной мир куда-то исчез. Надо попытаться произвести хорошее впечатление на жениха, которого выберет ей отец, и, возможно, со временем преследующие ее воспоминания умрут.

Энн зажмурилась и потрясла головой, пытаясь прогнать горькие мысли о предательстве и разбитых надеждах. Зачем он был ей дан, этот краткий глоток свободы, этот крохотный кусочек жизни… той жизни, какой она должна быть? Подобно птице, выращенной в неволе, ей позволили на миг взмыть к небесам, изумиться ощущению свободного полета и тут же поймали, подрезали крылья и загнали обратно в клетку. На пиру жизни ей достались одни лишь крохи, а впереди расстилалась бесконечная череда пустых дней, и она не понимала, как может жизнь продолжаться, когда все хорошее уже осталось позади…

Ветер усилился и беспокойно завыл среди гранитных валунов, сваленных беспорядочной грудой у самой кромки воды. Легкая изморось вновь превратилась в дождь. Энн поплотнее закуталась в плащ. Пора было возвращаться назад.

Торопливо пробежав по тропинке, она скользнула в дом с черного хода и без всяких приключений прокралась по темному коридору к западному крылу здания. Она была уже почти у цели, когда с погруженной в полумрак лестничной площадки у нее над головой раздался холодный насмешливый голос:

– Итак, сударыня, я полагаю, вы получили удовольствие от своей прогулки. Хотя погода вряд ли благоприятствует подобному занятию, у вас, без сомнения, были свои причины для отлучки.

Энн застыла, словно прикованная к месту. Этот голос принадлежал Эдмунду Блейку, который, несомненно, следил за ней все это время! Она выпрямилась, стараясь держаться со всем возможным достоинством, какое только мыслимо было соблюсти, стоя в грубых башмаках и потрепанном плаще.

– Да, благодарю вас, я получила удовольствие от прогулки. В дожде и ветре есть нечто бодрящее, вы не находите?

Блейк загородил ей дорогу.

– Вы и в самом деле думаете, что поступаете мудро, вызывая неудовольствие своего отца, сударыня? – тихо осведомился он. – Многие могли заметить вас сегодня за стенами замка.

Она надменно взглянула на него.

– На самом деле никто меня не видел, кроме вас. Хотя я не сомневаюсь, что вы с удовольствием перескажете эту историю моему отцу при первой же возможности.

– Очень может быть… а может быть, и нет, – протянул он, и в его бесцветных, лишенных ресниц глазах мелькнуло странное выражение, смысл которого она не смогла разгадать. – Я мог бы попытаться… забыть о вашем сегодняшнем путешествии.

Его слова и сопровождавшая их кривая усмешка заставили ее похолодеть. Затаив дыхание и не говоря больше ни слова, она прошла мимо Блейка, высоко подняв голову. Он наверняка чего-то потребует от нее в обмен на свое молчание… Нет, она не станет вступать в торги с человеком такого сорта! Лучше уж вызвать гнев отца, каким бы он ни был страшным. Силой воли Энн заставила себя идти, а не бежать по коридору, все время ощущая лопатками тяжелый взгляд Блейка.

* * *

Граф Гленкеннон прибыл вместе со своей свитой на следующий день. Стоя в открытых воротах, Энн взволнованно смотрела на дорогу. Косые предвечерние лучи солнца били ей в глаза, но она изо всех сил старалась издалека разглядеть приближающихся всадников. Высокий господин с темной бородкой скакал рядом с ее отцом. Даже на расстоянии было видно, что он важная персона: об этом свидетельствовали и его богатая одежда, и чистокровный гнедой жеребец, на котором он ехал.

Во дворе поднялась невообразимая кутерьма, когда через распахнутые ворота в него ворвались всадники. Энн держалась в стороне, пока суматоха не улеглась, а потом вышла вперед, чтобы, как положено послушной дочери, приветствовать отца и прибывшего с ним незнакомца.